— Да, я слышал это, — Тег внимательно слушал слова Таразы. То же самое делала и Одраде.
— Зависимость, — задумчиво произнесла Тараза, — какой она может быть простой и какой сложной. Возьмем для примера кариес зубов.
— Кариес зубов? — потрясенно спросил Тег, отвлеченный от размышлений ментата. Одраде, видя это, поняла, что реакция была именно такой, на которую рассчитывала Верховная Мать. Тараза очень умело играла своим башаром-ментатом.
Я должна видеть это и учиться, подумала Одраде.
— Кариес зубов, — повторила Тараза. — Простая имплантация при рождении избавляет большинство людей от этого бича человечества. Однако мы должны каждый день чистить зубы и ухаживать за ними другими способами. Приспособления, которые мы для этого используем, стали обыденной частью нашей повседневной жизни. Но надо иметь в виду, что приспособления, материалы, из которых они сделаны, стоматологи и врачи Сукк — все это сложная паутина взаимно переплетенных отношений.
— Ментату не следует объяснять сложность взаимоотношений, — проговорил Майлс. Однако в его голосе явно угадывалось любопытство, смешанное с негодованием.
— Это так, — согласилась с Тегом Тараза. — Разбираться в этом — естественная среда для процессов мышления ментата.
— Тогда зачем вы все это так усердно пережевываете?
— Ментат, оцени все то, что ты увидел в Досточтимых Матронах и скажи: в чем изъян их подхода?
Тег ответил без колебаний:
— Они могут выжить только в том случае, если будут усиливать зависимость тех, кто поддерживает их. Но зависимость приведет их в тупик, ведущий в никуда.
— Точно. Но в чем заключается опасность?
— Они могут увести с собой большую часть человечества.
— В этом состояла главная проблема Тирана, Майлс. Я уверена, что он сознавал это. А теперь выслушай меня со всем возможным вниманием. И ты тоже, Дар. — Тараза посмотрела в глаза Одраде. — Слушайте меня оба. Мы, Бене Гессерит, внесли в поток человеческой жизни очень мощные… элементы. Может тем не менее образоваться затор, и Матроны могут способствовать этому. И мы…
Лихтер снова начало бросать из стороны в сторону. Разговор стал невозможен из-за сильной болтанки и оглушительного рева двигателей. Когда все стихло, Тараза, возвысив голос, снова заговорила:
— Если мы останемся живы после этого ужасного полета и благополучно вернемся на Гамму, то ты должен будешь работать бок о бок с Дар, Майлс. Ты уже видела манифест Атрейдесов. Она тебе все расскажет и подготовит тебя. Это все.
Тег обернулся и посмотрел на Одраде. Ее черты снова всколыхнули память: она удивительно похожа на Луциллу, но воспоминание касалось не Луциллы, а кого-то еще. Он отбросил ненужные мысли. Манифест Атрейдесов? Он читал его, так как Тараза прислала его вместе с инструкциями. Подготовить меня? Но к чему?
Одраде прочла этот немой вопрос в глазах Тега. Теперь она поняла движущие мотивы Таразы. Приказ Верховной Матери обрел иной смысл, так же как и слова Манифеста Атрейдесов.
«Поскольку вселенная творится с участием сознания, постольку люди, обладающие предзнанием, несут эту творческую способность к высочайшим вершинам. Эта сила осталась непонятой, сила, которой обладал бастард Атрейдесов, сила, которую он передал своему сыну, Тирану».
Одраде знала эти слова, как может знать их только автор, но сейчас они прозвучали в ее мозгу так, словно она впервые их слышала.
Будь ты проклята, Тар! — подумала Одраде. Что будет, если ты ошиблась?
На количественном уровне нашу вселенную можно рассматривать как место, отличающееся большой неопределенностью, и предсказуемость поведения которого является статистической, при условии, что вы оперируете достаточно большими числами. Между этой вселенной и другой, в которой прохождение планеты в данном месте можно предсказать с точностью до пикосекунды, имеется пространство, в котором действуют силы совершенно иного рода. Для этой промежуточной вселенной, в каковой и протекает наша повседневная жизнь, определяющей силой является то, во что мы верим. Ваша вера разворачивает и определяет порядок развертывания повседневных событий. Если подавляющее большинство из нас верит в одно и то же, то можно создать совершенно новый порядок вещей. Структура веры создает сито, просеиваясь сквозь которое, хаос превращается в порядок.
Анализ Тирана, файл Таразы: архивы Бене Гессерит
Тег вернулся на Гамму с корабля Гильдии в полном смятении. Вступив на черную брусчатку частной посадочной полосы Убежища, он огляделся, словно увидел это место впервые. Почти полдень. Как мало времени прошло, и как сильно все изменилось.
До какой степени дойдет Бене Гессерит в своем стремлении внедрить сущностный урок? Тараза отвлекла его от знакомых процессов мышления ментата. Он чувствовал, что все, что произошло на корабле Гильдии, было отрежиссировано специально для него. От предсказуемости дальнейшего Тега охватила дрожь. Как странно выглядела Гамму, когда через охраняемую зону Тег вступил в ячейку входа.
Майлс видел много планет, знал, как живут на них люди, и понимал, каким образом природа той или иной планеты отражается на образе жизни ее обитателей. Некоторые планеты обращались вокруг больших желтых солнц, которые, находясь вблизи, одаривали людей теплом, а те, в свою очередь, отличались предприимчивостью, теплотой и развитием. Были планеты, солнца которых находились далеко, слабо мерцая с темного неба. На таких планетах было очень мало тепла и жизнь была суровой и холодной. В промежутке было много вариаций — как внешних, так и внутренних. Гамму обращалась вокруг желто-зеленой звезды, день состоял из 31,27 стандартных часа, а год из 2,6 стандартных года. Только сегодня утром Тег полагал, что неплохо понял, что такое Гамму.
Когда Харконнены были вынуждены покинуть эту планету, явились колонисты из Данианской группы и назвали эту планету по имени, предложенному Халлеком при Великом Переименовании. В те дни колонисты называли себя каладанцами, но потом название сократилось по моде позднейших тысячелетий.
Тег остановился возле покрытого защитной плиткой перехода, ведущего с взлетной полосы в Убежище. Тараза и ее свита шли позади. Он видел, что Тараза очень оживленно беседует о чем-то с Одраде.
Манифест Атрейдесов, подумал он.
Даже здесь, на Гамму, немногие признавали родство с Харконненами или Атрейдесами, хотя генотип проявлялся весьма очевидно, особенно доминантные черты Атрейдесов — эти длинные, острые носы, высокие лбы и чувственные губы… Очень часто эти черты проявлялись раздельно — один с длинным носом, другой с проницательными глазами, третьи вообще представляли собой невероятную смесь. Иногда, однако, все эти черты можно было встретить у одного носителя. Тогда в глазах можно было прочесть гордое осознание и внутреннее знание:
Я — один из них!