Недоделанный рыцарь ордена Белого Льва наводил порядок в своих рядах методом вульгарной экзекуции, вваливая ума в задние ворота своей мощной дланью. Перекинутая через колено девушка смотрела в пространство круглыми от изумления глазами и тихо стонала сквозь плотно стиснутые зубы, боясь привлечь к себе внимание ненужных свидетелей.
Бессони оттащил тролля назад.
– Болван, тебе же сказали – без посторонних! Шеф обсуждает серьезные вопросы с ее сиятельством герцогиней.
Через несколько минут шлепки и стоны стихли.
– Люка, а ты знаешь, он ее… – Тролль все не мог прийти в себя.
– Отшлепал и правильно сделал! Тс-с-с… Сделай вид, что ничего не произошло.
Офелия, выйдя из кустов, молча взяла тролля за руку и, пошатываясь, повела его за собой вглубь оазиса. Она, похоже, до сих пор была в шоке. Так с ее сиятельной попкой еще никто не смел обращаться. Даже папа за ее постоянные шкоды, когда она была совсем маленькой.
– Шеф, я тобой горжусь! – торжественно сказал Люка багровому от смущения Кевину, как только тот оказался рядом с ним. – Не пора ли приступить к делу?
– К какому? – Юноша после экзекуции сам еще был в трансе, а потому довольно туго соображал.
– К рейду в тылы врага! Операция ответственная, потому беру ее на себя.
– Это еще почему? – Кевин, как и Офелия был до сих пор в трансе после экзекуции.
– Оно для истинных профессионалов, за плечами у которых не одно столетие обучения. Но так как я на данный момент без магии, то помощь твоя потребуется.
– Говори. – Кевин постепенно проникался сложностью стоящей перед ним задачи.
– По моей команде, щелкаешь хвостом и говоришь такие слова…
Кевин полез за книжкой Святого Сколиота.
– Убери, он до этого заклинания не додумался, а если и додумался, то не стал записывать, чтобы не вводить в искушение юные умы. Слушай и запоминай. – Люка начал шептать на ухо Кевину заклинание. – Все понял?
– Все.
– Умница, а потом пару часов по оазису погуляешь. Ну, щелкай хвостом.
– Ты что, сдурел? У меня хвоста нет.
– Ну, тогда пальцами щелкнешь пальцами, – нетерпеливо отмахнулся бесенок, – может и получится. Давай!
Кевин послушно дал, и бесенок тут же преобразился. На голове его оказался котелок, на плечах смокинг, на ногах пара лакированных черных туфель, в руках трость, цветы, приличных размеров корзинка, забитая бутылками, кофеем и еще какими-то странными коробочками с изображением обнаженных женщин. Из кармашка вместо платка торчала здоровенная конфета.
– Так, бухло здесь, презервативы здесь, кофе маловато, но на первое время хватит. Ну, все, я пошел.
И бесенок не скрываясь, во весь рост двинулся в сторону двухэтажного дома, мурлыкая себе под нос: – «Учительница первая моя, она же и последняя…»
– Стой, – перегородил ему дорогу его Кевин. – Какая еще учительница?
– Шеф, – проникновенно сказал Люка, – к тому, кто сейчас сидит там, – ткнул он пальцем в строение, – нужен особый подход. Я им владею в совершенстве. Сейчас ты увидишь, как крепости берутся без боя.
– А это у тебя что? – указал Кевин на корзинку.
– Это, братан, малый джентльменский набор.
– А это? – Кевин посмотрел на конфету.
– Закуска. И не надо спрашивать, почему она одна. Закуска градус крадет. Свободен. Иди, дыши свежим знойным воздухом пустыни.
Люка обошел юношу и возобновил свое движение к двухэтажному дому.
Я на химию забил, и на физику с приборчиком
Я стоял себе курил, тут она по коридорчику…
Смысл происходящего дошел до Кевина только тогда, когда Люка приблизился к дому уже вплотную и во всю глотку завопил:
– Арзибиби, мой пупсик, это я, твой бесеночек-козленочек. Прискакал к моей сладенькой.
– Ах ты, сволочь похотливая… Это я с герцогиней рассорился, чтобы ты… – Юноша понял, что в доме какая-то старая знакомая прохвоста, и тот старательно отсекал всех от встречи с ней, чтобы ему не мешали.
Люка услышал рычание Кевина, а потому в дом вошел не как все нормальные люди через дверь, а через окно второго этажа, спеша сделать свои дела, пока шеф до него не добрался. Надо отдать ему должное, вошел аккуратно и красиво. Взлетел словно на крыльях без помощи рук, которые были заняты букетом цветов, тростью и огромной тяжеленной корзиной (сорок литров гномьей водки да плюс мешок немолотого черного кофе, весили чуть не столько же, сколько и сам Люка). Короче, вошел на все пять баллов по градации оценок ордена Белого Льва, а вот дальше пошли проблемы. Вместо ожидаемых воплей радости раздались вопли ужаса на многие голоса, и один из них точно принадлежал Бессони. Затем оттуда послышался шум, грохот, и из окна последовательно вылетели следующие вещи: поварешка, казан, треножник и какой-то мужик. Мужик приземлился неудачно: боднул казан головой и смирно лег отдыхать. А вот казан повел себя странно: начал ворочаться и издавать непонятные звуки. При виде этой картины злость юноши сразу прошла.
– Кажется, у старой знакомой гости, и нам здесь не рады, – пробормотал он, бросаясь на выручку. Тут крышка казана приподнялась, и оттуда высунулось физиономия Люки.
– Что случилось? – спросил его Кевин.
Люка утер рукавом жирные губы, и до юноши дошло, что за звуки раздавались из казана: этот нахаленок там жрал!
– Представляешь, захожу я весь такой модный, при желании, а там… – бывшего беса аж передернуло.
– Что – там?
– А там их штук двадцать, одна другой лучше, и я как заору!
– Почему?
– Так испугался, что водки на всех не хватит.
– Гад ты, бесятина! – проникновенно сказал юноша, прикидывая: сразу разобраться с нахаленком или сначала познакомиться с обитателями дома. – Кстати, а они-то чего так орали?
– А, ерунда. Они как раз омовение перед едой делали. Плов вкусный… – бывший бесенок заглянул в казан, – …был. И, правда, чего было так орать?
– Ну, я бы тоже был недоволен, если б кто-нибудь ворвался ко мне во время омовения и увидел некоторые интимные места на моем теле.
Люка посмотрел на Кевина как на идиота.
– Те места, которые ты имел в виду, я увидел потом, когда они подолами юбок начали прикрывать свои личики. А до этого они просто умывались.
– Понятно, а это кто? – кивнул юноша на мужика.
– Это… – Люка внимательно осмотрел тело. – А хрен его знает. Он вроде как за бабами подсматривал. А как я влез, они, сам понимаешь, такое показали, что он, видать, от переизбытка чувств сначала заржал, как агабский жеребец, а затем впал в ступор и в дверь выпал. Блин, из-за этого козла все обломилось. Я бы договорился, а этот своим хайлом всех перепугал на хрен! Ну, а дальше, сам понимаешь. В натуральных фурий превратились. Одна в меня туфлю метнула. А у нее такой каблук… да у тебя меч короче! Увернулся от него, и он в стену воткнулся, смотрю, за ним следующий летит. Во, думаю, попал! Ну, и от греха подальше в казан нырнул, крышкой прикрылся, а они, видишь ли, в раж вошли. Одно слово – бабы! Лишь бы чем покидаться. Провалиться! – схватился за голову бывший бес. – Я же корзинку с выпивкой там забыл. Что сейчас буде-е-ет…