— Щедра на выдумку природа, — резюмировал Роман Григорьевич.
Дружный хор голосов потребовал показать еще один фильм, но у начальника экспедиции созрел иной замысел. Он грозно рявкнул, чтобы лоботрясы прекратили галдеть, затем распределил задания. Без долгих обсуждений Недужко создал три рабочие группы — по числу лингвистов, владеющих языком гонтов. От этих подразделений требовалось составить перечень всех телевизионных сюжетов, которые записаны на устройствах «комнаты привидений».
Цедужко собрался провести инструктаж, однако его отвлек напряженно дрожащий голос Старостина:
— Роман Григорьевич, соблаговолите взглянуть… Кажется, мы обнаружили нечто действительно важное.
На трехмерном экране стройными шеренгами вибрировали этикетки энциклопедических томов, разбитых по темам: Физика, Математика, Химия, Астрономия, Зоология, Ботаника, Астробиология, Химико-Физическая Биология, Техника, История, Философия, Астронавтика и много-много других. Даже самый капризный исследователь не посмел бы желать большего.
Примерно в те же часы где-то посреди солончаковых степей Астраханской области остановилась колонна бронеавтомобилей. Местность была идеально ровной, только небольшой бугорок выдавился из земли, словно прыщ на лбу. Рунгулов и Сапунов помогли гонтам выбраться из стальной коробки броневика, и старший майор сказал:
— Здесь на полста километров никто не живет, только сайгаки стадами бегают. А если случайный человек забредет или волки напасть вздумают — вот ваши пистолеты и радиопередатчики.
Инопланетяне сильно сдали за последние месяцы. Фильтры в их масках действовали все хуже, да и земная пища основательно подорвала здоровье гонтов.
Желтый и Фиолетовый дрожащими руками рассовали по карманам свое имущество. Кажется, они все еще не верили, что получили свободу.
— Советую подняться на этот холм, — посоветовал полковник Сапунов. — Ну, прощаться пора. Искренне жаль, что покидаете нас, только уговаривать вас остаться, думаю, нет смысла.
Микрофон в маске Фиолетового прошипел:
— Да, не стоит себя утруждать.
Разведя руками, Алан проговорил:
— Счастливого пути, товарищи. Хотелось бы верить, что вы не слишком на нас обижены.
— К черту! — отозвался Желтый, хотя никто не желал ему отсутствия пуха и пера.
Взобравшись на возвышенность, они проводили взглядами уходящие машины.
Потом, став спиной к заходящему светилу варварской планеты, пришельцы связались с орбитальной станцией. Вскоре из миниатюрных динамиков изливался шестиголосый шквал ультразвуковых поздравлений. Радостная весть была немедленно ретранслирована на звездолет, а из ангара станции отправилась в приволжскую степь десантная шлюпка.
— Как мне надоела эта проклятая маска! — простонал Фиолетовый, выключив универсальный инструмент, предназначенный для записи и передачи информации. — И вся их планета надоела. Особенно — двуглазые уроды-аборигены.
— Лично меня утешает одно соображение… — Долгий плен этого мира приучил Желтого к меланхолическим рассуждениям. — Я испытываю мстительное наслаждение, когда понимаю, что наши лица казались им столь же безобразными, как их лица были отвратительны для нас.
Посмеявшись, Фиолетовый справедливости ради признал, что аборигены оказались существами довольно-таки порядочными, пусть даже не слишком цивилизованными: сдержали обещание освободить обоих пришельцев, да и убитого в Америке астронавта похоронили согласно обычаям Огонто. И даже не расставили вокруг этого места зенитки.
— С них бы сталось — могли попытаться сбить шлюпку.
— Наши догадаются принять меры предосторожности — наверняка будут садиться, не отключая защитного поля.
— Вашему кораблю силовая защита не очень помогла, — усмехнулся Фиолетовый.
— Звездолет столкнулся с кораблем фурбенов. А тут — полудикие племена.
Фиолетовый признался:
— Я начал их побаиваться — после того как земляне без выстрела взяли нас в той хижине. Страшные существа.
— Кажется, в свое время я кого-то об этом предупреждал… — Желтый пожал плечами — он перенял подобный жест у аборигенов. Вообще-то у жителей Земли много непонятных черт. Например, для меня осталось загадкой, чего они от нас хотели.
Его сопланетник согласился: земляне вели себя очень странно. Оба гонта с недоумением вспоминали, как следователи то и дело принимались задавать вопросы о машинах, которые способны с большой скоростью выполнять арифметические вычисления. Пленные астронавты, будучи специалистами гуманитарного профиля, слабо разбирались в математике, поэтому не смогли объяснить устройство больших псевдоинтеллектуальных комплексов. Они попытались рассказать о карманных приборах, обрабатывающих информацию, но людей это совершенно не интересовало.
Следователи упорно возвращались к машинам, предназначенным исключительно для арифметического счета.
— Они бы еще выясняли у нас, как добывать огонь с помощью трения! — Фиолетовый был раздосадован. — Я так и не сумел вдолбить этим дикарям, что вычисления можно выполнять на карманных инструментах. Однако двуглазые даже не стали меня слушать. Они упорно называли универсальные аппараты «радиопередатчиками».
Желтый взмахнул руками и закричал:
— Мне осточертели идиотские загадки этой идиотской планеты! Мне осточертела жизнь в этих варварских условиях, где нет элементарных бытовых удобств! Клянусь — никогда больше не покину Огонто!
Подобные обещания каждый астронавт давал несколько раз в течение каждого рейда к звездам, поэтому всерьез такие заявления давно уже никто не принимал.
— Пока мы должны вернуться на Огонто, — негромко заметил Фиолетовый, которого плен сделал убежденным пессимистом.
Они принялись представлять, как станут ублажать свои организмы, оказавшись на звездолете: ванна с подпорченной Кличкой, изысканные деликатесы и напитки, стереоклипы любимых музыкальных коллективов, лучшие фильмы из бортовой видеотеки. Впрочем, рассудительный Фиолетовый малость подпортил напарнику настроение, напомнив, что сначала им придется пройти длительный курс лечения в санчасти. Организмы обоих гонтов были изрядно засорены белками земного происхождения.
— Плевать, — отмахнулся Желтый. — Зато меня ждет встреча с новинками искусства. Ваш звездолет стартовал на два десятка лет позже нашего, так что вы прихватили записи фильмов, концертов и спектаклей, о которых я знаю лишь по твоим рассказам.
Метрах в семидесяти от них почти беззвучно опустилась шлюпка, окруженная черным коконом защитного поля. Гонты бросились к этому крохотному кораблику, который вдруг стал для них самым родным местом во всей бесконечной Вселенной. Не прошло и получаса, как они оказались на станции. Еще через несколько часов началась эвакуация астронавтов из анабиозных камер Тунгусского бункера.
На Туару начинался новый день.