Роулинз сунул пистолет в кобуру и подошел. Один юноша был мертв. На бедре его багровел полукруглый разрез, явно вскрывший артерию. Другой валялся без сознания. Лицо заплыло от ссадины, на животе зиял глубокий разрез. Я боялся, что, если мы пошевелим его, внутренности могут вывалиться. Девушка тоже была жива, но серп прочертил на ее спине две длинные глубокие раны, в разрезе белела кость. Она лежала на животе с открытыми глазами, не в состоянии пошевелиться.
Мы сделали для них все, что могли, то есть не очень много: сорвали со стоявших в углу столов скатерти и соорудили тампоны на раны. Вторая девушка лежала в проходе, свернувшись калачиком, продолжая истерически всхлипывать. Кроме них, в зале оставалась пожилая женщина, которую сбили с ног в панике; она лежала без сознания, но в общем целая и на вид невредимая. Потом я поднял с пола паренька, выпавшего из своего инвалидного кресла, и усадил поудобнее, на что он благодарно кивнул.
— Посмотрите, что с другой пострадавшей, — бросил Роулинз. Одной рукой он продолжал осторожно прижимать жгут из скатерти в ране на животе у юноши, другой сорвал с пояса рацию и поднес к губам. Когда Роулинз включил ее, рация хрипела и завывала от помех, но все же ему удалось вызвать «скорую».
Я направился к плачущей девушке, маленькой брюнетке, одетой примерно так же, как Молли. Она была в синяках, и судя по тому, как она лежала на полу, любое движение причиняло ей боль. Я подошел к ней и осторожно ощупал плечо.
— Не шевелитесь, — мягко произнес я. — Кажется, у вас сломана ключица. Я знаю, это чертовски больно, но пройдет.
— Больно, больно, больнобольнобольно, — всхлипывала она.
Я осторожно сжал ей руку, и она откликнулась отчаянным пожатием.
— Все будет хорошо, — заверил я ее.
— Только не уходите, — всхлипнула она, продолжая цепляться за мою руку. — Не уходите.
— Все в порядке, — сказал я. — Я здесь.
— Что это, черт подери, было? — спросил Роулинз, задыхаясь. Он лихорадочно оглядывался по сторонам. — Это же был Жнец. Гребаный Жнец из «Пригородной резни». Что за псих нарядился Жнецом и принялся... — Лицо его скривилось, словно его вот-вот стошнит. — Что это было?
— Роулинз, — произнес я резко, чтобы привлечь его внимание.
Его испуганный взгляд метнулся ко мне.
— Вызовите Мёрфи, — сказал я.
Секунду-другую он смотрел сквозь меня, потом очнулся.
— По этому делу я обязан звонить начальству. Ему и решать.
— Как знаете, — сказал я. — Но Мёрфи и ее ребята могут с этим хоть как-то разобраться. А ваше начальство — вряд ли. — Я кивнул в сторону трупа. — И мы ведь здесь не в бирюльки играем.
Роулинз посмотрел на меня. Потом на мертвого юношу. Потом кивнул и снова поднес к губам рацию.
— Больно, — всхлипнула девушка сдавленным от муки голосом. — Больно, больно, больно.
Я осторожно похлопал ее по запястью своей перчаткой. Где-то вдалеке послышалось и начало приближаться завывание полицейских сирен.
— Господи, — повторил Роулинз и тряхнул головой. — Господи, Дрезден, что здесь произошло?
Я посмотрел на зиявшую в экране рваную дырку, на повторявшую очертания Жнеца брешь в деревянной перегородке за ним. На изломе дерева блестела слизь — чистый желатин, физическая составляющая эктоплазмы. Еще несколько минут — и она испарится, не оставив за собой ничего.
— Господи, — в третий раз оглушенно прошептал Роулинз. — Что здесь произошло?
Угу.
Хороший вопрос.
Прибыли представители власти, и кризис сменился последствиями. Медики перенесли ту девушку, что пострадала сильнее, и вспоротого юношу в помещение первой медицинской помощи, а полицейские тем временем делали то, что в их силах, чтобы помочь остальным пострадавшим в ожидании прибытия новых бригад «скорой». Я оставался с раненой девушкой, держа ее за руку. Парень из «скорой» наспех осмотрел ее, убедился, что, несмотря на острую боль, жизни ничего не угрожает, и посоветовал мне оставаться на месте, не подпуская к ней никого до тех пор, пока врачи не смогут заняться ею по-настоящему.
Это меня вполне устраивало. При одной мысли о том, чтобы встать, мне становилось дурно.
Пока я сидел рядом с девушкой, помещение наполнялось полицейскими. Девушка затихла — страх отпустил ее, да и организм выделял эндорфины, притуплявшие боль. Кто-то ахнул, по полу затопали башмаки, Молли проскользнула мимо полицейского и бросилась к девушке.
— Рози! — воскликнула она, побледнев. — О Боже!
— Спокойно, спокойно, — посоветовал я и положил руку ей на плечо, не давая пошевелить раненую девушку. — Не надо ее трогать.
— Но она же ранена! — возмутилась Молли. — Почему ее не забрали в «скорую»?
— Ее жизни ничего не угрожает, — объяснил я. — Двое других пострадали сильнее. «Скорая» забрала их в первую очередь. Следующая заберет ее.
— Что случилось? — спросила Молли.
Я покачал головой.
— Пока не знаю точно. Я почти ничего не видел. На них напали.
Девушка на полу вдруг пошевелилась и открыла глаза.
— Молли? — спросила она.
— Я здесь, Рози, — отозвалась Молли и погладила раненую девушку по щеке. — Я здесь.
— Боже, — прошептала девушка, и из глаз ее покатились слезы. — Он их убил. Он их убил. — Дыхание ее участилось: снова накатывала паника.
— Ш-ш-ш, — произнесла Молли и осторожно, как испуганному ребенку, поправила подруге волосы на лбу. — Ты в безопасности. Все хорошо.
— Ребенок, — всхлипнула Рози. Она отпустила наконец мою руку и коснулась своего живота. — С ним все в порядке?
Молли прикусила губу и посмотрела на меня.
— Она что, беременна? — спросил я.
— Третий месяц, — кивнула Молли. — Она только-только узнала.
— Ребенок, — повторила Рози. — С ним ничего не случится?
— Врачи сделают все, чтобы с вами обоими ничего не случилось, — поспешно заверил я ее. — Постарайтесь не переживать из-за этого.
Рози закрыла глаза, из которых продолжали струиться слезы.
— Хорошо.
— Рози, — обратилась к ней Молли. — Можешь рассказать, что произошло?
— Не знаю точно, — прошептала та. — Я сидела с Кеном и Дриа. Как раз посмотрели любимую сцену и собирались уже уходить. Я нагнулась взять сумку, а Дриа грим поправляла, и тут свет погас, а она начала визжать... А когда я подняла голову, он уже стоял вот тут. — Она вздрогнула. — Прямо тут.
— Кто? — настаивала Молли.
Глаза у Рози расширились от страха, а голос понизился до едва слышного шепота.
— Жнец.