— Разрез очень глубокий. Шейные мышцы и сонная артерия рассечены. Смерть наступила практически сразу.

— Профессиональная работа, — заметила я.

— Да, кто бы ни перерезал ей горло, он знал свое дело. Существует десяток разных способов нанести рану в шею, которая будет не смертельна или убьет человека не сразу.

Джон Бурк спросил:

— Вы хотите сказать, что мой брат имел большой опыт?

— Не знаю, — ответила я. — У вас есть ее вещи?

— Здесь. — Мэриан открыла небольшой пакет и опрокинула его над столом. Золотой браслет блеснул в свете галогеновых ламп.

Я взяла его рукой в перчатке. Крошечный натянутый лук со стрелой, разные нотки, два переплетенных сердечка. Все, как говорил Эванс.

— Откуда вы узнали о подвеске и мертвой женщине? — спросил Джон Бурк.

— Я отнесла пробу ясновидцу. Он видел смерть женщины и браслет.

— Как это связано с Питером?

— Я полагаю, что жрица вуду заставила Питера оживить зомби. Этот зомби сбежал от него и начал убивать людей. Чтобы замести следы, жрица убила Питера.

— Кто она?

— У меня нет доказательств, кроме гри-гри, который еще неизвестно, сойдет ли за доказательство.

— Да, видение и гри-гри. — Джон покачал головой. — Это будет непросто скормить присяжным.

— Я знаю. Именно поэтому нам нужны дополнительные доказательства.

Доктор Савиль увлеченно следила за нашим разговором.

— Назовите мне имя, Анита, назовите мне имя.

— Только если вы поклянетесь не трогать ее до тех пор, пока закон не использует свой шанс. Только если закон потерпит неудачу. Обещайте мне.

— Даю вам слово.

Я с минуту изучала его лицо. Ответный взгляд Джона был ясным и твердым. Пари, он способен солгать с чистой совестью.

— Я больше не доверяю ничьим словам. — Он даже не моргнул. Похоже, мой всепроникающий взгляд утратил свою волшебную силу. А может быть, он собирался сдержать слово. Это иногда случается. — Ладно, я поверю вам на слово. Не заставляйте меня об этом жалеть.

— Не заставлю, — сказал он. — Теперь назовите мне имя.

Я повернулась к доктору Савиль.

— Извини, Мэриан. Чем меньше ты будешь знать об этом деле, тем меньше вероятность, что когда-нибудь к тебе в окно залезет зомби. — Легкое преувеличение, но своего я добилась. Казалось, Мэриан хотела возразить, но все же кивнула:

— Ладно, но я хочу, чтобы ты рассказала мне все, когда это не будет опасно.

— Если смогу — непременно, — пообещала я.

Мэриан снова кивнула, закрыла отсек с трупом Джейн Доу [11] и вышла.

— Крикни, когда закончите. Я пока займусь делами, — сказала она, выходя, и закрыла за собой дверь.

Она оставила нас наедине с вещественным доказательством. Видимо, доверяла мне. Или нам?

— Доминга Сальвадор, — сказала я.

Джон резко втянул в себя воздух.

— Мне знакомо это имя. Она страшно могущественна, если все, что о ней рассказывают, правда.

— Правда, — сказала я.

— Вы с ней знакомы?

— Имею несчастье.

Что-то в выражении его лица мне не понравилось.

— Вы поклялись, что не будете мстить.

— Полиции до нее не добраться. Она для них слишком хитра, — сказал он.

— Ее казнят по закону. Я в это верю.

— Но верите не до конца, — сказал он.

Что я могла сказать? Он был прав.

— Почти до конца.

— «Почти» — слишком маленькая компенсация за убийство моего брата.

— Этот зомби убил гораздо больше людей. Я тоже хочу покарать Домингу. Но только законным образом, через суд.

— Есть и другие способы, — сказал Джон.

— Если закон потерпит неудачу, можете использовать вуду. Только не говорите об этом мне.

На его лице отразилось изумление.

— И вас не возмущает применение черной магии?

— Эта женщина уже однажды пыталась меня убить. Не думаю, что она оставит попытки.

— Вы пережили атаку Сеньоры? — спросил Бурк. Он явно был удивлен.

Мне не понравилось его удивление.

— Я в состоянии о себе позаботиться, мистер Бурк.

— Не сомневаюсь, мисс Блейк. — Он улыбнулся. — Я нанес удар вашему самолюбию? Вам не понравилось, что я удивился, правда?

— Оставьте свои наблюдения при себе, хорошо?

— Если вы выстояли в схватке с посланцами самой Доминги Сальвадор, мне остается только поверить тому, что я о вас слышал. Экзекутор и аниматор, способный оживить кого угодно независимо от давности трупа.

— Насчет последнего не знаю, но вообще-то я просто стараюсь остаться в живых.

— Если Доминга Сальвадор желает вам смерти, это будет нелегко.

— Да практически невозможно, — сказала я.

— Так давайте нанесем удар первыми, — сказал он.

— Только законно, — сказала я.

— Анита, вы наивны.

— Предложение присутствовать при обыске у нее в доме все еще в силе.

— Вы уверены, что сможете это устроить?

— Думаю, да.

В его глазах вспыхнул своего рода темный свет, искрящаяся чернота. Он поджал губы и улыбнулся такой зловещей улыбкой, словно уже предвкушал мучения для одной Доминги Сальвадор. И картина, которая ему представилась, явно доставила ему немалое наслаждение.

От его взгляда у меня по спине побежали мурашки. Я надеялась, что Джон никогда не обратит на меня этих темных глаз. Что-то мне говорило, что он был бы опасным врагом. Почти столь же опасным, как Доминга. Но все-таки не настолько.

31

Улыбающаяся Доминга Сальвадор сидела в гостиной.

Маленькая девочка, которая во время моего последнего визита сюда ездила на велосипеде по тротуару, устроилась у бабушки на коленях. Она сидела изящно и томно, как котенок. Два мальчика постарше сидели у Доминги в ногах. Семейная идиллия. Меня чуть не вырвало.

Разумеется, только из-за того, что она была самой опасной жрицей вуду из всех, кого я знала, вовсе не следовало, что Доминга не может быть бабушкой. Человек редко бывает кем-то одним. Гитлер любил собак.

— Буду только рада, если вы произведете у меня обыск, сержант. Мой дом — ваш дом, — сказала она тем же паточным голосом, каким уже предложила нам лимонада или, кто хочет, охлажденного чаю.