Фиона ничего не ответила, но с ужасом решила, что так оно и есть.
Конечно, Мэри-Роуз никогда не вела себя так непослушно, но история ее отца о том, как они с братом прятались в этой башне от учителя, не давала ей покоя, будоражила воображение.
В первые дни после приезда в замок она только об этом и твердила, но в последнее время ее внимание переключилось на другие не менее увлекательные вещи.
Фиона думала, что племянница позабыла о страшной башне.
Не желая терять ни секунды, Фиона побежала вверх по каменным ступеням. Как в большинстве подобных башен, они представляли собой винтообразную лестницу. Света здесь почти не было. Он проникал лишь сквозь небольшие отверстия во внешней стене, предназначенные для стрел лучников.
Забравшись на первый уровень башни, она собственными глазами увидела, что здесь крайне опасно. Герцог не зря запретил племяннице входить сюда.
Сквозь первый дверной проем виднелась комната. Пола в ней практически не было. Он обвалился. Остались лишь прогнившие деревянные балки и полуразрушенные укрепления.
Внизу зияла темнота.
Не произнося ни слова, ощущая, что леди Мораг стоит прямо у нее за спиной, она двинулась дальше.
Идти по ступеням становилось все труднее. Фиона приподняла подол платья и, тяжело дыша, совершенно не думая о собственной безопасности, смело шла вперед.
Почти достигнув конца лестницы, она увидела еще один дверной проем. Комната, расположенная за ним, находилась в том же состоянии, что и первая.
Пол здесь не обвалился полностью, но та его часть, что когда-то прилегала к ближайшей к ним стене, прогнулась вниз. По-видимому, какие-то из прогнивших балок не выдержали напора времени и разрушились.
Фиона замерла, оглядывая ужасающую картину. Потом, опомнившись, едва дыша от страха, крикнула:
— Мэри-Роуз! Мэри-Роуз!
— Она не ответит. Ее здесь нет, — спокойным голосом сообщила леди Мораг.
Фиона, напряженно смотревшая наверх, резко повернула голову. Леди Мораг стояла прямо за ее спиной.
— Как это нет? Вы ведь сами сказали мне, что ее видели здесь слуги…
Тонкие губы леди Мораг искривились в отвратительной улыбке.
— Я подумала, это лучший способ заманить вас туда, куда мне надо, — ответила она.
Ее тон еще больше испугал Фиону..
— Вы сами понимаете, что говорите? Вы не имеете права под ложным предлогом заводить меня куда бы то ни было! — быстро заговорила она. — Если вам вздумалось пошутить, то у вас ничего не вышло!
— Это вовсе не шутка, — процедила сквозь зубы леди Мораг. — Я завела тебя сюда для того, чтобы покончить с тобой, чтобы убрать тебя со своей дороги!
Она потянула к Фионе руки, и Фиона закричала. Отступать и бороться было поздно.
— Умри! — выкрикнула леди Мораг изменившимся, дьявольским голосом. — Умри, как умерла Дженет! И никто никогда не найдет тебя здесь!
Ее крик перешел в леденящий душу визг, способный напугать до смерти любого нормального человека.
«Она сумасшедшая!» — огненной стрелой пронзило сознание Фионы.
В этот самый момент леди Мораг навалилась на нее всем телом и с поражающей силой втолкнула в полуразрушенную комнату.
Фиона почувствовала, что падает. В отчаянном последнем порыве спастись она ухватилась за свисающий край пола и, подтянувшись к боковой стене, действуя почти инстинктивно, нащупала уцелевший обломок деревянной балки и уцепилась за него второй рукой.
Послышался зловещий треск — пол под ней сильнее свесился вниз.
Фиона замерла, оглушенная страхом, понимая, что вот-вот рухнет в черную пустоту. Но этого не произошло. Хотя ее ноги болтались в воздухе, она продолжала держаться за балку и край все еще не обвалившегося пола.
На какое-то время ослепленная ужасом и болью от врезавшихся в тело неровных досок Фиона лишилась способности мыслить. Она лишь крепче впивалась пальцами в спасительную балку и кусок пола, беспрерывно молясь о спасении.
Неожиданно из-за ее спины прозвучал голос леди Мораг, похожий сейчас на рычание дикого зверя.
— Падай! Падай! Ты должна умереть! Тебе нельзя жить! Ты мне мешаешь!
Фиона чувствовала, что находится на грани потери сознания: то, что происходило с ней, казалось чем-то нереальным, кошмарным сном, жутким видением.
И этот пол, и кусок балки, ненадежно, но все же удерживающие ее, и эта башня, и давно лишившаяся рассудка женщина, что стояла где-то у нее за спиной, — все это представлялось ей странной галлюцинацией.
Она вспомнила о герцоге и подумала вдруг, что нашла разгадку мучившей его тайны. Но помочь ему теперь могла, лишь если бы уцелела в этой чудовищной борьбе.
Мысли о герцоге, любовь к нему придали ей сил. Она крикнула:
— Помогите! Помогите! Кто-нибудь!
Ее голос прозвучал довольно слабо. Но, подумав, что спасение нужно не только ей самой, она собрала последние силы и закричала громче:
— Помогите! Помогите мне! На помощь!
Она заметила, что с той стороны, где находилась леди Мораг, не слышно ни единого звука, и подумала, что та, испугавшись, убежала.
Ей хотелось повернуть голову и взглянуть на лестницу, но она не осмеливалась.
Ее шляпка слетела с головы, и туфли вот-вот готовы были сорваться с ног. Но она чувствовала, что малейшее движение может повлечь за собой обвал едва удерживавшегося на весу пола.
Сбоку, совсем недалеко от нее в стене располагалось нечто вроде окна. Раньше это было небольшое отверстие для стрел, но теперь, когда камень вокруг его краев разрушился от старости, оно достигало приличных размеров и впускало больше света.
Фиона смотрела на серое небо и надеялась, что кто-нибудь услышал ее голос и, возможно, спешит на помощь.
— Помогите! Помогите! — еще раз крикнула она.
В это мгновение, едва не задевая ее руки, по отвесной поверхности пола сверху вниз скатился увесистый камень — обломок от стены, и Фиона с ужасом поняла, почему леди Мораг не было слышно.
Через несколько секунд внизу раздался плеск воды.
— Так и ты утонешь там, — довольно крикнула леди Мораг. — Давай же, отправляйся вслед за камушком, идиотка! Никто не собирается спасать тебя, никто ничего не услышит. Я буду забрасывать тебя камнями до тех пор, пока не удостоверюсь, что ты упала вместе с ними!
Наверное, она отправилась за очередным обломком каменной стены, потому что последние ее слова прозвучали словно издалека. Фиона вновь принялась звать на помощь.
Она кричала что было сил, вкладывая в свой зов всю оставшуюся энергию, все отчаяние.
«Если второй камень эта сумасшедшая бросит более метко, то мне не удержаться», — судорожно думала она.