Автор: Генри Миллер
Список серий книг автора
Список книг автора
Сексус
"Сексус". Самый неоднозначный, самый скандальный - и самый изящный роман в творческом наследии Генри Миллера. Что такое секс? Смысл человеческой жизни - или только импульс для творца современного искусства? Что означают для вас отношения между мужчиной и женщиной? Вечную нежность - или извечную войну? Прочитайте - и решайте сами!
Плексус
"Плексус". Второй роман из легендарной трилогии Миллера "Сексус", "Плексус", "Нексус" - трилогии, занимающей высокое место не только в творческом наследии писателя, но и вообще в литературе XX века. Жажда жизни - во всех, в любых ее проявлениях, - от самых высоких до грязных и смешных. Жажда любви - не приторной и выхолощенной, но - честной, насквозь сексуальной. Жажда самовыражения в Слове. В любом. Пусть в нецензурной брани. Пусть - в изысканном полете творческой мысли. "Плексус". Генри Миллер - обнажающий перед читателем самую суть своего "я"!
Нексус
"Нексус". Третий роман из легендарной трилогии Миллера "Сексус", "Плексус", "Нексус" - трилогии, занимающей высокое место не только в творческом наследии писателя, но и вообще в литературе XX века. Секс. Смерть. Искусство... Отношения между людьми, захлебывающиеся в сюрреализме непонимания. Отчаяние нецензурной лексики, пытающейся выразить боль и остроту бытия. "Нексус" - такой, каков он есть!
Тропик Рака
"Тропик Рака". Роман Миллера, который современники называли непристойным и скандальным - мы же, потомки, можем назвать гениальным. Роман, в котором отчаянная "ненормативность" лексики - всего лишь обрамление для извечной истории "кризиса середины жизни" писателя-авангардиста, медленно шалеющего от безумия своих "времен и нравов"... История любви и ненависти, история творчества - и безумия...
Черная весна
Одно из самых искренних, исповедальных произведений Генри Миллера. Концептуальный роман, лишенный эпатажа, характерного для этого великого американского писателя. Книга об одиночестве художника, безуспешно и бесконечно ищущего смысл жизни, творчества и любви. Поток сознания несет Миллера по лабиринтам фантазии и мрачным тайникам сознания - однако лекарства от одиночества и тщетности бытия он не может отыскать ни в одном из миров. И впечатление от "Черной весны", которую писатель называл "попыткой оставить шрам на лице Вселенной", остается необычайно сильным и мощным.
Тропик Козерога
"Тропик Козерога". Величайшая и скандальнейшая книга в творческом наследии Генри Миллера. Своеобразный "модернистский сиквел" легендарного "Тропика Рака" - и одновременно вполне самостоятельное произведение, отмеченное не только мощью, но и зрелостью таланта "позднего" Миллера. Роман, который читать нелегко - однако бесконечно интересно!
Аэрокондиционированный кошмар
Непривычный, необычный Генри Миллер. Яростный обличитель буржуазного ханжества и лицемерия, массовой культуры и всеобщей погони за материальным благосостоянием. Потрясающая воображение книга, в которой "великий бунтарь" выносит приговор Америке, используя для этого все возможности своего колоссального таланта. Книга, в которой переплетается реализм и сюрреализм, художественный вымысел и публицистика. Книга, позволяющая читателю заглянуть в бездну отупляющей бездуховности, пронизывающей современную западную цивилизацию.
Биг-Сур и апельсины Иеронима Босха
Поздний автобиографический роман великого Генри Миллера, — мягкий, лиричный и самоироничный. «Здесь я обрету покой», — слова из книги, ключевые для понимания этого произведения, в котором повествуется о влиянии красоты природы на творческий потенциал писателя и его представление о прекрасном. Описания встреч с талантливыми современниками, происходящих в этом «духовном заповеднике», лишены скандальности ранних книг Миллера. Здесь прославленный бунтарь предстает истинным философом, который обрел на склоне лет не только мудрость и покой, но и свой «потерянный рай».
Время убийц
"Время убийц". Самая коммерчески удачная, самая "сюжетная" и самая жестокая из повестей Генри Миллера. Здесь одержимость сексом и одержимость смертью героев переплетаются воедино - и создают яркий, броский, запоминающийся портрет поколения.
Вспоминать, чтобы помнить
Книга, в которой естественно сочетаются два направления, характерные для позднего творчества Генри Миллера, - мемуарное и публицистическое. Он рассказывает о множестве своих друзей и знакомых, без которых невозможно представить культуру и искусство XX столетия. Это произведение в чем-то продолжает "Аэрокондиционированный кошмар", обличающий ханжество и лицемерие, глупость массовой культуры, бессмысленность погони за материальным благосостоянием и выносит суровый приговор минувшему веку, оставляя, впрочем, надежду на спасение в будущем.
Книга о друзьях
Трилогия "Книга о друзьях" - последняя из крупных произведений Генри Миллера, уже в семидесятые годы рискнувшего подтвердить свой статус не "гения и классика", но "гениального хулигана от литературы". Результатом стали причудливая "Хроника утраченного времени" - от бруклинского детства писателя и до его знаменитого "нью-йоркского периода" - и оглушительный скандал в прессе, шокированной откровениями Миллера и одновременно восхищенной его литературным мастерством…
Нью-Йорк и обратно
"Нью-Йорк и обратно" - легкая и изящная "джазовая легенда", сотворенная между "Тропиком Рака" и "Тропиком Козерога" и считающаяся своеобразной побочной линией этой дилогии. Впервые изданная лишь десять лет спустя после своего написания, эта книга, насквозь "внутренняя" и "джазово-тусовочная" и сейчас воспринимается истинной летописью джаз-культуры 30-х...
Под крышами Парижа
Перед вами - самое скандальное из произведений Генри Миллера, которое Норман Мейлер назвал "лучшим эротическим романом нашего времени". Ирония - и самоирония... "Ночная культура" Парижа 1930-х - и страшная, забавная и изысканная история "воспитания чувств" в ритме свинга...
Тропик Рака. Черная весна
Генри Миллер - виднейший представитель экспериментального направления в американской прозе XX века, дерзкий новатор, чьи лучшие произведения долгое время находились под запретом на его родине, мастер исповедально-автобиографического романа. Все его книги представляют собой своего рода полемику, разговор на равных с теми, кого он считал своими учителями.