– Они подключены к другой линии?
– Нет, у нас только одна. Где вы установите магнитофон?
– Видимо, в подвале, – ответил первый техник, не глядя на Тада. Он закреплял провода из телефона в прозрачном блоке, набитом пружинными коннекторами,
и в голосе техника ясно звучало «не-будете-ли-вы-стольлюбезны-не-мешать-нам-делать-свое-дело».
Тад обнял Лиз за талию и ушел с нею прочь, сомневаясь, есть ли кто-нибудь в мире, кто способен уразуметь, что никакие магнитофоны и блоки не способны остановить Джорджа Старка. Старк был повсюду, неважно, отдыхал ли он или уже был в пути.
И если никто не хочет поверить ему, то что же он, Тад, может поделать? Как, черт побери, он собирается защищать свою семью? Есть ли какой-нибудь способ? Он глубоко задумался, но когда все эти размышления ни к чему не привели, Тад просто прислушался к самому себе. Иногда – далеко не всегда, но иногда – именно таким путем к нему приходил искомый ответ.
Но не сейчас, однако. И он даже удивился, найдя себя вдруг столь глубоко отчаявшимся и опечаленным. Он подумал, не уговорить ли Лиз подняться наверх, но затем вспомнил, что полицейские техники тоже там вскоре должны появиться, желая сделать как можно более хитрыми его старомодные однолинейные телефоны.
– Негде даже прилечь, – подумал Тад. – Так что же мы должны делать?
Ответ был достаточно прост. Они должны были ждать, и это было все.
И им не пришлось долго ожидать следующего кошмарного убийства: Старк все же добрался до Рика Коули и заминировал входную дверь его квартиры, сперва умертвив двух техников, которые должны были проделать в квартире Рика те же операции, что и эти люди в гостиной Тада. Как только Рик повернул ключ в замочной скважине, дверь взорвалась.
Эти грустные новости сообщил Алан. Он отъехал всего на три мили по дороге в Ороно, когда по рации ему сообщили о взрыве. Шериф немедленно повернул назад.
– А вы нам говорили, что Рик в безопасности, – сказала Лиз. Ее голос и глаза были усталыми. Даже ее волосы, казалось, потеряли свой блеск. – Вы нам почти гарантировали ее.
– Я ошибался. Извините.
Алан был глубоко потрясен тем, как сейчас выглядела и разговаривала Лиз Бомонт, но старался изо всех сил не показать этого. Он взглянул на Тада, который смотрел на шерифа в каком-то озарении. Невеселая улыбка мелькнула в уголках рта Тада.
«Он знает, что я сейчас думаю», – возможно это и не было правдой, но это выглядело абсолютно истинным для Алана. – «Ладно... может быть, не ВСЕ, но многое. Может быть, лишь только небольшую часть моих мыслей. Вполне возможно, что я делаю грязную работу по разгребанию дерьма, но все же вряд ли так уж ошибаюсь. Я думаю, что он что-то знает. Он видит слишком много».
– Вы сделали допущение, оказавшееся неправильным, в этом все дело, – сказал Тад. – Это случается и с лучшими из нас. Может быть, вам следует вернуться и подумать о Джордже Старке чуточку побольше. Что вы думаете, Алан?
– Что вы можете оказаться правым, – ответил шериф и сказал самому себе, что эта мысль уже давно известна им обоим. И после этого никогда не виденное лицо Джорджа Старка, знакомое шерифу только по описанию Бомонта, начало постепенно вырастать у плеча Алана. Он еще не мог его разглядеть, но он чувствовал его присутствие.
– Я хочу поговорить с этим доктором Хердом...
– Хьюмом, – поправил Тад. – Джордж Хьюм.
– Спасибо. Я хочу поговорить с ним, поэтому я прощаюсь. Если ФБР действительно здесь покажется, не будете ли вы столь добры запустить меня сюда снова?
– Я не знаю насчет Тада, но я буду очень рада, – сказала Лиз.
Тад кивнул.
Алан сказал:
– Я очень сожалею по поводу всех этих несчастий, но больше всего о моем обещании, что хотя бы где-то все будет о'кей, а это оказалось неправдой.
– В ситуации типа этой очень легко недооценить что-либо, – ответил Тад. – Я сказал вам правду – по крайней мере, все, что я знаю – по очень простой причине. Если это Старк, я думаю, слишком много людей будут недооценивать его до тех пор, пока уже ничего нельзя будет исправить.
Алан посмотрел на Тада, затем на Лиз. После длительного молчания, которое нарушалось только голосами полицейских охранников за наружной передней дверью дома Тада (была еще и другая дверь позади дома), Алан сказал:
– Черт меня побери, ребята, вы действительно верите во все это?
Тад кивнул:
– Я – да, без сомнения.
– А я – нет, – произнесла Лиз, и оба мужчины в изумлении уставились на нее: – Я не верю. Я знаю.
Алан вздохнул и засунул руки в карманы.
– Есть одна вещь, которую бы мне хотелось узнать, – сказал шериф. – Если это то, что вы говорите... Я не верю в это, не могу верить в это, я предполагаю, что вы ответите... но если это есть, чего же хочет этот треклятый парень? Просто реванша?
– Вовсе нет, – ответил Тад. – Он хочет того же, чего бы хотели и вы, и я, окажись мы в его положении. Он не хочет быть больше мертвым. Это все, что ему надо. Не быть больше мертвым. Я единственный человек в мире, который способен заставить это произойти. А если и я не смогу или не захочу... тогда... он сможет по крайней мере убедиться, что он не одинок.
Алан уехал для беседы с доктором Хьюмом, а агенты ФБР только начинали свои допросы (если только этим словом можно было назвать то, что представлялось столь странно бессмысленным и бессвязным), когда позвонил Джордж Старк. Звонок последовал всего через пять минут после того как полицейские техники (называвшие сами себя «телефонщиками»), наконец выразили полное удовлетворение всеми своими хитроумными насадками, подсоединенными к телефонам Бомонта.
Техники, конечно, были слегка разочарованы, но не столь уж удивлены, увидев старинные вращаемые диски на телефонных аппаратах Тада.
– Мужик, в это трудно поверить, – сказал один из телефонщиков по имени Вэс (хотя тон его голоса как раз как бы и предполагал его уверенность, что встретить столь допотопную штуковину можно было именно в здешнем захолустье).
Другой техник, Дэйв, кинулся к их грузовичку, чтобы найти те нужные адаптеры и все прочие приспособления, без которых им никак бы не удалось заставить телефоны Бомонтов идти в ногу с техническим прогрессом конца нашего столетня. Вэс вытаращил глаза и посмотрел на Тада, словно хотел проинформировать хозяина этого телефона, что тот живет еще в эре ранней телефонизации Штатов.