Защитная Миссия Первичное учение
В это утро над Централом нависла густая облачность, и кабинет Одраде казался от этого серым и тихим, да и сама Верховная Мать чувствовала какое-то внутреннее оцепенение. Ей казалось, что стоит ей двинуться с места, как придут в движение опасные силы.
День испытания Пряностью для Мурбеллы, сегодня нельзя думать ни о чем зловещем.
Управление Погодой выдало на сегодня безапелляционный прогноз, предупредив о низкой облачности. Это было случайное возмущение. Были приняты меры по исправлению ситуации, но для достижения должного эффекта требовалось время. Ожидались высотные ветры, можно рассчитывать на осадки.
Шиана и Тамалейн, касаясь друг друга плечами, стояли у окна, глядя на серый пейзаж. Управлять погодой становилось труднее с каждым днем.
Одраде наблюдала за Сестрами, сидя в своем кресле за рабочим столом. Эти две женщины стали одним целым после вчерашней передачи Памяти, и это не было неожиданностью. Интересно было другое: чаще всего передача Памяти происходила либо в условиях острого отравления Пряностью, либо в момент смерти, что и в том и в другом случае исключало дальнейшие контакты между людьми. Две спины были одинаково напряжены.
Сила экстремальных обстоятельств, при которых только и возможна передача, вызывала заметные изменения личности, и Одраде, глубоко понимая сущность происшедшего, терпимо относилась к таким изменениям. Что бы ни скрывала Шиана, теперь это скрывала и Там. Это что-то связано с основами человеческой сущности Шианы. Там можно доверять. Пока она не разделит свою Память с другой Сестрой, ее не надо трогать, но принимать такой, какая она есть. Дело не в том, что надо успокоить кресла-собаки, этим женщинам сейчас не нужен новый кризис.
— Сегодня день Мурбеллы, — сказала Одраде.
— Очень возможно, — заговорила Беллонда, согнувшись в кресле, — что она не переживет испытание. Что тогда будет с нашим драгоценным планом?
Нашим планом?
— Да, положение экстремальное, — согласилась Одраде.
В данном контексте Верховную Мать можно было понять по-разному. Беллонда толковала ответ Верховной в том смысле, что в крайнем случае надо будет делить память с умирающей Мурбеллой.
— Но мы не должны допустить, чтобы момент передачи памяти видел Айдахо!
— Мой прежний приказ остается в силе, — возразила Одраде. — Это желание Мурбеллы, и я дала слово.
— Ошибка… это большая ошибка, — пробормотала Беллонда.
Одраде были понятны истоки сомнений Беллонды. Впрочем, они были ясны всем Преподобным Матерям: где-то в глубине души Мурбеллы находилось что-то очень болезненное. Эта боль заставляла ее уклоняться от некоторых вопросов, как жертва уклоняется от встречи с хищником. Что бы там ни было, но эта боль сидела где-то очень глубоко в существе Мурбеллы. Эту боль можно было не обнаружить даже с помощью введения в гипнотический транс.
— Ладно! — громко сказала Одраде, давая понять, что ее слова относятся ко всем присутствующим. — Мы никогда прежде так не поступали. Но мы не можем выпустить Дункана из корабля, значит, нам придется идти к нему. Он будет присутствовать.
Беллонда была глубоко потрясена. Ни один мужчина, за исключением проклятого Квисатц Хадераха и его сына Тирана, не знал особенностей этой тайны Бене Гессерит. Оба эти чудовища в свое время пережили муки испытания Пряностью. Это были две катастрофы! Не важно, что испытание Тирана было направлено внутрь клетки, что и привело в конце концов к трансформации его в червя-симбионта (не человек, но и не червь). А Муад'Диб! Он осмелился подвергнуться испытанию по собственной воле, и смотрите, что из этого вышло!
Шиана отвернулась от окна и подошла к столу. Одраде охватило странное чувство. Ей показалось, что она видит двуликого Януса. Две женщины стояли спина к спине, но это была единая личность.
— Белл растерялась из-за твоего обещания, — нежно сказала Шиана тихим голосом.
— Он может быть катализатором, который поможет Мурбелле пережить испытание, — сказала Одраде. — Кажется, ты склонна понимать силу любви.
— Нет, — заговорила, не оборачиваясь, Тамалейн. — Мы боимся этой силы.
— Может быть. — На лице Белл все еще было написано презрительное выражение. Впрочем, это было ее обычное состояние. Беллонда твердо стояла на своем.
— Хубрис, — пробормотала Шиана.
— Что? — Беллонда с такой быстротой повернулась в кресле, что собака протестующе взвизгнула.
— Мы разделили общую неудачу со Сциталем, — сказала Шиана.
— Вот как! — Беллонда испытывала грызущее желание узнать тайну Шианы.
— Мы думаем, что творим историю, — проговорила Шиана. Она вернулась к окну и встала рядом с Тамалейн.
Беллонда повернулась к Одраде:
— Ты что-нибудь понимаешь?
Верховная не ответила, пропустив вопрос мимо ушей. Пусть ментат исполняет свою работу. На столе щелкнул проектор, и на дисплее появилось сообщение. Одраде прочла его вслух:
— На корабле еще не готовы. — Она вгляделась в две неестественно прямые спины у окна.
Историю?
Здесь, на Капитуле, происходило мало такого, что Одраде могла бы считать сотворением истории. Так было до появления Досточтимых Матрон. Происходила только смена Преподобных Матерей — испытание за испытанием.
Как течение реки.
Река течет и течет. Куда-то. Ты стоишь на берегу (Одраде часто приходила на ум такая аналогия) и видишь поток. Карта может рассказать, куда течет река, но никакая карта не может рассказать более существенных вещей. Карта не расскажет, какие грузы перевозят по реке. Куда направляются эти груженые корабли? В наше время карты имеют ограниченную ценность. Распечатки архивных данных или их проекции; это были не те карты, которые требовались. Должно быть что-то другое, путеводитель, который мог бы рассказать о каждой отдельно взятой жизни. Такую карту можно было бы носить в уме и пользоваться ею всякий раз, когда требуется более пристальное рассмотрение.
Что могло случиться с Преподобной Матерью Перинте, которую мы послали в Рассеяние в прошлом году?
Карта в уме. Это изобретение позволило бы создать «Сценарий Перинте». Конечно, это было то же самое, что самой плыть по реке в неведомую даль, но какая, в сущности, разница? Это была бы карта, в которой они так сильно нуждались.
Мы не любим быть захваченными чьим-то потоком, потому что не знаем, что откроется за следующим изгибом течения. Мы всегда предпочитаем наблюдать сверху, даже понимая, что любая командная позиция должна быть частью чужого течения. Каждый поток таит в себе непредсказуемость.
Одраде подняла глаза и увидела, что все три Преподобные Матери внимательно смотрят на нее. Тамалейн и Шиана повернулись спинами к окну.
— Досточтимые Матроны забыли, что привязанность к какой-то одной застывшей форме очень опасна, — заговорила Одраде. — Неужели мы тоже об этом забыли?