Book.

Он кинулся туда, где, отрезанный толпой дикарей от своих подчиненных, сидел в кабине фуры полковник. Кейтлин бежала за ним по крыше вагона, мимо солдат, хладнокровно стрелявших в разъяренную кровожадную человеческую массу внизу и срезающих штыками самых крепких, которым удавалось забраться по лестницам наверх.

Юэн расправил плечи и вынул из ножен оба клинка. Прямо перед ним, тыча ему в лицо бутылочной «розочкой», возник дикарь в оправе от очков без стекол и с ожерельем из человеческих пальцев на шее. Кейтлин с крыши вагона показалось, что ее спутник пустился в пляс. Он увиливал от копий и лезвий дикарей, проскальзывал между ними с неожиданной ловкостью, и ножи стали словно продолжением его рук.

Юэн доверился рефлексам: сработали годы тренировок, и мозг очистился от всяких мыслей, уступив место инстинктам. Где-то в темных уголках его разума брезжило осознание того, что это путешествие сломало его. Что, несмотря на благородную цель, он утратил по пути что-то, без чего трудно быть разумным человеком. Его жизнь превратилась в бурлящий водоворот, и былое спокойствие и взвешенность унесло течением куда-то в глубину.

Обезумевшие от голода мужчины и женщины перед ним перестали быть людьми и стали помехами на пути. Их бешеные атаки он отражал спокойно и невозмутимо, как человек в лесу отодвигает ветки от лица.

Ржавое лезвие разрезало воздух в сантиметре от его шеи. Уклонившись влево, Юэн прочертил клинком тонкую линию на торсе врага, от правого бедра до левых ребер, и умчался вперед, пока дикарь пытался собрать выпавшие кишки внезапно онемевшими руками. Потом, перехватив копье, чуть было не воткнувшееся в живот, Юэн рубанул по руке его владельца, а следующим ударом вскрыл ему сонную артерию и усыпил навеки. Дальше на пути стояла девчонка с блестящим ножом. Окутанный бесчувственной пустотой, Юэн обрушился на нее, как ангел смерти. Дикарка успела увернуться и попыталась воткнуть нож ему в ногу, но Юэн отскочил, и оружие по рукоятку вошло в землю. Увидев перед глазами автоматное дуло, Юэн одной рукой рубанул по нему, а второй — по горлу стрелка и, располосовав его от уха до ключицы, швырнул бьющееся в агонии тело на девчонку.

Вот они, бессонные ночи в туннелях. Тренировки не прошли даром.

Или он просто выпустил на прогулку демона, который всегда жил внутри?

Когда Юэн распахнул дверь, полковник направил на него пистолет и только потом узнал его. Мейзерс как раз пытался завести двигатель.

— Твою мать, ты здесь откуда?! — выпалил Мейзерс, глядя в пустые глаза на забрызганном кровью лице. Но тут мотор завелся, и полковник забыл про свой вопрос, бросив через плечо:

— Задержи их, пока я не сдвину эту хреновину!

Юэн спрыгнул на землю рядом с кабиной. Совсем близко послышались шаги, и он резко обернулся, а залитые кровью клинки в его руках блеснули на огне адским пламенем.

— Эй, спокойно! — Перед ним стоял человек в военной форме. Юэн моргнул и начал приходить в себя.

Тем временем пятеро солдат воспользовались замешательством, которое внес Юэн в ряды дикарей, и бросились за ним в образовавшуюся брешь, а Кейтлин с крыши прикрывала их огнем. Все пятеро теперь с опаской смотрели на человека, устроившего на их глазах такую резню.

За спиной Юэна изуродованная фура дернулась вперед, ветхий двигатель натужно закашлял, заскрипели изношенные рессоры. Солдаты взяли кабину в круговую оборону и двигались вместе с ней, стреляя в тех, кто смел подойти слишком близко. Юэн посмотрел на ножи в своих руках, и его охватило внезапное отвращение. Вытерев их об одежду убитого дикаря, мужчина убрал клинки в ножны, и в этот момент фура с грохотом съехала с путей.

Полковник Мейзерс выбрался из кабины.

— Спасибо, братцы! — сказал он солдатам и внимательно посмотрел на Юэна. — Сдается мне, девчонке чертовски повезло с телохранителем. Кажется, я обязан тебе жизнью, а может, и все мои люди тоже.

Юэн молчал, и лицо его ничего не выражало. Полковник нахмурился.

— Видал я такой взгляд у некоторых ветеранов. Осторожно, Юэн. Если долго смотреть в Бездну, Бездна посмотрит на тебя.

Мейзерс повернулся к солдатам, собираясь с боем повести их обратно к поезду, но атака Юэна и меткий огонь с крыш вагонов сломили боевой дух дикарей. Когда фура съехала с насыпи, они бросились назад и растворились среди руин. Вдали еще слышалась стрельба, но пули уже не свистели над головами, и Юэн догадался, что выжившие разбираются между собой.

На земле вокруг поезда лежало примерно с полсотни тел. Пробираясь через них, солдаты то и дело останавливались, чтобы добить раненого. Кейтлин, глядя на это с крыши, бледнела с каждым выстрелом.

— Не стрелять! — раздалась команда с крыши, когда полковник и его свита дошли до дымящихся вагонов. — Давайте грузиться, пока дикари не ударили снова!

Все вернулись по вагонам, и поезд медленно поехал вперед, унося их с кровавого поля боя.

* * *

Когда вокруг снова раскинулись белоснежные поля, поезд остановился, и солдаты под руководством полковника вышли осмотреть повреждения. Кейтлин из любопытства пошла с ними, и Юэн поплелся за ней по пятам, как потерянный ребенок.

Поезду крепко досталось: горючая жидкость намертво въелась в обшивку, краска во многих местах облупилась, стекло кое-где закоптилось дочерна. Под вагонами обнаружились непотухшие языки пламени — там занялась смазка на колесах, — и солдаты тут же бросились их гасить.

— Не будь я знающим человеком, я бы сказал, что эти гады закидали нас напалмом, — промолвил Мейзерс, ни к кому конкретно не обращаясь.

— А что в этом такого удивительного? — спросил Юэн.

— Сам по себе напалм готовится легко, но вот найти для него бензин очень непросто, — объяснил полковник, заглядывая под днище вагона. Оттуда вдруг вылез инженер; полковник попятился и потерял равновесие. Юэн машинально придержал его рукой, не дав упасть с насыпи.

— Ты смотри, опять меня спас! — усмехнулся Мейзерс.

— Все в порядке, сэр, — сказал инженер, отдал честь и направился к паровозу.

— Ладно, нечего тут торчать. — И полковник первым пошел к двери.

Юэн и Кейтлин пошли за ним, следом потянулись солдаты из оцепления.

Дыма в вагоне уже не было, но запах остался, казалось пропитав собою каждый кусок материи и каждую поверхность. Двигались с прежней скоростью.

— Я думал, поезда ходят быстрее, — угрюмо произнес Юэн.

— Это раньше так было. Хотя и наш поезд может, — ответил полковник.

— Что же ему мешает?

— Рельсы не в лучшем состоянии: все-таки двадцать лет без ухода. Во многих местах пришлось их перекладывать, перенося полотно с других дорог. И все равно приходится ехать медленно, чтобы машинист и инженер не проглядели дефекта.