– Почему вы так решили?
– Ну… Потому… Наряд тот же самый… – Я подумал немного. – Сукина дочь! Да, странно все вышло, даже для меня. То есть один труп похож на другой. Могла быть и фальшивка.
– Могла, – согласился Кинкейд. – Поэтому вот мой вам совет, Дрезден. Ходите с оглядкой.
– Умгум. Спасибо.
– Сдачи не надо. – Он помолчал немного, прислушиваясь к чьему-то голосу. – Ива просит передать привет вашей киске. – И повесил трубку.
Я в задумчивости отодвинул телефон. Когда я обернулся, Томас сидел на диване и молча протягивал мне какую-то бумажку. Я взял и посмотрел. Это оказалась Кинкейдова визитная карточка с номером счета и суммой.
– В прачечной нашел, – пояснил он.
– Тебе совершенно не обязательно было это делать, – сказал я.
– Сам знаю, – ответил он.
– У тебя что, правда так много денег?
Он покачал головой:
– Больше нет. Это почти все, что мне удалось отложить. Как-то не очень я планировал независимую жизнь: считал, что я или погибну, или пробьюсь наверх. Так что за душой у меня сейчас баксов пятьдесят.
Я сел на диван рядом с ним. Щен ткнулся в меня холодным носом и повилял хвостом в знак приветствия.
– И куда ты дальше? – поинтересовался я.
– Не знаю, – признался он. – Наверное, смог бы так, как устроился мой кузен Мадригал: найти себе несколько девиц побогаче. – Он поморщился. – Не знаю, чем заняться.
– Послушай, – сказал я. – Ты ведь, можно сказать, мою задницу спас. Так приземлись здесь на некоторое время.
– Не хочу благотворительности.
– Никакая это не благотворительность. Считай эти деньги арендной платой. Поживешь на диване до тех пор, пока не встанешь на ноги. Тут, конечно, тесновато – так ведь не навсегда же.
Он кивнул.
– Ты уверен?
– Уверен.
Чуть позже Томас отправился в магазин за продуктами, а я спустился в лабораторию поговорить с Бобом. Я изложил ему события последних дней.
– Ты уверен? – спросил Боб. – Это точно Тот, Кто Идет Следом?
Я поежился.
– Угу. Я думал, я его убил.
– Идущих убить невозможно, Гарри, – возразил Боб. – Когда ты порвал его, он исчез из царства смертных. Может, это причинило ему боль, и какое-то время он выздоравливал. Но сам-то он никуда не делся.
– Это ободряет, – буркнул я и развязал бинт.
– Ух ты, – сказал Боб.
– Ты ничего такого не видишь в ожоге? – спросил я.
– Похоже, сильный. Нервные окончания сгорели к черту, – заметил Боб. – М-м-м, кажется, рефлексы все-таки сохранились. По-моему, ты даже пользовался ею, сам того не замечая.
Я нахмурился.
– Ты прав. Мне кажется, я делал это во время поединка с Рейтом. Но ты на это посмотри. – Я осторожно разогнул здоровой рукой непослушные, онемевшие пальцы.
Как и заметил врач, там розовела неповрежденная кожа. Чего он не знал – так это того, что клочок имеет форму древнего знака – символа одного из Падших Ангелов. Конкретнее – того, чья личность была заключена в старинную серебряную монету, которая в настоящий момент покоилась под двухфутовым слоем бетона и полудюжиной охранительных заговоров в дальнем углу моей лаборатории.
– Ласкиэль, – произнес Боб.
В голосе его звучала тревога.
– Мне казалось, она заперта. Мне казалось, она не может дотянуться до меня оттуда, Боб.
– Она не может, – озадаченно подтвердил Боб. – То есть я хочу сказать, это невозможно. У нее нет ни малейшей возможности достать тебя.
– Где-то мы это уже слышали, – буркнул я, снова бинтуя руку. – Но мне тоже так кажется. И мой посох ведет себя как-то странно. Стоит мне попытаться накачать в него энергию, как он начинает избыточно греться. Руны светятся, словно угли, и дым идет. Похоже, я перестарался, когда возился над ним. Может, я где-нибудь ошибся в расчетах?
– Возможно, – согласился Боб. – Однако… гм… Знаешь, это очень напоминает Адский Огонь. Я слышал, некоторые из Падших питают к нему слабость.
– Чего?
– Адский Огонь, – повторил Боб. – Ну типа альтернативный источник энергии. Не самый приятный, конечно, но с его помощью разрушительные заклятия как турбонаддувом подстегивает.
– Боб, я знаю, что такое Адский Огонь.
– Ну да. Конечно. А что ж тогда его используешь?
– Не знаю, – процедил я сквозь зубы. – Я не собирался. Я вообще, черт подери, не понимаю, что происходит!
– Ад, – произнес Боб. – Ха. Интересные у тебя союзнички, босс.
Я невольно получил доступ к Адскому Огню. И как такое, интересно, могло случиться?
Знак Ласкиэль на моей левой ладони оставался единственным прохладным пятнышком на пылающей руке.
Блин-тарарам! Я тряхнул головой и побрел к лестнице.
– Эй, Гарри! – окликнул меня Боб, когда я уже начал подниматься.
– Ну?
Оранжевые огоньки в глазницах черепа вспыхнули ярче.
– Расскажи еще про Мёрфину задницу, а?
Немного позже вернулся из магазина Томас.
– Купил щенку миску, и ошейник, и корм, и все такое. Славный паренек. И тихий. Ни разу, кажется, не скулил еще при мне. – Он потрепал щена за уши. – Ты придумал ему имя?
Щен склонил голову набок и навострил уши, с интересом вглядываясь в мое лицо.
– Я ведь не говорил, что оставлю его.
– Ну да, – фыркнул Томас. – Конечно. Я нахмурился, глядя на щенка.
– Он маленький. Он серый. Шума от него немного, – произнес я, подумав. Потом опустился на колено и протянул к нему руку. – Как тебе «Мыш»?
Мыш изобразил бурную щенячью радость и, перевернувшись кверху пузом, принялся жевать мой палец. Томас улыбнулся, хотя и не слишком весело.
– Мне нравится, – сказал он.
Мы принялись разбирать покупки. Странное это было ощущение. Я привык жить один. Теперь в моем мире появились другие, и я против их присутствия вовсе не возражал. Томас – совсем вроде бы чужой человек и в то же время не чужой. Связь, которую я ощущал между нами, не делалась слабее от того, что я не мог объяснить ее.
У меня появилась семья. Блин, у меня появилась собака!
Надо же, перемены какие. Мне все это нравилось, хотя я понимал, что придется привыкать. В доме у меня сделалось тесно – но когда Томас подыщет себе жилье, все войдет в норму. Не думаю, чтобы нам нравилось то и дело спотыкаться друг о друга.