Собственно, даже и не на нас, а на меня. Причем настолько стремительно и грамотно, что еще чуть-чуть – и человечество недосчиталось бы одного из своих Мастеров Исхода.
Тварь вылетела из рощи. Роскошным прыжком в добрых семь метров. Я успел лишь увидеть растопыренные изогнутые когти, летящие прямо на меня, – и упасть на землю в самый последний спасительный миг. Счастье, что скорость реакции не утекла туда же, куда канули все мои «магические» способности. Тварь промахнулась на какой-то метр, коснулась земли, развернулась буквально на одном когте и… Тут тварь пришибла когтистая лапа малость потяжелее, чем у нее. Что-то отчетливо хрупнуло – и любительница человечины забилась на земле. Я вскочил…
На этот раз меня спасла Лакомка. Вторую тварь я вообще не видел. Темный промельк – и клубок тел покатился по траве. Мишка грозно взревел. Ага!
Имелась еще и третья тварь. Эта, похоже, нападать раздумала. Раскачивалась на задних лапах, грозно шипела, разевая красную пасть с очень приличными зубками и топыря передние, довольно когтистые лапы. Если не считать этих лап, тварь очень походила на птицу. Наверно, из-за длинной гибкой шеи. Но башка у твари была довольно крупная. С мою размером. Правда, и сама зверушка, на первый взгляд, тянула килограммов на сто пятьдесят и ростом – под два метра. Хотя, по здешним меркам, – мелочь.
Мишка прянул вперед – и тварь смылась.
Я оглянулся на Лакомку. Лакомка справилась. Сидела, зализывала оцарапанный бок. Ее противница валялась на земле в луже крови. Алой крови.
Мишка хлопнул лапой – и другая зверушка тоже затихла навеки. Очень интересная зверушка. Я присел и потрогал ее гладкую кожу. Именно так – кожу, а не какую-то там чешую. К тому же тварь была теплая. То есть примерно как человек в горячке. Градусов сорок. Оч-чень интересная зверушка.
Знаками показал Мишке, что тварей следует утащить в рощицу. Не то опять налетят падальщики. Мишка – тоже знаками – «объяснил» мне, что жрать такую дрянь и не собирался. И мне не советует. Вокруг полно куда лучшего мяса.
Однако я был в нашей команде пусть и самым хилым, но главным. Через полминуты обе тушки оказались под сенью зеленых «бамбуковых» венчиков.
Мишка тут же отошел на десяток метров и застыл, принюхиваясь. Больше нас врасплох не застанут. Даже с подветренной стороны. А я осмотрел Лакомку (ранка оказалась пустяковой царапиной), а затем, с ее помощью, занялся препарированием.
Сначала – внешний осмотр. Большая голова, отличные зубки. Причем среди прочих выделяются ярко выраженные клыки, прямые и острые, длиной сантиметров десять. Пожалуй, у меня есть шанс обзавестись копьем. Теперь – лапы. Передние – поменьше, но с отличным оснащением: длинные пальчики с неслабыми коготками. Но в сравнении с «саблями», выросшими на задних лапах, эти коготки – сущая ерунда. Там – когтищи в двадцать сантиметров длиной, причем заострены не только концы, но и внутренние края. Этакие разделочные ножи. Я еще раз порадовался, что их хозяйка промахнулась. Иначе вскрыла бы меня, как консервную банку. Тем более – с прыжка. Эк она сиганула – с места на двенадцать шагов. Ясно, что мускулатура у зверушки – неслабая. Или это зверек… Нет, судя по первичным признакам – самка. Или у динозавров всё не так, как у млекопитающих? Слабое место – шея. Длинновата. Хотя, при соответствующей подвижности зубастой головы, добраться до этой шеи – непросто.
По моей просьбе, Лакомка вскрыла зверушке грудную клетку и извлекла сердце. Сердце оказалось довольно крупным. Для его вскрытия я использовал коготок с задней лапки, предварительно откушенный Лакомкой. Отличное сердце. Знания анатомии мне хватило, чтобы понять – оно четырехкамерное. Неудивительно, что зверушка – теплокровная. Теперь оставалась голова. Для вскрытия черепной коробки пришлось позвать Мишку. Мозг у зверушки тоже оказался на уровне. Развитый.
Я закончил изображать патологоанатома, и Марфа тут же пристроилась жрать. А мы с Лакомкой – утилизировать добычу. Отделили когти, выбили клыки (выбивал я – камнем), извлекли пакеты сухожилий из задних лап. Что-то мне подсказывало, что они будут помощнее, чем те, которые у меня на луке. И я наконец разжился оружием ближнего боя: из стебля «бамбука» изготовил копье, засунув в полость ящеров клык и обмотав для прочности сырым ремнем из ящерьей же шкуры. А из самого длинного когтя сделал что-то вроде серпа. Тоже с бамбуковой рукояткой. И еще пару ножей на естественной (фаланги пальцев) основе. Первое время оружие будет немного пованивать, но это можно потерпеть.
Еще какое-то время я потратил, чтобы изготовить пояс с петлями для моего нового вооружения и бурдюк для воды. Было у меня такое ощущение, что с источниками могут быть проблемы. После этого мы наконец убрались из рощи. И очень вовремя. Едва мы отошли метров на двести, как со стороны «саванны» прискакала целая стая двуногих зубастиков. Не таких, какие пытались меня слопать, но тоже очень неприятных с виду. Мы их не заинтересовали. Они пришли за мертвечиной.
Вэтот день мы нашли реку. Большую, шириной почти с километр. Нам повезло: река текла в нужном направлении: на условный север. Вода в ней была мутновата, но для питья годилась. Идеально было бы построить плот, но от этой мысли пришлось отказаться. Время от времени из воды всплывали такие твари… Так что передвигались мы по-прежнему по суше. Очень осторожно, стараясь держаться поближе к реке, где нас полностью скрывали заросли и высокие травы. На ночлег устраивались в рощах, где заросли еще гуще. Если рядом оказывалось стадо рогачей или других травоядных внушительных размеров, мы это приветствовали. Хищники покрупнее при таком соседстве не обращали на нас внимания, а те, что помельче, нас и так не трогали. Я, кстати, заметил, что эти, средних размеров, как травоядные, так и хищники, довольно сообразительны. В отличие, скажем, от тех же рогачей.
И это было понятно: есть самому и не дать съесть себя в этом мире двухметровых рогов и полуметровых клыков – непростая задача. Притом что зубастые гиганты вовсе не были медлительными увальнями, а гоняли по равнине с очень хорошей скоростью. Ну еще бы! Когда каждый шаг – как двадцать моих. Нам вообще пришлось бы кисло, если бы не Марфа. Летунья сверху высматривала зверюг покрупнее – и давала нам знать. Сама она уже вполне освоилась в здешнем небе. Выяснила, что ни обычные птеродактили, ни гиганты с восьмиметрового размаха крыльями не могут с ней тягаться в скорости и маневренности, – и решительно осмелела.
В общем, оказалось, что и в динозаврьем мире можно выживать – и даже проходить по полсотни километров в день.
Был, правда, один неприятный эпизод, когда за нами увязалась стая из дюжины сравнительно небольших, но крайне опасных тварей.
Эти ящеры заметно отличались от других хищников. Они могли одинаково проворно передвигаться и на четырех, и на двух ногах. Но предпочитали двуногое хождение, что тоже понятно: так их головы оказывались над травой. Оснащены твари были совсем неплохо: внушительные зубы, серповидные когти. В придачу – редкая сообразительность. Я сразу заподозрил, что в этих крупных головах содержится изрядное количество мозгов. То есть видел я здешних хищников, у которых головы намного крупнее, но большую часть этих голов занимала пасть.