Пришлось Боцману продолжить философские размышления на бегу.
На этот раз марш-бросок был осмысленным. Я решил поиграть в «тигра и охотников». Риск был немалый, но я надеялся на уже накопленный опыт «общения» с Маххаим. Опыт гласил, что оборотни всегда действуют грубо и прямолинейно, не стесняясь наступать на одни и те же грабли. Это можно было объяснить как отсутствием природной смекалки, так и врожденной умственной ленью. Но скорее – дефицитом боевого опыта. Да и кого им, «бессмертным», здесь бояться? Хотя Шу Дама и колонистов они взяли играючи, так что расслабляться не стоило.
Четыре оборотня и четыре ящера. Такова была группа преследования. Двигались они достаточно быстро – раза в полтора быстрее нас, и, удирай мы простодушно и прямолинейно, нас бы догнали где-нибудь часа через три. В джунглях Маххаим ориентировались замечательно. Чутье у них было поистине волчье, а наблюдательность – как у хороших следопытов. Узнав, как быстро они обнаружили место, где мы вышли из реки, я не рискнул бы уходить «верхами», по деревьям, даже если бы с нами не было Боцмана. Поэтому вариант «тигр и охотник» выглядел самым перспективным.
Идея проста до изумления. Охотник идет по следу тигра, а тигр – по следу охотника. Пока не окажется у него за спиной.
Правда, в отличие от тигра, у нас было некоторое преимущество. Мы могли разделиться. И у нас были «глаза» на небе.
Жаль, что мы с Боцманом не могли поменяться обувкой, по причине отсутствия таковой у моего нового приятеля. Зато он был достаточно храбр, чтобы принять мой план и остаться в одиночестве.
Мы разделились. Боцман продолжал двигаться в прежнем направлении, а мы с Лакомкой сделали петельку и где-то через часок вышли преследователям в тыл.
Я «прикрыл» себя и Лакомку от психолокации, выждал немного и с удовлетворением обнаружил, что наши враги ломятся сквозь джунгли целеустремленно и примитивно, как носороги. Ящерам заросли – не преграда. Они лишь огибали деревья. Правда, лидеры время от времеи менялись: первопроходцам приходилось тяжеловато. Зато после всей группы оставалась такая «трасса», по которой мы с Лакомкой могли бежать, как по шоссе.
Мы висели у них на хвосте, пока не подвернулся благоприятный случай: один из верховых зверьков занозил лапку.
Его наездник не стал мучить животное, а спешился и занялся врачеванием. Надо полагать, решил, что догнать остальных будет нетрудно. Я дождался момента, когда Маххаим целиком погрузился в свое занятие, подкрался с подветренной стороны и с расстояния пяти шагов всадил ему в затылок метательной нож. Я уже знал, где у твари потоньше кость. Обсидиан пробил череп Маххаим не хуже стального клинка. Оборотень отключился, успев, впрочем, подать сигнал «SOS», от которого его ящер подпрыгнул на два метра и заревел, как взлетающее «крыло». Но в следующий миг выяснилось, что это – не предел его шумовых возможностей. Едва я продырявил Маххаим, как Лакомка спрыгнула с ветки на загривок его «лошадки» и сдвоенным ударом передних лап вырвала ящеру глаза. А затем элегантным прыжком перемахнула на соседнее дерево.
Добивать Маххаим не пришлось. Он стал подиумом для пляски ослепленного динозавра. А поскольку весил танцор побольше тонны, то, что осталось от оборотня через полминуты, было не толще свиного уха…
Меня «окатило» Силой. Я не только почувствовал трех Маххаим (черные воронки вакуума), но даже вник в довольно-таки примитивное сознание их ящеров, отчасти «завязанное» на сознание наездников. Ящеры были близко, а Сила во мне так и кипела, поэтому усилить объявшую динозавров панику до критического уровня оказалось не так сложно. А поскольку ярость и страх у хищников – необычайно близкие состояния, то еще одного толчка оказалось достаточно для осуществления моего замысла. Было бы совсем замечательно, если бы ящеры напали на Маххаим, но, к сожалению, в их сознании стоял непрошибаемый блок из импринтинга и благоговейного страха. Зато друг с другом они сцепились легко.
Я умница. Если бы не этот изящный ход, соединенная мощь трех Маххаим, пожалуй, выбила бы меня из седла. Но пока оборотни разбирались со своими передравшимися «лошадками», мы с Лакомкой уже отошли на порядочное расстояние…
Нет, этим людоедам определенно не помешали бы уроки военной тактики. Они опять разделились! Двое рванули к нам, а один продолжал преследование Боцмана. Я не мог контролировать их местоположение (если я чуял их, они чуяли меня), но у меня имелся резерв. Мишка. Я «связался» с ним на удивление легко, узнал, что его тезка и мамаши уже в поселке, и решил, что Мишка мне сейчас нужнее, чем им. В конце концов, если их обидят, я (в отсутствие Маххаим) легко восстановлю справедливость.
Лакомку я попросил вернуться к Боцману и вести его на встречу со мной. Моя кошка заартачилась.
Беспокоилась за меня. Но другого выхода не было. Модифицированная пантера выносливее волка и так же проворна. Я же, увы, заметно уступал врагам в скорости. Лакомку я убедил. Вернее, ее убедил Мишка, «заверивший», что соединится со мной быстрее, чем Лакомка слопала бы семикилограммового подсвинка.
Так и вышло. Минут через двадцать я уже был распластан на Мишкиной спине, и мой «конь» нес меня через джунгли с крейсерской скоростью в добрых четыре узла. Но это – пока мы не замкнули петлю и не оказались на «тропе динозавров». Теперь я и мои преследователи мчались в разные стороны, зато Лакомка нашла Боцмана и уверенно вела его нам навстречу. По моим прикидкам они должны были успеть. Я на это надеялся. Жалко было бы потерять такого ценного аборигена, как мой новый приятель.
Мы успели буквально в последнюю минуту. Ящер и его наездник уже почти настигли храброго пирата, который к этому времени порядком выдохся и, если бы не Лакомка, уже давно свалился бы под ноги преследователям. Но моя кошечка сумела «убедить» его мобилизовать внутренние резервы. Они проковыляли мимо нас: Боцман – вихляясь и спотыкаясь, Лакомка – свирепо порыкивая ему в спину и время от времени подгоняя хорошим шлепком. Погоня близко. Шум, с которым ящер ломился сквозь заросли, даже я услышал бы за четверть километра, а у Лакомки слух намного лучше.
Но все получилось хорошо. Лакомка скользнула в сторону. Боцман по инерции проковылял еще шагов тридцать, зацепился за ползучий корень и упал. Звук его падения заглушило могучее пыхтение: мы с Мишкой увидели ящера. Великолепный образчик хищного динозавра. Могучие задние лапы, дециметровые когти – на передних, небольшая зубастая голова на длинной подвижной шее, из открытой пасти тянутся липкие нити слюны… Утомилось пресмыкающееся. Зато оборотень на загривке – аж привстал от нетерпения… А зря. Лучше бы он покрепче держался «в седле».
Мишка врезался в бок ящера со скоростью взлетающей «вертушки». Мишка вдвое легче ящера, но его импульс, пожалуй, был побольше. Вдобавок удар оказался неожиданным. Как раз перед этим ящер и оборотень углядели лежащего Боцмана и решили, что дело в шляпе.
Радовались они недолго. Ящер отлетел в сторону и врезался в ближайшее дерево. Оборотень пролетел чуть дальше… Прямо в лапки Лакомки.
Тут ему и кирдык, как говаривал мой инструктор по питательным червякам, то бишь по выживанию – с Земли-Исходной.