– Ну и ну! – пробормотал Аддельс. – Вам лучше было бы стать профессиональным актером, а не убийцей-мстителем или кем там еще вы себя возомнили. Ну что, будем и дальше бесцельно торчать здесь? Наилучшие условия содержания в тюрьме Модли. И не приведи Господь оказаться во Фрогтаунском централе.
– Я надеюсь воздержаться от посещения любого из этих достославных учреждений. – Джерсен отшвырнул ногой парик и мантию. – Сейчас же уходим отсюда.
Уже в своих апартаментах он удалил с лица мертвенно-бледную тонировку, затем, несмотря на откровенно неодобрительные взгляды, которые то и дело бросал на него Аддельс, переоделся в свой обычный наряд.
– И куда же вы теперь собираетесь? – спросил в конце концов Аддельс, не в силах больше сдерживать любопытства. – Вечереет. Неужели вы до сих пор не помышляете об отдыхе?
Джерсен, занявшийся теперь тем, чтобы должным образом вооружиться, ответил извиняющимся тоном:
– Вы, наверное, не обратили внимания на многозначительные намеки Пеншоу: на то, что «Банку Куни» нечего особенно рассчитывать приобрести «Эттилию Гаргантир» в свою собственность; на то, что Лене Ларк славен своими эксцентричными выходками. Лене Ларк, по всей вероятности, где-то поблизости. Я хочу лично удостовериться в его способностях мошенника-ловкача.
– Мне, увы, недостает подобного любопытства! Едва лишь я вспомню о том, что пришлось испытать, как меня тут же пробирает неописуемый ужас! Не скрою, как юрист – я большой крючкотвор и в сфере финансовых махинаций чувствую себя как рыба в воде, но во всем другом я не позволяю себе даже малейшего неуважения к законам. Мне нужно оправиться после перенесенных потрясений, снова обрести ощущение реальности окружающего мира. От всей души желаю вам приятно провести вечер.
С этими словами Джиан Аддельс покинул апартаменты Джерсена. Сам Джерсен ушел через пять минут. Ничто, казалось, не нарушало царящего в гостинице «Кафедральная» спокойствия. Оттил Пеншоу, по всей вероятности, тревоги не поднял.
Выйдя из парадного подъезда гостиницы, Джерсен посигналил рукой вознице одного из конных экипажей, которые, по священной многовековой традиции, заменяли в Форт-Эйлианне такси. Взобравшись под навес для пассажиров, он отрывисто бросил через решетку, отделяющую возницу от пассажиров:
– В космопорт Слэйхек – и как можно скорее!
– Слушаюсь, сэр!
Кэб покатился по Большой эспланаде и, следуя изгибу озерного берега, выехал на Пилкамп-роуд. К этому времени Вега уже полностью скрылась за горизонтом, и над озером Фимиш спустились сумерки. Вот позади остались Мойнал и Друри, впереди, в центре Уиглтауна, Джерсен увидел знакомую желтую вывеску «Сени Тинтла». Желтый и красный свет струился из всех окон верхнего этажа здания, то и дело мелькали движущиеся тени: веселье в «Сени Тинтла» было в полном разгаре. Кварталы Уиглтауна сменились кварталами Дандиви, затем Гары, и вот показались высокие прожекторные мачты космопорта, заливающие ярким сиянием и низко нависшие облака, и взлетно-посадочное поле. Джерсен даже подался всем телом вперед в тщетной попытке силой своего желания ускорить ход кэба… Вдруг прямо по курсу полыхнула ярко-белая вспышка немыслимой интенсивности, а через несколько секунд раздался оглушительный взрыв. На фоне ярко-желтого зарева были отчетливо видны взметнувшиеся высоко вверх и во все стороны какие-то черные предметы, которые в воображении Джерсена приняли почему-то очертания человеческих тел.
Вспышка угасла, уступив место закрывшему полнеба клубящемуся облаку черного дыма.
– Что делать, сэр? – в страхе вскричал возница.
– Продолжайте движение! – распорядился Джерсен, однако тут же переменил решение: – Впрочем, остановитесь!
Выбравшись из кэба, он окинул взглядом взлетнопосадочное поле. В том месте, где должна была стоять «Эттилия Гаргантир», виднелась лишь груда дымящихся обломков. Джерсен даже обомлел от ярости и отчаянья. Ведь все это вполне можно было предотвратить! Скрежеща зубами от злости на самого себя, он в который раз воочию убеждался, насколько неистощима изобретательность Ленса Ларка! Ведь теперь он одним взмахом отделывается и от судебного процесса, и от злополучного звездолета и сполна получает всю сумму страховки! Уж в данном случае Оттил Пеншоу никак не мог упустить возможности застраховать столь ценное имущество!
– Я стал чересчур самонадеянным, – прошептал Джерсен. – Совсем потерял бдительность! – Испытывая крайнее недовольство собой, он вернулся к кэбу. – Вы можете въехать на территорию взлетно-посадочного поля? – спросил он у возницы.
– Нет, сэр, нам категорически запрещено выезжать на поле.
– В таком случае протяните еще немного вдоль.
Кэб покатился вдоль самой кромки поля. На территории ярко освещенной площадки перед ремонтными мастерскими Джерсен заметил толпу людей, находящихся в состоянии, близком к истерике, совершенно потрясенных случившимся.
– Сверните на боковую дорогу, мне нужно подъехать к складским помещениям, – велел он вознице.
– Я не имею права покидать общественное шоссе, сэр.
– В таком случае ждите меня здесь!
И Джерсен выпрыгнул из экипажа.
* * *
Из-за здания, в котором располагались мастерские, вынырнул небольшой пикапчик и понесся, не разбирая пути, прямо через поле по направлению к дороге, выходящей на шоссе. Толпа, собравшаяся возле мастерских, мгновенно среагировала на его появление. Одни просто припустили за ним бегом, другие вскакивали в первые попавшиеся под руку транспортные средства, всегда в изобилии находившиеся возле взлетно-посадочного поля. Пикап, выехав на дорогу, на полной скорости помчался к шоссе. Когда он проезжал мимо одной из прожекторных мачт, Джерсен увидел лицо водителя – широкое, красно-бронзовое, мясистое, знакомое. Лицо Тинтла. Тот явно не справлялся с управлением и уже через несколько десятков метров угодил в кювет. Грузовичок тряхнуло, подбросило, затем он осел набок и перевернулся. Тинтла вышвырнуло из кабины. Нелепо размахивая руками и ногами, он взлетел высоко в воздух, затем упал на спину и по инерции перевернулся на бок, после чего какое-то время лежал совершенно неподвижно. Затем с огромным трудом все-таки поднялся на ноги, бросил исполненный дикой злобы взгляд через плечо и, шатаясь из стороны в сторону, попробовал было бежать. Преследователи настигли его под одной из прожекторных мачт и в ярком бело-голубом круге, образованном светом многих десятков мощных прожекторов, набросились на него с кулаками и различными металлическими инструментами. Какое-то время Тинтлу удавалось оставаться на ногах, раскачиваясь из стороны в сторону, затем он повалился на землю. Разъяренные мужчины били его ногами до тех пор, пока он не покрылся кровью, дернулся в последний раз и испустил дух.
Джерсен, подоспевший к месту действия, когда разборка уже закончилась, спросил у одного из молодых рабочих в комбинезоне механика-:
– Что здесь происходит?
Механик ответил ему взглядом, в котором некоторая тревога при виде незнакомца странным образом сочеталась с вызывающей дерзостью: