И тут юноша почувствовал, что с ногами стало твориться что-то странное. Они вдруг резко восстановили чувствительность. Да так восстановили, что он почувствовал каждый коготок… Коготок?!! Пока лед не сковал его плечи, Арчи выгнул шею и увидел, что прямо из его белоснежных башмаков вылезали ледяные когти. Арканарского вора прошиб холодный пот, который, скатываясь с его лица, тут же превращался в льдинки.

— Ага, боишься! — радостно завопил Кефер. Арчи действительно боялся. Он точно знал: на его ногах когтей нет! А тут еще и ноги стали превращаться в лапы, а уж когти! Они уже стали длиннее его нормальной ступни. Ледяные, отливающие синевой хищно изогнутые клинки продолжали расти. Вот они коснулись каменного пола и противно заскрежетали по нему. Ледяная корка, покрывшая уже почти все его тело, треснула. Арчибальд поднял руки и внимательно посмотрел на них. Они тоже медленно, но верно превращалась в лапы. Юноша поднял глаза на Кефера и увидел, что магистр начал бледнеть.

— Нет, не может быть… — Губы Кефера задрожали. — Этого не может быть! Ты же борешься с Безумным Богом! Этого не может быть!!!

Арчибальду вдруг стало тесно в этой комнате. Он поднялся со стула, который уже угрожающе трещал под его тяжестью, и голова его уперлась в трехметровой высоты потолок.

— Бонита, убить! — завопил Кефер.

На стремительный бросок девушки юноша отреагировал своеобразно. Он осторожно отделил ее тело от своей шеи, в которую она безуспешно пыталась воткнуть кинжал, и поставил обратно в угол.

— Щекотно, — пожаловался Арчибальд трубным голосом, от которого затряслись стены кабинета Кефера.

Бонита в отчаянии ударила ножом еще раз, но лезвие скользнуло по белым бронированным пластинам разворачивающего крылья Ледяного Дракона и отлетело в сторону. А тело Арчибальда тем временем продолжало расти. Потолок начал трещать, рушиться, и, как только морда гигантской рептилии пробила кровлю, Арчибальд неожиданно для себя, повинуясь каким-то древним инстинктам, задрал ее кверху и издал такой рев, что затряслись не только стены ресторации «Золотая сфера», но и весь Девонгир, а снежная буря, вырвавшаяся из его пасти, накрыла метровым слоем снега целый квартал, прилегавший к порту. Взмах могучих крыльев снес остатки крыши ресторации, и Ледяной Дракон взмыл в небо. Остатки угасающего сознания Арканарского вора направили гигантского ящера в сторону Гургонского леса, где вот-вот начнут гибнуть его друзья, и, лишь справившись с этой задачей, он начал битву. Великую битву за свое тело. Но теперь ему противостоял не только Безумный Бог, но и Ледяной Дракон, пытающийся возродиться из маленького клочка своей шкуры, так неосторожно подаренного Арчибальду развеселым росским купцом.

10

Под ветвями Скорбящего дуба разыгрывалась очередная трагедия-фарс. Если лица низшего сословия выясняли свои отношения с помощью кулаков и, набив друг другу морды, шли потом мириться в ближайший кабак, то дворянская честь их господ юшкой из разбитого носа не удовлетворялась. Им обязательно надо было, согласно этикету, продырявить шкуру противника шпагой в полном соответствии с дуэльным кодексом.

— Господа, еще не поздно решить дело миром.

— Да, господа, предлагаю пожать друг другу руки и разойтись.

Секунданты честно играли свою роль, произнося ритуальные фразы.

— Нанесенное мне оскорбление можно смыть только кровью, — высокомерно задрал нос маркиз, кладя руку на эфес своей дуэльной шпаги.

— Да. — Граф выдернул свою шпагу из ножен и сделал пробные взмахи, разминая кисть. Клинок со свистом рассек воздух. — Давайте поскорее закончим с этим неприятным делом… — Тут брови дуэлянта взмыли вверх.

Все участники дуэли проследили за его изумленным взором и тут же начали выдергивать свои шпаги и сбиваться в кучу. Из леса вывалилась банда человек в сорок — пятьдесят и направилась прямиком к дуэлянтам. В том, что это банда, сомневаться не приходилось. Об этом говорили довольно характерные наряды пестрой толпы, среди которой выделялись два гиганта явно уголовной наружности с татуировкой «ДМ Б» на лбу и джентльмен в мешковатом костюме скромного буржуа, так ловко орудующий заточкой, что сразу стало ясно: если он пустит ее в ход, никакие шпаги дуэлянтам не помогут.

— Господа, — прогудел Одуван, — вы бы это… освободили территорию.

— Вообще-то у нас здесь дуэль, — попытался возбухнуть маркиз.

— А мы здесь что, по грибы собрались? — Заточка между пальцев Массакра завертелась с такой скоростью, что всем сразу стало ясно: не по грибы.

— У нас здесь тоже дуэль: стенка на стенку. — Дифинбахий почесал волосатую грудь, покрытую наколками. Золотые купола храмов Трисветлого произвели на представителей бриганской знати должное впечатление. — А вон и наши эти… как его… оппоненты.

Дуэлянты обернулись и увидели вторую толпу, выходящую из леса. Причем в этой толпе маркиз заметил не только уголовников. Как минимум на пятьдесят процентов она состояла из сутулых личностей в накидках вольных магов. Это им не понравилось еще больше. А когда члены ДМ Б начали натягивать рукоятями арбалеты и втыкать в землю рядом с собой стрелы, готовясь к бою, маркиз с графом переглянулись и, не сговариваясь, пожали друг другу руки.

— Господи, граф, из-за такой мелочи дуэль!

— Действительно, из-за каких-то жалких рогов какого-то долбаного оленя. Какая разница, чья стрела его добила?

Бриганская знать и все сопровождающие их лица поспешили взобраться на коней и помчались в сторону Девонгира.

— А люди-то понимающие, — удовлетворенно хрюкнул Одуван, глядя им вслед.

— Благородные, они завсегда с понятием. — Дифинбахий тряхнул руками. Между кончиками пальцев замелькали искры.

Недоучившийся маг концентрировал силы. На него с Одуваном ложилась основная нагрузка в этой битве. Они должны были противостоять всем магам СТО, в чьих руках уже разгорались фаерболы.

— Дядь, ты только посмотри, да это ж Силинтано! — изумился гигант, опознав в одном из противников своего бывшего преподавателя.

— Это тот, который моего брата названого в Академии подставить пытался? — заинтересовался Одуван.

— Ну да!

— Ух ты, сволочь какая! — возмутился Одуван. Силинтано вышел вперед.

— А я-то думал, что за ДМ Б такое? Уж так вами тут всех запугали, что я уже собирался здесь все дела заканчивать. А это всего-навсего студент-недоучка и его дядя. Тоже, надо сказать, недоучившийся.

— Ну чему мой дядя у Альбуцина не научился, — прогудел Дифинбахий, — тому я, магистр эльфийской магии, его научил. Тебя тоже могу подучить, если дядя позволит.

— Не, не позволю. Да, и вот что, племяш. Ты уж будь ласков, не трогай его, оставь мне. Душа горит, лапы чешутся… — Руки Одувана стремительно обрастали шерстью и действительно уже напоминали мощные медвежьи лапы. Силинтано начал бледнеть.

— Оборотень! Это оборотень! Серебряные стрелы заряжайте!!! — завопил он.