– Вот по этой тропке пойдете. Тут недалеко. Три, четыре, пять поворотов, и в пещеру упретесь.
Гномики деликатно шаркнули на прощанье ножками, и поспешили скрыться в расщелине скалы, которая тут же замуровалась за ними.
– Как-то подозрительно быстро они свалили. Тебе не кажется, что они боятся этого святого как огня, Люка?
– Мне кажется, что они спешат на пир, пока без них всю гномью водку не вылакали, – завистливо вздохнул Люка.
Кевин огляделся. Судя по солнцу, до заката было еще часа два-три, хотя в горах темнеет рано, но не это было главное. Если верить эльфам, кружным путем некроманту сюда еще топать и топать. Так что время на обработку отшельника у них есть.
– Ладно, пошли.
С арифметикой у цвергов было плохо. Они пошли три, четыре десятка поворотов, пока не добрались до входа в пещеру.
– Есть предложение, – прошептал Люка рыцарю.
– Какое?
– Этот святой, хоть и умный, но, говорят, по жизни дурак, в смысле, доверчивый.
– Ну и что?
– То, что обвести его вокруг пальца ничего не стоит, так что доверь это дело мне. Искусством лохотрона я овладел с пеленок. Как говорится: на дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь, и делай с ним что хошь… если приставишь к горлу нож.
– Э! Ты давай без поножовщины! – заволновался рыцарь, – нам Арасфер живым нужен.
– До чего ж ты примитивен! Это аллегория, фигура речи, так сказать.
– Вот в случае чего я по этой фигуре…
– Ясно. Все будет путем шеф. Смотри и учись. Что у нас под ногами?
– Камень, – пожал плечами юноша.
– И козий помет! Святой, козочек держит. Да я и отсюда слышу, как они из пещеры блеют.
– Ну и что?
– А вот что!
Люка нагнулся, зачерпнул горсть козьего помета, старательно вымазали им руки, одежду и лицо, после его решительно двинулся к пещере, Кевин только головой потряс. Ну, нет! Этого обормота одного отпускать нельзя, понял рыцарь, и как только Люка скрылся в темном провале пещеры, скользнул следом. В одном закутке пещеры, неподалеку от входа, действительно был оборудован небольшой загон, где мекали козы, флегматично жуя сено. Снаружи радостно светило солнышко, но здесь, в пещере царил полумрак. Кевин, придерживаясь за стену, осторожно двинулся по узкому проходу вперед, ориентируясь на мерцающий впереди свет факелов. Судя по всему, именно там была келья отшельника, и, кажется, Люка уже достиг ее. Кевин подоспел вовремя, чтобы рассмотреть все лохотронное шоу от начала до конца.
Арасфер, седобородый старец в черной монашеской рясе сидел за письменным столом, склонившись над огромным фолиантом, и усердно скрипел пером, когда внутрь ворвался Люка. Бесенок плюхнулся на пол, подполз к отшельнику, обхватил руками его колено, и завопил во всю глотку.
– Отец родной! Не погуби!!! На тебя вся надежда! Вразуми сына своего неразумного!
Отшельник от неожиданности чуть не слетел со стула, однако бесенок не дал ему упасть. Арасфер придерживаясь за край стола, поднялся, и начал пятиться, периодически подрыгивая ножкой, пытаясь стряхнуть с нее «сына неразумного», но тот, повиснув якорем, не отцеплялся.
– Да кто ты такой? – пропыхтел отшельник, с трудом отталкивая от себя бесенка.
– А что, я не сказал? – удивился Люка, плюхнувшись задом на пол.
– Нет.
– Селянин я местный! – начал биться лбом об пол бесенок, – отец родной, не погуби! Не от мира сего я! Пропадаю! Крокодил не ловится, кокос не растет, Вездесущему молюсь каждый день, ничего не получается, папашка сгинул, мамашка с голоду пухнет, не погуби!
«Убью, – мысленно дал себе слово Кевин, обалдело тряся головой, – вот расшифруем карту, и убью… морально. Даже я ничего не понимаю, а уж Арасфер то и подавно… Ой, опять в ногу вцепился. Он ее что, оторвать хочет?».
– Отец родной! На тебя вся надежда! От папашки моего, одна только карта осталась! Ежели схороненный клад не найду, пропадем с голодухи!!!
– Да помогу я, помогу, – взмолился отшельник, – только ногу отдай!
Люка отдал не только ногу, но и все остальное. Взметнувшись с пола, он подхватил Арасфера на ручки, плюхнул на стул, и придвинул его вместе с отшельником к столу.
– Ну, что у тебя там? – отдуваясь, спросил Арасфер.
– Спасибо отец родной, не погубил! – На стол перед отшельником плюхнулся кожаный свиток. – Век молиться на тебя буду! Вот от папашки наследство осталось, расшифруй! А то коза не ловится, крокодил не доится, про кокос вообще молчу!
– Ладно, ладно, – затряс головой Арасфер, – крокодилы… дай хоть глянуть что там у тебя.
Отшельник развернул свиток, замер.
– Та-а-ак… и откуда это?
– Так говорю ж, деревенский я парень, – зачастил Люка, – вишь, весь в дерьмище…
– Это да, – поморщился старец.
– Все потому что от земли да от сохи пропадаю. Баранов, козлов дою, духом их пропитался! А тут наследство от папаши обнаружил: вдруг повезет!!?
– Ты поконкретней. Откуда что взялось? Как к твоему отцу эта карта попала?
– Как на духу скажу отец родной! Мой папа, самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил, и лучше выдумать не смог! Он нас с мамашею заставил предания семьи учить…
– Бр-р-р… папаша твой видать поэт был… доморощенный. Самородок в навозе. Это встречается. Однако я ничего не понял. Ты нормально рассказать можешь? Своими словами. Ты ж от сохи! Вот, как положено нормальному селянину…
– Так бы сразу и сказал чего тебе от меня надо, а то запутал вконец, понимаешь! – лицо Люка приняло радостное выражение деревенского дурачка, – как папашка-то мой помирать начал, царствие ему небесное, призвал нас к себе и сказал: сын мой, жена моя, мать моего сына, открою вам страшную тайну: не простые мы люди! Маманька меня в бок бьет, слушай мол, дурачина, а я стою в носу ковыряюсь, – Люка изобразил, как он делал это у смертного одра отца, извлек и носа большую козюльку, задумчиво посмотрел на рясу Арасфера. Тот поспешил отодвинуться. Люка тяжело вздохнул, и вытер палец о полу своего дорогого, явно не селянского камзола, после чего продолжил повествование. – Не простые мы говорит люди! Эта грамотка мне от моего отца досталась, ему от его отца, от деда к прадеду передавалась…
– Может наоборот? – рискнул уточнить отшельник.
– Верно, отец родной, наоборот передавалась аж до пятнадцатого колена! Был давным-давно один святой. Сколиотом звался. И вот перед тем как попереть однажды с дуру ума войной на брата своего Исуду…
При этих словах вздрогнули как Кевин, так и Арасфер.
– …гулял он по горам Алантии и остановился на постое у одной вдовушки… – продолжал, как ни в чем не бывало врать Люка.