- Попробуйте взять на буксир какой-нибудь не слишком поврежденный корпус, - приказывает Феликс.
Два фрегата отправляются за новыми трофеями, и тут приходит ответ чужаков на первое наше послание. Появилась голограмма нескольких рептилий, неотличимых от существа с "Нереиды". Один из них открывает рот, и радиоволны приносят почти чистую человеческую речь - очевидно, роботы чужаков освоили наш язык.
- Вы идентичны союзникам наших врагов, - говорит инопланетянин. - Но вы утверждаете, что принадлежите к другому государству.
Я поспешно заверяю его, что Единые Миры враждебны как ангедоидам, так и соплеменникам-орионцам. Кажется, он понял юмор, когда я сказал: "Враг моего врага - мой друг". Не знаю, поверили они или нет, но передают общие сведения о своей расе. Мы отвечаем более подробной информацией о Человечестве и кадрами недавнего конфликта в Зеленой Пирамиде. Между делом удается выяснить, что наши партнеры по контакту называют себя амдатмабот - вполне произносимо, так что нет нужды продолжать безликий ряд числительных: айн, цвай, драй...
В разговор включается Ланцов. Он объявляет о том, что имеет приказ создать опорный пункт Империи в этой части Галактики. Командир амдатмабот не против, но предупреждает, что в случае коварного нападения с нашей стороны саблезубые дадут отпор всеми силами. Мы заверяем партнеров в своем миролюбии.
Мои спутники шумно радуются успешному контакту с братьями по разуму, и только Гай-Юлий мрачно изрекает:
- Никто не сказал, что эти самые тмаботы станут нашими друзьями.
Безусловно, он прав, но всем нам хочется надеяться на лучшее.
Собственно говоря, на этом первый контакт прервался. Перед расставанием высокие стороны договорились встретиться на этом же месте через некоторое время и обменяться посольствами.
Ланцов отправил курьеров на планету Мертвых Скал, а остальные корабли вышли в трехмерное пространство, чтобы начать оборудование базы.
- Доберешься домой сам или дать сопровождение? - спросил меня адмирал.
- Проси конвой, - зашептал перестраховщик Сипягин - Нечего по таким дальним дорогам в одиночку шастать.
Я шикнул на боцмана и сказал в коммуникатор:
- От сопровождения не откажусь, но сначала мне нужно осмотреть одну систему неподалеку.
Развернув космолет, я направил "Паровоз" в интересующем меня направлении.
К концу суток мы в четвертый раз упираемся в тупик. Прямой дороги к базе Древних найти не удается. Не отчаиваясь, мы с командиром крейсера сопровождения меняем тактику. Оба корабля выходят в трехмерность через разные воронки, разделенные полусотней световых лет, и наши локаторы сканируют гиперспейс с двух точек, чтобы получить многомерное изображение системы ЧД-каналов.
Пассажиры отдыхают по каютам, в рубке - только я и Джузеппе. Он вдруг говорит:
- Ты так и не объяснил, откуда взялся нож, которым Фурушита сделал себе харакири.
- Мой фронтовой трофей. Я подобрал несколько таких на Авалоне. Обычно они лежали в скафандре среди других инструментов. В первый день на "Ахилле", помогая дыролазу подготовиться к вылазке, я вытащил два ножа из контейнера, а на следующий день вручил один из них Фурушите. Мы оба были в перчатках, так что отпечатков не осталось...
Полковник кивает, показывая, что дальнейшие объяснения не нужны.
- Понятно. А как ты убил Упыря? Признаюсь, я был в шоке, да и мои коллеги тоже. Никто не мог этого сделать - просто не хватило бы времени.
- Я смог. Это же совсем просто. - Меня одолевает смех. - Когда мы вошли в его хоромы, я оглушил Упыря рукояткой "ремингтона", утащил в самую дальнюю от входа комнату и перерезал ему горло. Потом устроил живописный беспорядок, побрызгался "Ароматом Родины", превратил костюм в такой же плащ с капюшоном, какой был на Упыре...
Сообразив, что там произошло, потрясенный Джузеппе восклицает:
- То есть на прогулке был ты, а не он?
- Вот именно. Телохранители видели, как я, одетый в цивильный костюм, закрываю дверь, а через три секунды выходит некто в любимых шмотках их обожаемого фюрера, благоухающий его же любимым лосьоном. Разумеется, они ничего не заподозрили, тем более что имитировать манеру поведения этого придурка было совсем не сложно. Вернувшись в квартиру, я снова сделал свой костюм прежним "техно", распылил аэрозоль, уничтоживший запах лосьона, и вышел к охране в обычном своем облике... Старый-престарый трюк. В древности авторы классических детективов использовали этот прием очень часто,
- Хаджи Альфонс любил детективы и мог тебя разоблачить.
- Ни за что. Он любил читать книги, но оставался дилетантом. Знания, почерпнутые из художественной литературы, почти невозможно применить на практике. И вообще, вся эта банда жила в нереальном мире своих иллюзий. Они всерьез убедили себя, будто Монтеплато и другие планеты ждут самозваных "освободителей" Вот и Аль-Зумруд верил, что достаточно прочитать сто томов детективов - и сможешь раскрыть любое преступление...
- Все равно, - говорит Джузеппе. - Ты рисковал.
- Риск - мой стиль. - Я отмахиваюсь, - Ого, дружище, локаторы нашли нужный ЧД-канад!
Будить спутников не обязательно. Вот так же, вдвоем, мы с Джузеппе вели другой корабль много лет назад, когда заметали следы после ликвидации Вурдалака. Было не просто, но мы ушли.
Сегодня удача на нашей стороне. Гиперспейс чист и спокоен, не делает даже попытки порадовать нас цветомузыкальной симфонией. Выписав сложный зигзаг по лабиринтам вселенской изнанки, "Паровоз" вырывается на финишную прямую.
Неожиданно и совсем не к месту полковник начинает ворчать:
- Неугомонный! Все в один день сделать хочешь - и контакт наладить, и сокровища Древних найти... Жадный ты, однако.
- Жадный, - соглашаюсь я. - А также коварный и безжалостный. Раньше другим был, но жизнь таким сделала. Наверное, именно такой я вам нужен.
- Кому это "нам"? - хмурится Джузеппе. Отвечаю рассеянно:
- Вам. Людям. Согражданам.
Я счастлив и не хочу вспоминать о том, что счастье - редкий и недолгий гость. Короткий миг торжества, за которым снова начнутся унылые будни Нужно уметь наслаждаться этим стремительным мгновением.
Я счастлив, потому что жду встречи с любимой женщиной. Вчера на базе она смотрела на меня совсем иначе, чем в первой молодости. Перед ней был не зеленый первокурсник, робеющий рядом с ослепительной красавицей, а уверенный в себе, повидавший жизнь ветеран.
Я счастлив, потому что нашел путь к коллегам по разуму, которые вполне могут стать братьями и - почему-то меня не покидает такая надежда - не станут нашими врагами.
Я счастлив, потому что предвкушаю бесценные находки, тысячи лет ожидавшие меня на форпосте Восьми Царств. Пусть лицо мое сохраняет бесстрастность, но сердце горит мечтой о том колоссальном скачке, который совершит моя держава, получив эти сокровища