Одно обидно: я сообразил все это за мгновение до смерти.
В глазах померкло окончательно.
А еще через секунду боль в горле стихла.
Правда, вместо того, чтобы плавно скользнуть в небытие, я сделал большой глоток воздуха. Взгляд на мгновение заволокло красной пеленой – это кровь снова вернулась в голову, а потом зрение начало проясняться.
Лидия все еще склонилась надо мной, стоя на коленях, но горло мое отпустила. Вместо этого она завела руки назад и вверх и гладила ими обнаженные плечи Томаса.
Вампир прижимался к спине Лидии. Рот его приник к ее шее, и с каждым касанием его языка по телу ее пробегала дрожь. Руки его скользили по полупрозрачной лайкре. Лидия негромко ахнула, и налитые кровью глаза ее закатились в экстазе.
Томас смотрел мимо нее, сквозь пелену ее темных волос – на меня. Глаза его больше не были серо-голубыми. Они сделались пустыми, белыми, точнее, бесцветными. Я кожей ощущал исходящий из них холод – жуткий, соблазнительный. Он продолжал покрывать поцелуями шею Лидии, ее ухо. Она всхлипнула и содрогнулась.
Я сделал еще глоток воздуха, охнул и на локтях отполз назад, из-под этой сладкой парочки.
– Дрезден, – пробормотал Томас так тихо, что я даже не был уверен, правда ли я его слышу. – Я не знаю, как долго мне удастся отвлекать ее так. Да не глазейте же на меня, сделайте что-нибудь. Если вам нравится смотреть на такую гадость, я устрою вам представление, только попозже, – тут рот его приник к губам девушки, и она застыла, широко раскрыв глаза, а потом и вовсе закрыв их в ответ на его поцелуй.
Эти слова Томаса заставили меня покраснеть, от чего в голове воцарился неприятный звон. Я пошарил по полу и быстро обнаружил все еще горящие свечи и мешок с солью. Я снова заключил Лидию с Томасом в соляной круг – та как раз стащила с себя трусики и охватила Томаса за талию, притягивая к себе.
Томас издал стон неподдельной муки и повернул лицо ко мне.
– Да быстрее же, Дрезден!
Я расставил свечи по местам и потратил те крохи энергии, что у меня еще оставались, на то, чтобы замкнуть круг и снова закрутить воронку. Если я не ошибался, на этот раз я должен был освободить Лидию – возможно, окончательно. Если я ошибался, это означало, что я останусь без энергии, пустив ее псу под хвост. В таком случае Кошмар наверняка убил бы всех троих – сомневаюсь, чтобы кто-либо из нас мог помешать этому.
Энергия собралась в круг и завертелась невидимой, гудящей воронкой. Я вытянул руку и, борясь с головокружением, усилил натиск.
Похоже, Кошмар заметил, наконец, что происходит вокруг него. Лидия вздрогнула, чуть отстранилась от Томаса, прервав контакт – и налитые кровью глаза снова открылись и уставились на меня. Лидия сделала попытку встать, но Томас удержал ее за руку.
Энергия внутри воронки все нарастала. Лидия завизжала.
– Леонид Кравос! – возгласил я. Я повторил имя второй раз и увидел, как широко раскрылись глаза Лидии от потрясения. – Изыди, Кравос! Изыди, проклятый двоечник! Изыди! Изыди! – с последним словом я топнул ногой, высвобождая энергию экзорцизма вниз, в землю.
Лидия истошно взвизгнула, тело ее выгнулось дугой, рот широко раскрылся. В воронке возникли искры золотого и серебряного света; они свились маленьким смерчем, нацеленным Лидии в рот. Из горла ее вырвалась струя алой энергии, и на мгновение голос ее словно раздвоился: высокий женский визг вторил другому, нечеловеческому. Еще две струйки алой энергии вырвались из ее глаз и исчезли в водовороте.
А потом воронка разом свилась в бесконечно тонкую линию и исчезла, скользнув в пол и дальше, в землю.
Лидия испустила негромкий, утомленный вскрик и рухнула на пол. Томас, так и не отпуская ее, покатился вместе с ней. В комнате воцарилась тишина, если не считать тяжелого дыхания всех четверых нас.
В конце концов я нашел в себе силы дотащиться до стула и сесть.
– Майкл, – хрипло окликнул я. – Майкл, как вы?
– Вы остановили его? – спросил он. – А девушка – с ней все в порядке?
– Надеюсь, да.
– Слава Богу, – сказал он. – Он успел лягнуть меня. Сломал ребро. Не уверен, что я смогу сесть.
– Не пытайтесь, – посоветовал я и вытер вспотевший лоб. – Со сломанными ребрами шутки плохи. Томас? Вы... Эй! Что, черт подери, вы делаете?
Томас лежал, охватив Лидию руками, прижимаясь к ней своим бледным обнаженным телом, и нежно мусолил губами мочку ее уха. Глаза у Лидии были открыты, и цвет у них снова сделался обычный, но смотрели они в пространство. Казалось, она лежит без сознания, но тело ее все-таки шевелилось – в первую очередь прижимавшиеся к Томасу бедра. При моих словах Томас повернул лицо ко мне; глаза его оставались белыми, пустыми.
– Что? – удивился он. – Она же не против. Возможно, она даже благодарна мне за помощь.
– А ну прочь от нее! – зарычал я.
– Я голоден, – возразил он. – Это ведь ее не убьет, Дрезден. Уж не с первого раза. И потом, если бы не я, вам всем была бы крышка. Дайте мне только...
– Нет, – отрезал я.
– Но...
– Нет. Убирайтесь от нее, если не хотите иметь дела со мной.
В воздухе между нами повисло напряжение. Пухлые губы Томаса раздвинулись, обнажив зубы – вполне человеческие зубы, не вампирские клыки. Ну, конечно, белее и безупречнее нормальных человеческих, но не более того.
Я холодно встретил его взгляд.
Томас отвел глаза первым. На мгновение он зажмурился, а когда открыл глаза, в них появились прожилки цвета, и они темнели с каждым мгновением. Он отпустил Лидию и откатился от нее. На ребрах его все еще виднелись отметины, но и они побледнели. Он поднялся с пола, обернул бедра полотенцем и, не проронив ни слова, ушел обратно в ванную.
Я пощупал у Лидии пульс, покраснел и подтянул ее трусики обратно на место. Потом оправил кушетку и положил ее обратно, накрыв одеялом. Потом пошел к Майклу.
* * *
– Что там у вас вышло? – спросил он.
Стараясь удерживаться в рамках цензурных выражений, я рассказал ему, что случилось. Он нахмурился и покосился на дверь ванной.
– Это на них похоже. Белая Коллегия. Совратители. Они питаются похотью, страхом, ненавистью. Эмоциями. Но совращают свои жертвы они всегда с помощью похоти. Иногда силой.
– Секс-вампиры, – пробормотал я. – Ясно. Что ж, занятно.
– Занятно? – скептически хмыкнул Майкл. – Я бы не назвал это «занятным».
– Почему же? – удивился я, но тоже задумчиво посмотрел в сторону ванной. – Чем бы он там ни пользовался, на Кошмара это подействовало. Да что там, застало врасплох. Из этого следует, что это либо какая-то особо мощная магия – ну, тот холод, который я ощущал, и который действовал на все вокруг, либо это имеет химическую природу. Вроде слюны вампиров Красной Коллегии. В общем, это «что-то» проникло в тело Лидии в обход Кошмарова контроля за ее сознанием. Возможно, какие-то феромоны.