Премьер-министр ахнул.
— Сантандер-Бей? — повторил он.
Виконт только улыбнулся.
— Двести пятьдесят миль к востоку? Не могу поверить! — изумился граф.
— Это действительно так, — заверил его виконт. — Вы ведь понимаете, что в случае успеха этой акции наши пути сообщения с Англией сократятся на четыреста миль на суше и столько же на море. Вместо того чтобы отрываться от поставщиков, Веллингтон движется к ним.
— Понимаю, — кивнул премьер-министр. — С каждой милей, приближающей его к северо-востоку, к морю, из которого он черпает силы, линия коммуникаций будет становиться все надежнее.
— Именно так! — подтвердил виконт. — Я не припомню случая, когда бы использование морских сил на земле было бы эффективнее при ведении военных действий.
Торжествующая нотка в его голосе вызвала на лице премьер-министра улыбку.
— Вы понимаете, что операция будет связана с вмешательством со стороны американцев?
— Я знаю это, — ответил виконт.
Не было нужды пояснять эти слова. Атака на беззащитную канадскую границу была отбита несколькими сотнями солдат регулярной армии во главе с британским главнокомандующим, но оба политика понимали, что американские фрегаты, вооруженные и укомплектованные лучше британских, одержали на море втрое больше побед. К всеобщему удивлению, американские каперы стали появляться у португальского побережья и нападать на корабли, снабжавшие армию Веллингтона всем необходимым. Это не представляло слишком большой угрозы, поскольку силы королевского морского флота были весьма велики, а Соединенные Штаты не имели ни одного крупного боевого корабля. Однако на данный момент действия американцев могли помешать Веллингтону, если б доклад о его новой гениальной стратегии не смог оказаться в руках власть предержащих в Лондоне.
— Я могу понять, что Веллингтон, — сказал премьер-министр, — счел полученную нами информацию слишком важной для того, чтобы доверить ее менее умному агенту, чем «один-пять».
— Я тоже так думаю, — согласился виконт. — Теперь мы сможем подключить к делу флот.
— И сделаем это немедленно! — решительно произнес премьер-министр. — Могу только благодарить небеса за то, что «один-пять» добрался до Англии.
— Аминь! — молвил виконт. — Думаю, теперь мы так или иначе сможем избавиться от Гримстона.
— Я долго размышлял над этим, но, как вам должно быть хорошо известно, у нас не хватает доказательств. Я не хотел бы запускать в него когти, не узнав прежде, с кем он связан.
— В данный момент я могу думать только о том, что благодаря очаровательной дочери Вентмора «агент один-пять» остался жив, — заметил виконт.
Какое-то время в кабинете стояла тишина.
Наконец премьер-министр произнес:
— Нам обоим известна репутация Гримстона. Не кажется ли вам, что дочь Вентмора могла бы помочь нам?
— Она очень юна, очень красива и, я бы сказал, очень невинна, — ответил виконт.
Премьер-министр улыбнулся.
— Ну, тут уж вам судить!
Не дождавшись ответа, он прибавил серьезно:
— Каким-то образом нам придется остановить этот бесконечный поток золота, который помогает Наполеону.
— Прекрасно, — согласился виконт. — Я попрошу ее сделать все возможное. А вообще-то, честно говоря, я считаю, мы должны удовольствоваться арестом Гримстона, на которого у нас уже достаточно показаний, и забыть о его причастности к делу.
— Серебро и золото, которого, видит Бог, у него предостаточно, является для Наполеона бесценным источником восполнения военных расходов.
Виконт замахал руками.
— Знаю, знаю! Отлично, я поговорю с мисс Вентмор, хоть мне этого и не хочется.
— Мне тоже, — поддержал его премьер-министр. — И тем не менее, если б мы устранили Гримстона и его банду, то смогли бы помочь Веллингтону в реализации самого выдающегося и дерзкого стратегического плана, когда-либо принятого британской армией.
— Согласен с вами. — Виконт встал. — Когда «агенту один-пять» станет лучше и он сможет приехать в Лондон, мы узнаем гораздо больше, чем знаем сейчас. Что до меня, то я не только надеюсь, но прямо-таки чувствую — конец всему уже не за горами.
— Мне остается лишь молиться об этом.
С этими словами премьер-министр спрятал полученную от виконта записку «агента один-пять» в ящик стола.
Когда виконт Палмерстон вернулся в свой кабинет, Новелла читала газету, принесенную для нее. Девушка хотела встать, но виконт жестом остановил ее.
— Сидите, мисс Вентмор. Я хочу поговорить с вами.
Виконт сел в соседнее кресло.
— Во-первых, должен вас уведомить, что премьер-министр был чрезвычайно доволен информацией, которую вы доставили от «агента один-пять». Пожалуйста, передайте ему, это дает нам надежду, и мы очень благодарны за то, что ему удалось добраться до Англии.
— Я уверена, он будет рад услышать об этом, — ответила Новелла. — Надо ли сказать ему, милорд, что он не должен стремиться к личной встрече с вами до тех пор, пока не будет в состоянии путешествовать?
Виконт улыбнулся.
— Передайте ему, это приказ, которому он должен повиноваться!
Новелла решила, что встреча окончена, и снова попыталась встать, однако , виконт Палмерстон вновь остановил ее и на этот раз, произнес серьезно и доверительно:
— Мисс Вентмор, премьер-министр просил меня сказать вам о том, что из-за лорда Гримстона мы попали в трудное положение.
— Вы… вы хотите, чтобы я… сделала что-то? — Новелле показалось, будто она не правильно поняла виконта.
Медленно, тщательно подбирая слова, виконт приступил к сути дела.
— Я думаю, что, живя возле моря — или недалеко от него, — вы слышали о «гвинейских лодках». Это суда контрабандистов, которые ввозят в Англию французские товары и продают их за золото.
— Да, конечно, слышала, — подтвердила девушка.
— Так вот, на прошлой неделе мне доложили, что эти «гвинейские лодки» переправляют через Канал во Францию от десяти до двенадцати тысяч гиней еженедельно.
Новелла ахнула.
— Так много? Как же это получается?
— Золотая гинея — единственная валюта, которую принимают французские коммерсанты, — пояснил виконт. — Именно на эти деньги Наполеон покупает в неограниченном количестве вооружение в нейтральных странах.
— Ружья, из которых… убивают наших солдат! — едва вымолвила Новелла. Она думала об отце.
— Вот именно! Наполеон считает английских контрабандистов своими друзьями. Вы, должно быть, знаете, что среди них наиболее популярен маршрут в узкой части Канала между Булонью и Дувром.
Это было совсем недалеко от того места, где жила Новелла. Она затаила дыхание.