— Да, в Авалоне таких товарищей не любят,— подтвердил дракон.— Как же ты так оплошал, Борюсик?
— И еще раз нас засветил,— сердито сказал рыцарь.— Знаешь, сколько народу в трактире было? Тьма-тьмущая.
— По-моему, нас там ждали,— задумчиво сказал оборотень.— Гергел со своими орлами в момент трактир обложил. Чем же это мне вмазали? — Борюсик зажал скатеркой нос— Не заживлю никак.
— Каким-то шариком,— просветил его Жак.— Там рядом с Гергелом был кто-то з фиолетовой мантии. Вот он в тебя им и запустил.
— В фиолетовой мантии? Так это ж королевский ар-химаг,— выпучил глаза Борюсик.— Как же мы с тобой ушли?
— А что его магия против моего кулака? — наивно удивился рыцарь.— Дал с левой, и все. И меч Гергела пригодился. Эх, ножны не успел забрать!
— Так это ж не по-рыцарски,— тихонько захихикал Ариэль.
— По-рыцарски. Это трофей!
— Хоть чему-то у папы научился.— Борюсик тоже хихикнул.— Хорошо, что и я у одного гада трофей стянул.— Оборотень извлек из кармана тощий кошелек.— А то и комнатку снять было б не на что. Нет, все-таки бедно в Авалоне народ живет.
— Давай его отдадим трактирщику,— предложил Жак.
— Чего?!! — завопил оборотень.
— Ну... — растерялся рыцарь,— ему же надо на что-то восстанавливать трактир.
До Ариэля дошло. Он подошел к окну, отдернул краешек шторы, посмотрел на полыхающее в отдалении пожарище.
— «Медвежий угол»? — спросил он.
— Да,— удрученно вздохнули его друзья.
— Дорого обошлась трактирщику ваша котомочка. Ладно, хорошо, хоть в нег деньги есть. Они нам завтра могут пригодиться.
— Нету денег,— скрипнул зубами Борюсик.— Трактирщик, сволочь, пока нас не было, обчистил. Или те, кто на нас засаду устроили.
— Ну и хрен с ними! — решительно сказал дракон.— Обойдемся. Так, собирайтесь. Мне нужно срочно в замок, домой. Кажется, на ваш артефакт и Козетту идет охота, и я бы хотел быть поближе к ним.
Что-то зашумело за окноы. До друзей откуда-то сверху донесся гортанный клекот.
— Это еще что такое? — насторожился Борюсик.
— Сейчас узнаем.— Ариэль вновь осторожно отодвинул штору...
* * *
— Зеленый дракон, зеленый дракон... — Луи Семнадцатый мерил свой кабинет шагами, прислушиваясь к гомону каменщиков, восстанавливающих порушенные драконом стены.— Что-то отец мне в детстве об этом говорил. Нет, он говорил о черных драконах. Точно, о черных. Да какая разница? Хорошо, Ариэль вовремя подоспел. Непонятно только, какого черта он делал в это время в моем дворце? Он же Козетту должен охранять. Так, драконы... Что же мне про них говорил отец?
Король Ардена схватил со стола графин с гномьей водкой, сделал из него большой глоток, проигнорировав стоящую радом рюмку, тряхнул головой... и вспомнил.
— Болван! Ну, конечно же! Если Авалон подвергнется нападению черных драконов, надо...
Король выскочил из кабинета и помчался в сторону подвалов, срывая с шеи ключ от сокровищницы.
— Ваше величество! — вытянулись перед ним стражники, охранявшие вход в подземелье.— Вас проводить?
— Только до сокровищницы. А потом охраняйте вход. Охранники загрохотали сапогами, едва поспевая за королем. Луи Семнадцатый лично открыл дверь в сокровищницу и сдернул со стены факел.
— Стоять здесь и ни в коем случае не заходить внутрь, что бы ни случилось.
— Будет исполнено, ваше величество.
Король вихрем пронесся мимо сундуков, забитых золотом и серебром, к противоположной от входа стене сокровищницы, нашел в ней малоприметную выемку, напоминающую отпечаток правой ладони, выхватил из-за пояса кинжал, аккуратно уколол острием палец и, как только по нему потекла кровь, приложил руку к отпечатку. Тут же, реагируя на державную кровь, кусок стены отъехал в сторону, открывая проход в огромный зал. Здесь король не был ни разу. О нем он знал лишь по рассказу отца. Около правой стены зала стояли две статуи, отлитые из чистого золота. Это были драконы в полный рост. В глазах их яростно сверкали кроваво-красные рубины, причудливо мерцая в свете факела. А на стене слева Луи увидел изображение объятого пламенем черного дракона. В предсмертной агонии он камнем пикировал вниз, безвольно сложив крылья. Под изображением дракона на стене ввднелся маленький барельеф в виде грифона. Луи Семнадцатый уверенно, словно делал это уже тысячи раз, нажал на барельеф. Камень послушно ушел в стену, и тут же вокруг объятого пламенем дракона стали появляться золотые точки. Они начали расти, наливаться красками и скоро превратились в изображения золотых грифонов, остервенело рвущих погибающего дракона...
* * *
— И что там? — повторил вопрос Борюсик, тревожно глядя на Ариэля.
— Ничего хорошего.
Над Авалоном, на фоне растущей луны, парили грифоны. Их было много, очень много. С десятком дракон еще смог бы справиться, но с такой тучей — ни за что!
— Итак, господа, нас обложили,— подвел итог Ариэль,— Ни по воздуху, ни через речку вплавь нам отсюда не выбраться.
— Чего-нибудь придумаем.— Борюсик осторожно ощупал кровоточащий нос— Только надо на свежую голову. Ночка у нас была еще та. Предлагаю до обеда подремать.
— Угу, обязательно.—Жак выдернул из котомки микроскоп и поставил его на стол. Следом из той же котомки рыцарь извлек скальпель, пинцет и начал с ними подступать к дракону.
— Э! Ты чего? — всполошился Ариэль.
— Я понимаю, что на вскрытие ты не согласишься, так что я только одну чешуйку на анализ...
Фанатичный блеск в глазах рыцаря перепугал дракона не на шутку:
— Да пошел ты!
С испугу Ариэль слегка переусердствовал. Жак грох
нулся о стену так, что затрясся весь трактир, и откуда-то снизу послышались испуганные крики. Рыцарь стек по стене на пол, покрутил головой, подполз к котомке, выудил оттуда тетрадь, письменные принадлежности, с трудом взгромоздился на стул.
«Научный факт номер один,— нацарапал он в тетради.— Дракон даже в человеческом обличье обладает силой дракона. Факт номер два...»
На факт номер два у него сил не хватило. Рыцарь ткнулся носом в стол, потеряв сознание.
— Что я натворил?! — ужаснулся Ариэль.
— Все нормально,— успокоил его Борюсик.— Проспится и будет как новенький. Давай его за руки и за ноги и в постель.
— Давай.
Объединенными усилиями они перетащили громоздкую тушу Жака на кровать.
— Знаешь что, ты как хочешь, но ножичек его я выброшу,— категорично заявил дракон.
— Выбрасывай. Да и меч не мешает припрятать. Слишком он любознательный. Запросто во сне нам что-нибудь оттяпает во славу своей долбаной науки.