— Между прочим, эта неудача его не остановит. Просто сейчас нет достаточно мощного сервера. А в принципе Межтеневой Интернет вполне возможен.
— Поэтому он и стремится получить доступ к Колесному Призраку, — сказал Фауст.
Отец, внимательно слушавший их беседу, недоуменно осведомился:
— Ну и в чем соль этой истории? И что такое Интернет?
Цвет небосвода сделался оливковым, облака пожелтели, гигантское красное солнце превратилось в белого карлика, а степь сменилась неглубоким болотом. По счастью, не слишком топким, но весьма вонючим.
— Надо было нарисовать Узор на морском берегу, — заворчала Флора. — Тогда бы твой приятель отвез нас на своей знаменитой лодке.
Раздались ехидные смешки. Придав лицу глубокомысленное выражение, Фауст величественно изрек:
— Я пользуюсь силами Межтеневых Бурь, но не повелеваю ими. А вот догадайся кто-нибудь изготовить Карту для того места, мы были бы избавлены от столь утомительного путешествия.
Амбериты с кислым видом отмолчались, и только Льювилла бодро заявила, что конная прогулка в хорошей компании доставляет ей удовольствие. А Фиона заметила: дескать, Козырь отцовского Лабиринта мог нарисовать лишь Мерлин, однако дорогой разгильдяй-племянничек, по обыкновению, предпочитает заниматься более приятными делами. На этом перепалка прекратилась, и дальше они ехали молча.
… Тропа петляет по шафрановому полю, вдалеке пасутся полосатые жирафы-переростки. Внезапно появляются звери, похожие на поджарых пещерных медведей. Задрав хвосты, жирафы скачут прочь, хищникам удается повалить одного или двух полосатиков, и они устраивают грызню над остывающей добычей…
… Ночное небо, густые тучи, сверкание молний, раскаты грома, проливной дождь. Громко хлопают чьи-то крылья, шуршит невидимый во тьме лес, в котором кто-то устрашающе рычит. Изредка доносятся предсмертные визги неведомых созданий…
… Прекращается дождь, в облаках появляются разрывы, но грунтовая дорога размякла и покрыта глубокими ямами, полными грязной воды. Тусклое светило нависает над близким горизонтом, из травы опасливо выглядывают лохматые низкорослые гуманоиды, одетые в звериные шкуры. Самый отважный гортанно вопит, размахивая каменным топором…
… Лучи двух зеленых солнц причудливо отражаются в пластинах слюды в окнах деревенских лачужек. При виде громадных коней и вооруженных всадников крестьяне падают ниц, бормоча невнятные фразы. Какая-то женщина в длинной цветастой юбке долго бежит за кавалькадой, протягивая спеленутого младенца — то ли хочет принести в жертву, то ли просит для него благословения…
… Морозно. Мокрые после недавнего ливня одежды мгновенно превращаются в ледяные панцири. Кони с трудом бредут через глубокие снега. Копыта цокают по льду неглубокого водоема. Из-подо льда злобно таращится, выпучив множество глаз, кошмарная тварь…
… Горящий поселок. На окраине завалился набок неуклюжий танк. Пулеметными очередями с минарета скошены густые цепи наступающей пехоты. Из-за леса летят свистящие снаряды, мечеть окутана дымом разрывов, но пулемет продолжает трещать…
… С возвышенности открывается вид на город античной застройки. Стадион заполнен азартно вопящей толпой. По полю гоняют мяч пешие гладиаторы, вооруженные короткими мечами. Настигнув вражеского нападающего, игрок в кожаной тунике пронзает противника клинком и, отобрав мяч, устремляется к чужим воротам. На него бросаются два защитника, однако не могут или не осмеливаются догнать, и удачливый атлет выходит один на один с вратарем. В последний момент голкипер набрасывает на форварда сетку и бьет трезубцем, но уже поздно — мяч все равно влетает в пустые ворота. Зрители неистово визжат, опуская большие пальцы…
… Целый лес кристаллических скал. Словно из почвы, покрытой крошками толченого хрусталя, тянутся к небу корявые стеклянные пальцы. Когда путешественники выезжают из этих мертвых зарослей, взорам предстает разрушенный город — среди руин кое-где торчат поржавевшие каркасы небоскребов…
… Всадники едут вдоль берега реки. Мимо рухнувшего в реку моста. Из-под слоя мазута, покрывшего воду, за людьми с любопытством следят зубастые жабы бычьих габаритов. Откуда-то издалека плывут звуки джаза…
… Пустыня, колючие кустарники, белеют скелеты шестиногих существ. Барханы кажутся безжизненными. Ветер свищет в глазницах черепов, обглоданных крепкими зубами. В воздухе на мгновение повисает мираж — городские башни над крепостной стеной…
— Устал я, — признался Корвин. — Мы находимся слишком близко к моему Лабиринту, Отражения плохо слушаются.
Он почему-то вспомнил, с какой легкостью достиг этого места в прошлый раз, когда нарисовал свой Узор на границе владений Амбера и Хаоса. Тогда здесь была голая равнина и никаких обитаемых Отражений. Теперь же новый Источник Мощи окружил себя призрачными реальностями и населил их куклами, которые немедленно занялись взаимным истреблением.
— Фау, мы с тобой недавно вспоминали местечко, где ткали плохие ковры и гнали дерьмовую бормотуху, — сказал Корвин. — Из-за чего там воевали?
— Из-за чего вообще бывают войны… Причин не так уж много, и все они давно известны. Власть, деньги, человеческая глупость. Иногда солдаты надеются ценою собственных жизней обеспечить безопасность для своих близких. Обычно побеждают те, кто сильнее верит в правоту своей стороны. — Спасаясь от самума, Фауст тщательно закрыл лицо башлыком, — Тебе бы там понравилось. Ты же любишь воевать.
— Я много воевал, но не слишком уважаю это занятие, — возразил амберит. — Ты был совсем крохой, когда появился в Амбере, и не можешь помнить, что в тот год мы выдержали самую страшную войну. Чтобы защитить метрополию, отец вывел войска из самых дальних Теней, бросил на произвол судьбы союзников, и все равно мы чуть не проиграли.
— Так обычно и бывает, когда бросаешь союзников, — мстительно заметил нирванский герцог. — Враг получил возможность бить вас по частям, чем Суэйвилл и воспользовался.
— Откуда ты об этом знаешь? — мрачно поинтересовался Бенедикт. — Наверное, наслушался сплетен, слоняясь по Отражениям.
Воспоминания о той неудачной кампании оказались болезненными для старших принцев. Однако Фауст не собирался щадить их чувства и ударил, как обычно, в лоб:
— Союзником, которого вы бросили на произвол судьбы, была Нирвана. Если бы Оберон не вернул с полдороги войско Эрика, ваш брат соединился бы с моим отцом возле Эльсинора, и Суэйвилл оказался бы в кольце. В таком случае старому королю Хаоса пришлось бы бросить Лунных Всадников на деблокирование сынка, а не на Авалон, который не успел полностью подготовиться к обороне
«И тогда Нирвана стала бы сильнейшим из Великих Королевств», — мысленно закончил Фауст. Остальные ошеломленно молчали, задумавшись над возможным поворотом исторических событий. Наконец Бенедикт неохотно признал:
— Может, ты и прав.
Натянув поводья, он притормозил своего коня и отстал. Корвин, неожиданно открывший неизвестную прежде страницу жизни колдуна-варвара, странно посмотрел на друга. Потом спросил: