Реджи потребовал ответить, чем он тут занимается, что в его комнате, в гостиной, производит такой ужасающий шум. Но Хессен только рассмеялся, как будто мы — пустое место, как будто мы — ничто. Он всегда относился к людям с таким вот пренебрежением. И Реджи вышел из себя. Он схватил Хессена за шиворот и надавал ему тумаков. Швырнул его на стул, который под ним развалился. Мы пытались удержать Реджи и в то же время не смотреть на эти чертовы картины на стенах. Однако муж Лилиан был очень сильным, он просто-напросто отмахнулся от нас и поволок Хессена по коридору. Он дотащил его до той самой комнаты и открыл дверь.
Том Шейфер замолчал, его опять затрясло. Он потянул руку к бутылке с водой, и Эйприл быстро отвернула крышку.
— И вот тогда Хессен начал сопротивляться по-настоящему. Он вопил так же, как в тот раз, когда лишился лица. Визжал, словно ненормальный. Но Реджи толкнул его в черное пространство, из которого лился жуткий холод. И тот самый звук. Тысячи голосов кричали одновременно, умоляя о помощи в комнате, где не было видно ничего, кроме пола, исписанного непонятными символами. Какое-то паршивое вуду или что-то в этом роде, от самой двери. Почему-то сразу становилось ясно, что это место существовало всегда. И Реджи швырнул туда Хессена, словно куклу. Просто оторвал от земли и бросил на тот проклятый пол.
После чего мы все вместе захлопнули за ним дверь.
Некоторое время мы еще слышали, как завывает Хессен; кричит, бьется в дверь и умоляет нас выпустить его. Потом он просто стучал, словно его покинули силы, а дальше и стук оборвался. После чего затихло все.
Он как будто унесся вдаль вместе с голосами, взывавшими из морозного вихря. Не спрашивайте меня, что это было. Ни у кого из нас не имелось ни малейшего представления. Однако на следующий день мы все ощущали себя так, словно разом состарились лет на двадцать.
Эйприл задыхалась. Когда она заговорила, ее голос вырвался едва слышным шепотом:
— Хессен погиб?
Том Шейфер пожал плечами.
— Когда мы открыли дверь, комната оказалась пуста. Там не было ни души. Только четыре зеркала и свечи, которые так и горели посреди знаков, начерченных на полу. Клянусь всемогущим Господом, мы все это видели. Но Хессена там не было. Он испарился. В окно он выпрыгнуть не мог. Все окна были закрыты, да и вряд ли можно уйти своими ногами, вывалившись с восьмого этажа.
— А картины вы…
— Все до единой! Мы сорвали их со стен в коридоре и во всех комнатах и сожгли дотла. Выдрали из рам и спалили то дерьмо, какое он сотворил, а заодно уничтожили и все странные знаки на половицах. Засунули все в угольную печь, какие были в доме раньше.
Полушепот беседы внезапно прервал пронзительный крик, который донесся из коридора за дверью гостиной.
— У тебя там кто-то есть? Я слышу, ты разговариваешь с кем-то! Ты меня с ума сводишь!
Тирада завершилась истерическими рыданиями.
Том Шейфер внезапно вышел из меланхолического транса, в который впал, вспоминая свою историю. Теперь его лицо было искажено паническим страхом. Ручка двери повернулась. Старик попытался подняться на ноги, Эйприл тоже вскочила, развернулась лицом к двери, и ее смущение переросло в страх. В этом доме страх заразителен. Дверь отворилась.
Огромная туша заполнила проем, отрезая выход в коридор. Круглое, словно луна, лицо миссис Шейфер казалось ужасно старым, однако кожа странно блестела, будто обтянутая тонкой пластиковой пленкой. Наверное, какой-то крем. Пряди черных волос были собраны в пучок под голубым, небрежно заколотым шарфом. Волосы совсем примялись с одного бока, на котором она, надо полагать, лежала. Маленькие черные глазки метали молнии.
Миссис Шейфер уперлась ладонями в дверную раму, словно боялась упасть от потрясения, вызванного присутствием в ее доме чужого человека. Ее губы сейчас же задрожали, то ли от ярости, то ли от огорчения.
— Что здесь происходит?
Том Шейфер замахал тоненькими кукольными ручками.
— Только не вздумай расстраиваться.
— Я, я… Я… — Миссис Шейфер ошеломленно глядела на мужа, как будто уличив его после долгих лет совместной жизни в чудовищном предательстве. — Пусть она уйдет! Я же тебе говорила. Я хочу, чтобы она ушла! Не верю своим глазам! О чем ты вообще думал? Будь ты проклят за то, что притащил в мой дом заразу!
Миссис Шейфер сумасшедшая. Эйприл поняла это мгновенно.
— Мэм, прошу меня простить. Я вовсе не хотела вас тревожить.
Даже не сводя пристального взгляда с мужа, словно смотреть на Эйприл было выше ее сил, миссис Шейфер заговорила глубоким, сдержанным голосом который почему-то показался еще противнее крика.
— Вам здесь не место. Вас не приглашали. Я говорила об этом Стивену, но вы пробрались в дом. Воспользовались слабостью бедного старика.
— Ну же, дорогая! Она всего лишь…
— Я не с тобой разговариваю! — завизжала миссис Шейфер на крошечную фигурку в помятой бейсболке, и ее лицо налилось темным румянцем. — Я еще долго не захочу с тобой разговаривать!
— Ваш муж ни в чем не виноват. Я не хотела ничего дурного.
— Уходите сейчас же! Я не потерплю такого, такого, такого… У себя в доме! Как вы посмели? Да как вы посмели? Я звоню Стивену!
— Никому ты не звонишь! — внезапно заревел Том Шейфер.
Эйприл кинулась к двери.
— В таком случае прошу прощения, я сейчас же ухожу, — сказала она миссис Шейфер, которая так ни разу и не взглянула на нее.
— Извините, — сказал Том Шейфер, ковыляя вслед за Эйприл по коридору. — Она сегодня не в себе. Она так тяжело переносит все это.
— Можно мне позвонить вам?
— Нет, звонить не надо! И приходить снова тоже! — выкрикнула миссис Шейфер.
Она было пошла за ними, но остановилась, потом сделала еще несколько шагов и зажала руками рот. Эйприл так и ждала, что сейчас миссис Шейфер вцепится в своего иссохшего супруга и прижмет к огромному животу, который топорщился под несвежим халатом в цветочек.
Том Шейфер подался вперед и тронул гостью за локоть, когда та была уже у двери. Эйприл развернулась и посмотрела в полные страха глаза.
— Не могу поверить, что все это не закончилось! — Миссис Шейфер вновь обрела голос. — Сколько же можно?!
Теперь она разразилась слезами, возвышаясь позади них; ее огромное тело нависало, защищая и угрожая, над маленьким мужем.
— Ради всего святого! — прошептал себе под нос Том Шейфер, затем развернулся и заорал: — Да закрой ты свою проклятую пасть!
Эйприл пробила дрожь, ей захотелось немедленно покинуть это ужасное место, однако скрюченные старческие пальцы крепко держали ее за руку. Шейфер дышал так тяжело, словно вот-вот умрет. Его губы шевелились. Эйприл наклонилась к влажному рту.
— Не верьте им, — проговорил старик. — Никому из тех, кто сидит внизу. Они ему помогают!