— Что… еще… мне придется делать?
Он резко обернулся.
— Ты серьезно? Нет, ты серьезно?
— Я наверняка… все напутаю… и ты разозлишься на меня!
— Даже если ты все напутаешь и ничего не получится, — подошел он к ней, — то по крайней мере мы отреставрируем дом и получим деньги от аренды. В контракте я отметил, что мы хотели бы получать деньги ежемесячно.
Он взял ее за руку.
— Извини, Тила, но, по-моему, нам не остается ничего другого, как принять предложение Патрика.
— Оно немного… пугает меня, — пробормотала Тила.
— Я знаю, — ответил Роби, — но это будет не так страшно, как тебе кажется. Тебе по крайней мере не надо быть самой собой.
Тила опешила.
— Не надо быть самой собой? Что это значит?
— Это была идея Патрика, так как я обещал помочь ему представить Викхэма обществу, где он собирается найти аристократическую невесту…
— А, понятно, — перебила его Тила. — Поэтому было бы нежелательно, чтобы он узнал, будто твоя сестра — гувернантка.
— Нет, конечно же, нет! — выпалил Роби. — И именно поэтому у тебя будет другое имя, как будто ты просто одна из слуг.
Помолчав немного, он прибавил:
— Но ты же будешь в доме, а значит, сможешь видеть, кто приходит и уходит, слушать разговоры о всяких там инвестициях и компаниях.
Тила уже хотела возразить, что не намерена подслушивать разговоры и читать письма, предназначенные не ей, но ничего не сказала.
Эта миссия казалась ей ужасной и оттого какой-то нереальной.
Но, к сожалению, у нее не было другого выхода, а она хотела выжить.
Словно прочитав ее мысли, Роби сказал:
— Если ты откажешься, я, разумеется, пойму твои чувства. В любом случае Патрик говорил о каком-то другом доме на юге Лондона, который тоже мог бы подойти для мистера Викхэма.
Тила тяжело вздохнула.
Она прекрасно знала, брат дает ей понять, что выбора нет и необходимо согласиться.
Ей придется принять это условие, каким бы ужасным оно ни казалось.
Это действительно был вопрос жизни и смерти и не только для нее, но и для Коблинсов, и для Кингфишера.
Прошло три дня с тех пор, как Роби начал поиски рабочих и вручил Типе первые пятьсот фунтов.
Прежде всего, как и задумывала, ома выплатила Коблинсам их заработную плату.
Старики даже всплакнули от счастливой неожиданности.
Тила и сама была на седьмом небе, видя, как они радуются. Всей жизнью они доказали свою преданность, и девушка в который уж раз подумала: что бы ни случилось, она никогда не сможет прогнать или уволить их.
Потом она попросила Уильяма Эмерсона из деревни найти работников — из тех, кто не служит в Большом доме, — для ремонта коттеджей в деревне.
На это она выделила сто фунтов.
Остальные деньги Тила решила отложить на случай непредвиденных обстоятельств — еще неизвестно, что может произойти в будущем.
Она не знала, сколько Роби собирается выделять ей из суммы, которую они станут получать за аренду.
За обедом он весело сказал ей:.
— Тебе же будут платить зарплату как гувернантке; по крайней мере ты сможешь купить себе на нее новую одежду.
— Новую одежду? — удивленно переспросила Тила.
Потом она рассмеялась:
— Ах, да, наверное, никому не понравится гувернантка, одетая как старая, облезлая ворона.
— Это точно, — согласился Роби.
Коблинс как раз подавал к столу один из деликатесов, привезенных Роби.
Взглянув на старого слугу. Тила сказала:
— Кстати, у меня тоже есть условие, и ты должен принять его так же, как я приняла твое.
— И что же это? — полюбопытствовал брат.
Она видела, как он занервничал, боясь, что она может отказаться в последний момент.
— Так как мистер Викхэм хочет молодых слуг, а Коблинсы под эту категорию никак не подходят, — заявила девушка, — мы должны что-нибудь для них придумать. В деревне свободных коттеджей нет, я уже проверяла.
— И что же ты предлагаешь? — Роби не скрывал своего волнения.
— Давай отправим их пока в домик на холмах. А если вдруг ты захочешь приехать и остановиться в том домике, все будет готово для тебя, да и я смогу жить там с ними, если меня уволят.
— Не говори таких вещей! — возмутился Гоби. — Почему это тебя уволят?
— Все может быть, — пожала плечами Тила. — И тогда мне надо будет где-то обитать, а что может быть лучше, чем наш любимый домик на холмах!
— А что, неплохая идея!
— Это мое условие, если ты хочешь, чтобы я выполнила условие О'Келли, — твердо сказала она. — А оставлять Коблинсов здесь было бы ошибкой, они бы все равно стали называть меня «мисс Оттила», независимо от того, какое имя придумает Патрик.
— Ну что ж, значит, решено. Пусть будет так, как ты предложила.
— Спасибо, — молвила Тила. — И еще небольшое условие: я хочу отвезти в домик на холмах некоторые мамины вещи, особенно те, что находятся в Голубой гостиной.
Роби промолчал, но она поняла — он не имеет ничего против.
На следующий день Тила поехала в домик на холмах, посмотреть, что там необходимо сделать.
Сам по себе дом очень симпатичный.
Построенный из красного кирпича в духе королевы Анны, он хорошо смотрится на фоне леса.
Комнаты в нем не слишком просторные, но высокие потолки зрительно увеличивают их.
И полы, и потолки здесь в гораздо лучшем состоянии, нежели в Большом.
Мебель тоже почти вся сохранилась и выглядит довольно неплохо.
Шторы донельзя обтрепаны, однако невелика проблема заменить их, тем более окна намного меньше, чем в самом Ставерли.
Тила подумала, что более или менее приличные занавески Большого дома можно повесить здесь.
Все равно их придется менять для достопочтенного мистера Викхэма.
И вообще, чем больше Тила слышала об этом человеке, тем противнее и неприятней казался он ей, несмотря на помощь, которую он им оказывал.
— Почему он решил найти себе английскую жену, да еще из высшего общества? — поинтересовалась она у Роби.
— Если верить Патрику, — ответил брат, — мать Клинта Викхэма была англичанкой.
Девушку это удивило, но она предпочла воздержаться от комментариев.
— Видимо, — продолжал Роби, — он очень любил свою мать, а та рассказывала ему сказки про милых, добрых англичан, которые он не смог позабыть.