– Не больше и не меньше, чем обычно, – возразил я. – Ну же, я ведь проделывал это миллион раз.

– Семнадцать тысяч пятьдесят шесть по моим подсчетам.

Я изобразил бледное подобие своего обычного возмущения.

– Ты знаешь, что я хотел сказать.

– Недостаточно энергии, – настаивал Боб. – Я говорю то, что вижу.

Секунду-другую я молча смотрел на свечу. Потом пробормотал, обращаясь, скорее, к самому себе:

– Но почему мне пришлось напрячься, чтобы эта штука зажглась?

– Возможно, потому, что Кошмар откусил изрядный кусок твоих сил, Гарри.

Очень медленно я повернулся, чтобы посмотреть на Боба в упор.

– Он... что он сделал?

– Скажи, когда он напал на тебя в твоем сне, он целился в какую-то конкретную часть тела?

Я положил руку на нижнюю часть живота и надавил так, что глаза полезли из орбит.

Боб зажмурился.

– У-ууу, точка чакры. Дрянь дело. Попал тебе точнехонько в чи.

– Боб, – прошептал я.

– Впрочем, хорошо, что он не стал трогать твоего моджо, правда? Я хочу сказать, во всем можно найти и положительную сто...

– Боб, – произнес я уже громче. – Ты что, хочешь сказать, он... он сожрал мои магические способности?

Боб как мог изобразил оскорбленный вид.

– Ну, не все. Я разбудил тебя как смог быстрее. Да не переживай ты, Гарри, из-за этого. Все восстановится. Но, конечно, тебе стоит притихнуть на месяц-другой. Или на год. Ну, возможно, лет на десять, но это только в самом крайнем случае...

Я оборвал его взмахом руки.

– Он сожрал часть моих сил, – повторил я. – Значит ли это, что он стал сильнее?

– Ну, разумеется, Гарри. Что пожрешь...

– Проклятье, – выдохнул я, прижав руку ко лбу. – Ладно, ладно. Вот теперь нам уже просто необходимо отыскать эту гадину, и быстро, – я принялся расхаживать взад-вперед по лаборатории. – Если она пользуется моей энергией, я, получается, в ответе за то, что она делает с ее помощью.

Боб насупился.

– Гарри, это нелогично.

Я смерил его взглядом.

– От этого это не становится менее верно.

– О'кей, – без энтузиазма заявил Боб. – С Логикой и Здравомыслием мы распрощались. Что ж, осторожно, двери закрываются, следующая остановка Маразм.

– Заткнись, – бросил я, продолжая расхаживать взад-вперед. – Нам надо высчитать, на кого эта тварь собирается напасть следующим. У нее для этого целая ночь.

– Шесть часов и тринадцать минут, – поправил меня Боб. – Впрочем, это не так уж и сложно. Я тут почитал тетради этого некроманта, пока ты спал. Эта тварь может проявляться в страшных снах, но все они имеют нечто общее. Призраки способны обладать такой силой, как этот Кошмар, только действуя в рамках своего баливика.

– Бали... чего?

– Посмотри-ка на это с такой стороны, Гарри. Призрак может орудовать только против того, что имеет какое-то отношение к его смерти. Ну, скажем, Агата Хэгглторн не могла бы терроризировать игроков в хоккей. На них она просто не нашла бы сил. Она могла бы связываться с младенцами, с жестокими мужьям… ну там, с униженными женами...

– И вмешивающимися чародеями, – напомнил я.

– Ну, ты сам сунулся на линию огня, – сказал Боб. – Так или иначе, Агата не смогла бы просто так, за здорово живешь, напасть на первого встречного.

– То есть, Кошмар имеет во всем этом личный интерес. Ты это хочешь сказать?

– Вот именно. Каким-то образом это ограничено его собственной историей. Ну да, я это и хотел сказать. Точнее говоря, это говорил Морт Линдквист – в своих тетрадях.

– Я, – задумчиво произнес я. – И Лидия. И Микки Малон. Какое, черт подери, мы имеем друг к другу отношение? Ладно, Микки, но Лидию-то я вообще в первый раз в жизни видел, – я нахмурился. – По крайней мере, я такой не помню.

– Она тут в качестве случайного шара, – согласился Боб. – Послушай, а если вывести ее за рамки – хоть на минуту?

Я попробовал, и все представилось мне ясным как Божий день.

– Черт, – сказал я, повернулся и бросился к лестнице. – Черт! – ноги еще плохо слушались меня, но я взлетел наверх и потянулся к телефону.

– Что? – крикнул Боб мне вслед. – Гарри, что случилось?

– Если эта гадина и впрямь призрак демона, я знаю, чего она хочет. Мести. Она охотится на людей, которые уничтожили ее, – крикнул я в проем люка. – Нужно срочно отыскать Мёрфи.

Глава девятнадцатая

Самая гнусная математика – это та, что связана со спасением людских жизней. Ты перебираешь цифры, не сразу понимая, что стоит за ними. Ты словно врач на поле боя. У этого нет шансов выжить. У этого есть, но только если ты дашь умирать третьему...

Все представилось мне предельно ясно, пугающе просто. Жаждущий мести демон охотится за теми, кто его погубил. Он может помнить только тех, кто непосредственно находился на месте его гибели, кого он видел в свои последние мгновения. Это означало, что у него осталось только две мишени: Мёрфи и Майкл. У Майкла имелись шансы защитить себя от этой твари – черт, возможно, больше, чем у меня. У Мёрфи их не было совсем.

Я набрал домашний телефон Мёрфи. Длинные гудки. Я набрал номер ее работы, и трубку сняли.

– Мёрфи, – устало буркнула она.

– Мёрф, – выдохнул я. – Слушай. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне в этом. Я выхожу и буду у тебя минут через двадцать. Тебе может грозить опасность. Оставайся на месте и ни в коем случае не засыпай до моего прихода.

– Гарри? – спросила Мёрфи. Я услышал в ее голосе нотки раздражения. – Ты хочешь сказать, ты задерживаешься?

– Задерживаюсь? Черт, да нет же. Послушай, сделай как я сказал, ладно?

– Меня твои штучки достали, Дрезден, – рявкнула в трубку Мёрфи. – Я двое суток глаз не смыкала. Ты сам сказал мне, что будешь через десять минут, и я согласилась тебя дождаться.

– Двадцать. Я сказал, двадцать, Мёрф.

Я буквально видел, как она испепеляет телефон взглядом.

– Ну ты и задница, Гарри. Пять минут назад ты говорил совсем другое. Если это шутка, мне не смешно.

Я зажмурился, и у меня внутри, в той пустоте, которую выгрыз из меня Кошмар, все похолодело. В трубке хрипело, завывало и щелкало, и мне пришлось усилием воли заставить себя хоть немного успокоиться, пока связь не оборвалась окончательно.

– Подожди, Мёрфи. Ты что, хочешь сказать, ты говорила со мной пять минут назад?

– Еще пара секунд, Гарри, и я созрею для того, чтобы укокошить следующего же, кто будет меня бесить. А бесит меня все, что не дает мне спать. Не пополняй собой список, – и она бросила трубку.