Немного погодя Невада спросила:
— Нам далеко ехать?
— Порядочно, — ответил Тайрон Штром.
— Всадники», могут догнать нас, когда узнают, что меня нет в касбе? — с дрожью в голосе спросила она.
— Возможно.
— А если они, настигнут нас? Тайрон ответил не сразу:
— У вас будет выбор, мисс Невада: отправиться с ними в гарем к шейху или умереть от моей руки. Невада невольно прижалась лицом к его плечу.
— Ни о каком… выборе не может быть и речи, — едва слышно сказала она, справившись с волнением. — Вы же знаете, что я лучше… умру.
— Такого ответа я от вас и ожидал, — сказал он. — Но если нам повезет и боги окажутся к нам благосклонны, мы благополучно прибудем в Тафрут до их возвращения.
По-прежнему прижимаясь к его плечу, Невада прошептала:
— Простите… я очень сожалею о случившемся… Я не знала, что шейх может так отнестись ко мне… Я только хотела получить помощь.
— Неужели вы действительно воображали, что они вам ее окажут? — Голос его звучал насмешливо.
— Я читала в ваших книгах, что они… дикие, но я не могла себе представить, что это может значить.
— Дело не в их дикости, — ответил он, — а в том, что женщины в их глазах не имеют никакой цены, кроме как средство развлечения. То, что женщины могут иметь какие-то собственные чувства или предпочтения в выборе своего господина и повелителя, им и в голову не приходит.
Невада ничего на это не ответила.
Она думала, что, может быть, и сам он относится к женщинам так же, как восточные мужчины.
Уж, конечно, Тайрон Штром никогда не считался с ее чувствами, и все же в данный момент он рисковал своей жизнью и жизнями других людей, чтобы спасти Неваду от последствий ее необдуманного поступка.
Девушка понимала, что, если бы дело дошло до перестрелки, всадники легко бы одолели погонщиков верблюдов, и револьвер Тайрона не мог бы противостоять ружьям преследователей.
«Что бы он почувствовал, если б ему пришлось убить меня? — неожиданно подумала она. — Должно быть, ему приходилось убивать неоднократно в своей богатой приключениями жизни, и, одной женщиной больше или меньше, — не имело для него особого значения».
Эти противоречивые мысли смешивались у нее со страхом. Невада могла только закрыть глаза и отдаться скачке, чувствуя себя безопасно в кольце его сильных рук, пока они неслись со всей возможной скоростью по неровной каменистой дороге.
«Сейчас я в безопасности, — говорила она себе, — потому что он готов защищать меня… пока у него хватит сил».
Девушка пыталась определить, сколько миль они проехали, покинув касбу, и ей казалось, что расстояние было не такое уж большое, так как караван двигался очень медленно.
Всадникам на резвых арабских скакунах понадобилось гораздо меньше, времени, чтобы добраться до касбы.
После того, как они не обнаружат там рыжеволосую красавицу, то наверняка бросятся в погоню за караваном.
Сердце у нее сильно забилось от страха, но хотя девушка не могла избавиться от страха, ей хотелось верить, что ее опасения не оправдаются.
Неужели бог допустит, что она, Невада ван Арден, богатая, всеми обожаемая американка, умрет в этой пустыне, и никто никогда даже не узнает об этом.
Когда девушка подумала об этом, она впервые с ужасом поняла, как легко человеку расстаться с жизнью.
Сколько, интересно, у нее настоящих друзей, кто станет искренне оплакивать ее безвременную кончину? Сколько найдется людей, которые любят ее настолько, что проронят хоть одну слезу, получив известие о ее смерти?
Впервые Невада взглянула на себя со стороны и увидела себя такой, какая она есть на самом деле, без того блеска, какое придавали ей ее богатство и красота.
Если бы она умерла, как этот человек, останки которого ей показал вчера Тайрон, хищники расклевали бы ее тело и остались бы только одни белеющие на солнце кости.
Вероятно, ее переживания как-то передались Тайрону, потому что он теснее прижал ее к себе и сказал более мягким, чем обычно, голосом:
— Когда вам грозит опасность, лучшее правило не ожидать самого худшего.
— Это… очень трудно сделать, — сдавленным голосом ответила она.
— Я знаю, но удача никогда не изменяла мне в прошлом, и я не верю, что она покинет меня и сейчас, — сказал Тайрон Штром. То ли для того, чтобы подбодрить ее, то ли это было действительно так.
— Я надеюсь, что нет, — прошептала она. — Я…. я не хочу умирать.
— Надо же, наши желания хоть раз совпали. — Теперь в его голосе слышалась прежняя ирония. — У меня еще много незавершенных дел.
— Кончить вашу книгу… прежде всего.
— Вот именно!
Неваде показалось, что он улыбается.
— Мне кажется, что если мы останемся живы, мистер Штром, это наше приключение найдет достойное отражение на страницах ваших мемуаров.
— Сомневаюсь, что кто-нибудь захочет читать мои мемуары, мисс Невада.
— Это зависит от того, сколько вы опишете приключений.
Прислушиваясь к его спокойному, уверенному тону, Невада почувствовала, что ее страхи отступают, и она почти совершенно смогла овладеть собой.
— Я думаю, что после всего, что мне довелось испытать за последнее время, я буду вполне счастлива, сидя дома за каким-нибудь рукоделием.
— А может быть, вы предпочтете научиться готовить?
Ей послышалось в этих словах оскорбление, но Невада тут же поняла, что он просто ее дразнит.
— Я, конечно, стану учиться, если мы когда-нибудь снова…. вернемся к цивилизации.
— В настоящий момент мы с вами находимся довольно далеко от современной цивилизации, — ответил Тайрон Штром, — но скоро мы будем хотя бы вне опасности.
Торжество в его голосе заставило ее внимательно оглядеться по сторонам, и она увидела примерно на расстоянии мили огромную розовую скалу, вырисовывающеюся на фоне неба, а у ее подножия зеленое кружево пальмовых листьев.
— Тафрут! — догадалась она.
Невада взглянула на него и увидела, что Тайрон улыбается.
«Он снова одержал победу!»— подумала она.
Ей казалось теперь, что все ее страхи были напрасны, ей следовало бы знать, что во всех его предприятиях Тайрона Штрома всегда ждет успех.
Они подъехали ближе, и она увидела, что, кроме пальм, там были еще настоящие рощи оливковых и миндальных деревьев. Они окружали маленький городок, дома и стены которого были необычайно приятного розового цвета.
Когда они еще приблизились, Невада обнаружила, что Тафрут был расположен в удивительно плодородной и замечательно красивой долине.