Ее руки обвили его шею; теплые и мягкие, они казались ему железными оковами.
— Екатерина, нам пора на ужин, — поспешно сказал он. — Царь заметит, что нас нет.
— А разве это важно?
Ричард знал, что она ищет его губы; повернув голову, он почувствовал, как она укусила мочку его уха: она сгорала от страсти и желания. Ее тело обволакивало его, и он ждал, что ответная волна захлестнет и его.
— Мой Ричард! — шептала она. — Неужели вы забыли, что мы значили друг для друга?
Казалось, еще миг — и он поддастся чарам Екатерины. И вдруг, к своему удивлению, он обнаружил, что совершенно холодно и спокойно принимает ее ласки. Он понял, что это свобода, полная свобода от Екатерины, от власти ее таинственной красоты.
— Я хочу вас, Ричард!
Странно, каким чужим стал еще недавно так волновавший его голос. Очень осторожно он разжал ее руки и отодвинулся.
— Нам пора, Екатерина. Ты прекрасно знаешь: царь будет недоволен, не увидев нас за ужином.
Не говоря ни слова, княгиня вышла из ниши. Занавес качнулся, и стали слышны ее удаляющиеся шаги. Ричард вздохнул с облегчением, но лишь на миг. Он знал, что их разговор был только началом: никогда Екатерина не простит ему отношений с Вандой, в этом он был твердо уверен.
Александр, к счастью, не заметил отсутствия Ричарда и Екатерины за огромным обеденным столом в банкетном зале, установленном для царского приема. Он был занят собой и своей дамой. Каждое место за этим столом было распределено заранее, но государь мог позволить себе нарушить любые планы, и рядом с ним, к общему удивлению, оказалась графиня Юлия Зичи.
В этот вечер она изумительно выглядела в воздушном платье розовато-лилового цвета, отделанном бархатными лентами. Дополнением служили бриллиантовые диадема и ожерелье.
— Вы похожи на королеву, — сказал Александр. — Да вы и есть королева сегодняшнего бала и моего сердца!
Юлия улыбнулась, услышав столь явную лесть.
— Я назвал вас небесной красавицей. Вы знаете об этом? — продолжал царь.
— Сир, вам стоит сказать лишь слово, и в следующий миг его повторяет вся Вена.
— Тогда сегодня я провозглашу вас королевой моего бала, а завтра столица поймет, почему я это сделал.
Его красивая голова склонилась в ее сторону, но графиня отвела взгляд.
— Прошу вас, не ставьте меня в неловкое положение, сир, — тихо сказала Юлия.
— Неужели вам неловко знать, что я восхищен вами, как ни одной женщиной прежде?!
— Вы очень добры, ваше величество, но я бы не хотела, чтобы все слышали о вашем расположении ко мне; это могут неправильно понять.
— Что мне до того! Вы мне действительно нравитесь, и я прошу вас быть милостивой ко мне.
Графиня быстро взглянула на негр и вновь отвела взор в сторону. Она правильно поняла Александра, но все это было так неожиданно… Юлия предпочла переменить тему разговора.
— Удивительно вкусная стерлядь! Я слышала, ее привезли с Волги.
— Я брошу к вашим ногам все сокровища России, только будьте добры ко мне! — высокопарно ответил царь.
— Добра? — Юлия удивленно взглянула на него холодными серыми глазами.
— Нужно ли объяснять еще откровеннее? Я влюбился в вас с первого взгляда. Ваше имя всегда в моем сердце!
Юлия улыбнулась и покачала головой.
— Быть этого не может. Вы ошибаетесь, сир. В вашем сердце, возможно, найдется место для многих других имен, но не для моего. Кроме того, хочу поделиться с вами своей тайной — я влюблена в другого.
Она почувствовала, как Александр внутренне замер. Графиня намеренно вела себя таким образом, чтобы он не мог питать никаких иллюзий об их возможных отношениях. Она много слышала и хорошо знала о том, как дорого обходится милость сильных мира сего, и твердо решила сразу расставить все точки над «i».
— Вы влюблены в другого? — удивился царь.
Он ошеломленно повторял эти слова, словно не мог осознать, что это правда.
— Да, сир, — радостно подтвердила Юлия. Казалось, вся она освещена изнутри большим чувством, которое может выплеснуться в любой момент. — Я отношусь очень серьезно к любви, сир. По сути, любовь для меня — это жизнь.
— Кто же этот счастливец? — поинтересовался царь.
— Простите, ваше величество, у меня есть веские причины не называть его имени, и, думаю, вы поймете меня.
— Не могу поверить! — В его голосе послышалось раздражение.
— Но это правда, — ответила Юлия. — Зная ваше великодушие, о котором ходят легенды, я надеюсь, вы пожелаете мне счастья.
Увидев, как нахмурился царь, она поняла, что зашла слишком далеко, осмелясь на такие речи. Ужин еще не закончился, но она поднялась из-за стола, сославшись на то, что обещала следующий вальс королю Пруссии.
Юлия склонилась в низком реверансе и направилась в танцевальный зал. Александр в оцепенении смотрел ей вслед, и лишь пальцы его барабанили по столу. Сидевшая справа от него императрица Австрии повернулась, чтобы поговорить с ним, но он, даже не извинившись, вскочил из-за стола и быстро пошел через зал.
Увидев князя Волконского, он кивнул ему, и тот последовал за государем. Они вошли в маленькую пустую гостиную, и князь плотно прикрыл дверь. На Александра было страшно смотреть: лицо перекошено от гнева, покрасневшие уши, безумные глаза.
Он повернулся к князю и закричал:
— В кого она влюблена? Почему мне ничего неизвестно? Какого черта я плачу вам деньги?! Я должен знать все и обо всем! Неужели у вас не хватает ума понять, что мне нужна полная информация о каждом, даже о тех, кому я симпатизирую?
— Я думаю, что речь идет о графине Юлии Зичи, не так ли, ваше величество? — осведомился князь.
— Вы глупец, простофиля! Надо быть последним идиотом, чтобы не понять этого, — неистовствовал Александр.
У него была настоящая истерика, но князь Волконский оставался спокоен: за много лет он ко всему привык, и то, что пугало других до полусмерти, его просто слегка огорчало.
— Прошу прощения, государь, но вы никогда не упоминали, что интересуетесь графиней. Если бы я знал это — вся информация была бы в вашем распоряжении.
— Так говорите, говорите же скорее, кто этот человек, в которого она, как воображает, влюблена! Кто смог преуспеть там, где я потерпел фиаско?! Говорите!
— Я уверяю, ваше величество, что на этот вопрос ответить очень просто, — успокоил его Волконский. — Хотя новая привязанность появилась у графини совсем недавно; она действительно страстно влюблена и очень серьезно относится к чувствам такого рода. Судя по моим донесениям, для нее это не минутное легкомысленное увлечение, к каким мы здесь привыкли.
— Прекратите этот лепет, отвечайте на мой вопрос! Князь Волконский колебался. Он знал, что известие станет смертельным ударом для царя, но выхода не было.