Возможно, это кое-что говорит о моем характере, но я даже не рассматривал всерьез возможность того, что он говорит искренне, пока он не кашлянул еще раз от смущения и протянул мне руку.
– О'кей? – спросил он.
Я зажмурился, потом открыл глаза. Как правило, люди редко извиняются передо мной – впрочем, я все-таки насмотрелся достаточно кино, чтобы представлять себе, как это выглядит в теории.
– Какого черта? – Я пожал парню руку и улыбнулся. – Все это фигня. Не берите в голову.
Он тоже чуть улыбнулся.
– Вот и здорово, – сказал он. – И что это вы, парни, здесь делаете?
– Фэн-шуй, – ответил Джейк.
– Вы драться умеете? – спросил у меня Бобби.
Теперь, когда он больше не представлял собой непосредственной угрозы, я видел, что этот парень – настоящее сокровище. Он запросто мог бы обеспечить какую-нибудь удачливую штучку с ручкой здравым смыслом до конца земной жизни, а это не поддается оценке.
– Немного.
– Класс!
Джейк тряхнул головой, но ухмылку все-таки сдержал.
– Чего-нибудь еще, Гарри?
– Не сейчас.
Он кивнул.
– Пошли, Гавейн. Посмотрим, не нужно ли помочь Джоан.
– Эй, – окликнул я его. – Джейк!
– А?
– Лара сегодня здесь?
Он изогнул бровь.
– Угу. А что?
– Просто так, – отозвался я. – Я догоню.
Они ушли, а я сел рядом со своими неярко горящими свечами поразмыслить немного.
То, что Артуро влюблен, здорово меняло дело. То есть я нутром чуял, что это чертовски важно, но никак не мог заставить свой усталый мозг вычислить почему. Я потер глаза. Чтобы мыслить внятно, мне требовалось поспать, поэтому я отправился на поиски того, что могло бы мне помочь: кофе и еще одного мозга в помощь моему.
Мёрфи сняла трубку почти сразу же, и я поздоровался с ней, не переставая жевать.
– Ты жуешь, Гарри, – заявила Мёрфи. – Говори по-человечески.
Я сделал еще глоток кофе, доел пончик и отставил чашку, чтобы немного остыла.
– Извини, язык обжег. Тебе удалось нарыть еще чего-нибудь про Артуро Геносу?
– Немного, – ответила Мёрфи. – Я тут связалась с одним знакомым парнем в Эл-Эй. Он поднял муниципальные записи и даже кое-какие материалы у адвоката Геносы, но там мало чего заслуживающего внимания.
– Это нормально. Все равно давай – для общей картины.
Я услышал, как она переворачивает страницы.
– О'кей. У него завещание в электронном виде – все оставляется паре благотворительных организаций и ближайшему родственнику. Похоже, это относится к его матери в Испании – но та умерла пару лет назад, так что, мне кажется, все деньги уйдут в благотворительность.
– А что его жены? – поинтересовался я.
– Контроль над их фондом должен был перейти к его матери, но поскольку она умерла, они немедленно получат свою долю. Это предусмотрено в их брачных контрактах – всех трех.
– Трех? – переспросил я. Блин-тарарам, если этот чувак влюблен… – А про четвертую жену там ничего не говорится?
– Ни фига.
– А четвертой брачной лицензии там не нашлось?
Я снова услышал шелест страниц и отпил еще кофе в ожидании ее ответа. Райское наслаждение.
– Чертов факс, – буркнула она. – Электризует страницы так, что они слипаются. – Она замолчала на мгновение. – Вот сукин сын, а ведь есть!
– Когда?
– Назначено на следующий четверг.
– С кем?
– Не могу прочитать – не пропечаталось, – вздохнула Мёрфи. – Должно быть, факс зажевал лист. Но это точно брачная лицензия номер четыре.
– Но контракта номер четыре нет, – предположил я.
– Нет, контракта нет.
– Вот тебе и новая родня, – сказал я.
– Вот тебе и мотив, – согласилась Мёрфи. – И новые подозреваемые.
Дверь в комнату отдыха отворилась, и я поднял голову вовремя, чтобы увидеть женщину с безукоризненной фигурой под прозрачным халатиком и большим револьвером в руке. Держа меня на мушке, она нашла телефонную розетку и выдернула из нее шнур, потом поднесла к губам мобильник.
– Я его нашла, – сказала она.
Я сидел, держа в одной руке бесполезную телефонную трубку, а в другой чашку горячего кофе.
– Привет, Трикси, – сказал я.
Трикси Скрамп-Геноса-Виксен-Экспилиадос небрежно прислонилась к двери.
– Не вздумай встать, Барри. И руками не шевели! – Голос ее дрожал от возбуждения, ствол пистолета пьяно мотался из стороны в сторону. Пальцы, сжимавшие мобильник, побелели. – Мне не хотелось бы пристрелить тебя.
– Видите ли, – вежливо сказал я, – бить свои машины люди, как правило, тоже не хотят. Но всегда ведь найдется идиот, который разговаривает по мобильнику и ведет машину одновременно. Может, отложите телефон на минутку, пока мы не разберемся? Так, для пущей безопасности.
– А ты мною не командуй, – огрызнулась она, тыча пистолетом в мою сторону так, словно это была игрушка из секс-шопа. При этом она покачнулась на шпильках, но все же ухитрилась не упасть. – Не смей командовать, слышишь?
Я заткнулся. Она и так была на взводе. Видите ли, у меня дурная привычка превращаться в жуткую зануду, когда кто-то начинает меня нервировать. Ну, рефлекс у меня такой. Однако напряги я Трикси слишком сильно, и ее хваленый самоконтроль лопнет, как мыльный пузырь, а тогда она, чего доброго, спустит курок ненароком. Я бы умер от стыда, если бы она застрелила меня непреднамеренно, поэтому благоразумно решил держать рот на замке. По возможности, конечно.
– Идет.
– Держи руки на виду и не шевелись.
– Могу я хоть кофе допить? – попросил я. – Он как раз вроде остыл как надо.
Она нахмурилась:
– Нет. Ты мне мой латте так и не принес.
– Верно, – согласился я. – Не поспоришь.
Пару минут мы посидели молча; у меня устали руки держать кофе и бесполезную телефонную трубку.
– И что дальше, мисс Виксен?
– О чем это ты?
– Ну, вот вы, вот я, вот пистолет. Обыкновенно пистолет используется в качестве особого аргумента в переговорной тактике, но вы до сих пор ничего такого не делали, только тыкали в меня. Я, конечно, не специалист, но, насколько понимаю, вы собирались потребовать от меня чего-то… ну или чего в этом роде.