Когда все было кончено, Мюриз хлопнул в ладоши. Вошедшие слуги унесли тела в покои мертвых, где они смогут питаться своей водой.
Мюриз встал и посмотрел на сына, который, тяжело дыша, смотрел, как слуги выносят трупы казненных.
— Теперь ты мужчина, — сказал Мюриз. — Вода наших врагов будет питать рабов. Да, вот что еще, сын мой…
Ассан Тарик с готовностью обернулся и бросил взгляд на отца. На лице юноши появилась натянутая улыбка.
— Проповедник не должен знать об этом, — сказал Мюриз.
— Понимаю, отец.
— Ты хорошо это сделал. Те, кто становится на пути Шулоха, не должны жить.
— Все по твоему слову, отец.
— Тебе можно доверить важные дела, — промолвил Мюриз, — и я горжусь тобой.
Самый сложно устроенный человек может стать примитивным. В реальности это означает, что может измениться образ жизни этого человека. Старые ценности теряют свою силу, снижаясь до уровня окружающих растений и животных. Новое существование требует рабочих знаний о том, как функционирует все это сложное переплетенное множество — то, что именуется словом природа. Оно же требует уважения внутренней силы этой природной системы. Человек, приобретший такие рабочие знания с уважением, и называется примитивным. Конечно, верно и обратное — примитивный человек может стать сложным, но это сопровождается катастрофической психологической ломкой.
«Комментарии Лето», Харк аль-Ада
— Как мы можем быть столь уверены? — спросила Ганима. — Ведь это очень опасно.
— Но мы же все проверили, — возразил Лето.
— На этот раз все может быть по-другому. Что, если…
— Перед нами открыт только этот путь, — сказал Лето. — Согласись, что мы не можем пойти путем приема зелья.
Ганима в ответ только вздохнула. Ей не нравилась эта словесная пикировка, но она понимала, какая нужда давит на брата. Знала она и страшный источник собственного неприятия. Достаточно было одного взгляда на Алию, чтобы понять всю опасность внутреннего мира.
— Ну что? — спросил Лето. Ганима снова вздохнула.
Скрестив ноги, брат и сестра сидели в одном из своих потайных мест возле узкой расселины в скале, с которой отец и мать часто любовались заходом солнца в бледе. После ужина прошло два часа — предполагалось, что в это время близнецы занимаются телесными и духовными упражнениями. Сегодня брат и сестра решили поупражнять гибкость ума.
— Я попробую сделать это один, если ты откажешься помогать мне, — сказал Лето.
Ганима отвернулась и принялась с преувеличенным вниманием рассматривать влажную перегородку расселины. Лето вперил взор в Пустыню.
Они говорили на языке столь древнем, что даже название его стерлось из памяти поколений. Язык придал их общению ту интимность, в которую не смог бы проникнуть ни один посторонний. Даже Алия, которая сумела каким-то образом избежать ловушек внутреннего мира, смогла бы понять в этом языке всего лишь несколько слов.
Лето вдохнул воздух, напоенный душным запахом фрименского пещерного сиетча, который существовал некогда в этом природном алькове. Гомон сиетча и влажная жара его уже давно исчезли, и брат с сестрой чувствовали от этого большое облегчение.
— Я согласна, что нам нужно руководство, — сказала Ганима. — Но если мы…
— Гани, нам нужно нечто большее чем руководство, нам нужна защита.
— Возможно, такой защиты просто не существует, — сестра взглянула брату в глаза, блестевшие хищным блеском. Глаза были полным контрастом безмятежным чертам спокойного лица.
— Нам надо любым способом избежать одержимости, — сказал Лето, при этом он использовал инфинитив древнего языка, форму строго нейтральную в залоге и времени, но очень активную в усилении значения.
Ганима верно истолковала слова брата.
— Мох'пвиум д'ми хиш паш мох'м ка, — ответила она. Вместилище моей души есть вместилище тысячи душ.
— И даже больше, — возразил Лето.
— Зная об опасности, можешь ей противостоять, — это было утверждение, а не вопрос.
— Вабун'к вабунат! — сказал он. — Поднимаясь, ты поднимаешься!
Лето чувствовал, что его выбор является очевидной необходимостью. Если уж делать это, то делать активно. Надо допустить прошлое в настоящее и направить его в будущее.
— Муриат, — тихо произнесла Ганима. — Это должно быть сделано с любовью.
— Конечно, — в знак согласия Лето взмахнул рукой. — Мы посоветуемся, как наши родители.
Ганима молчала, стараясь справиться с комом в горле. Повинуясь неясному инстинкту, она смотрела на юг, на сероватые силуэты дюн, готовые раствориться в вечерних закатных сумерках. Именно туда ушел отец на свою последнюю прогулку.
Лето смотрел со скалы вниз на зеленый оазис сиетча. Теперь, в сумерках, все было серым, но мальчик знал форму и цвета оазиса: медно-красные, золотистые, красные, желтые и рыжие окаймляли скалы по границе зеленых насаждений. За границей скал широким поясом раскинулись разлагающиеся остатки жизни Арракина, убитой привезенными неведомо откуда растениями и избытком воды. Теперь этот пояс был границей Пустыни. Ганима заговорила.
— Я готова, мы можем начинать.
— Да, будь все проклято! — он шагнул вперед, коснулся руки сестры, чтобы смягчить грубость. — Пожалуйста, Гани, спой песню. Мне будет легче.
Ганима подошла к брату, обняла его левой рукой за пояс, глубоко вдохнула и прочистила горло. Ясным и звонким голосом она запела песню, которую мать часто пела отцу:
Я отплачу тебе за тот подарок, что ты мне дал;
Я окроплю тебя сладкой водой.
Воцарится жизнь в этом тихом месте:
Любовь моя, ты будешь жить во дворце,
Враги твои обратятся в ничто.
Мы пройдем вместе тот путь,
Что проторила для нас любовь.
Я укажу тебе верный путь,
Ведь тот дворец — моя любовь к тебе…
Тишина Пустыни, в которой даже шепот казался криком, чистый голос Ганимы возымели магическое действие на Лето — мальчику показалось, что он погружается в неведомые глубины, становясь своим отцом, чья память расстилала перед его взором ковер прошлого бытия.
На краткий миг я должен стать Паулем, сказал себе Лето. — Рядом со мной не Гани; это моя возлюбленная Чани, чьи мудрые советы не раз спасали нас обоих.
Ганима, со своей стороны, с пугающей легкостью приняла маску своей матери. Женщинам такое перевоплощение дается легче, чем мужчинам, но таит гораздо большую опасность.
В голосе Ганимы появилась ласковая хрипотца.
— Посмотри туда, любимый!