Оукс понимал, что это собрание может стать серьезной угрозой его власти, и готов был встретить эту угрозу лицом к лицу. По оценкам Льюиса, здесь собралось около тысячи человек. Большая часть колонистов не могла оставить свои посты – охрана, техобслуживание, ремонт, строительство. Два шага вперед и шаг назад – таков был путь Пандоры. Но Оукс знал, что большинство сидящих в зале принесли с собой доверенности на голосование от десятков товарищей. Неформальные выборы уже прошли, и попытка установить здесь демократию вполне серьезна. А это опасно. На борту демократии не было никогда, и на нижсторону ее допускать не следует. Эта мысль отрезвляла; адреналин выжигал в крови остатки алкоголя.
Люди внизу чертовски долго рассаживались, сбиваясь кучками и болтая. Оукс ждал, теряя последние капли терпения. В зале стоял неприятный металлический запах сырости, свет ламп отливал зеленью. Он обернулся к Рашель – хрупкой женщине с непримечательным лицом и русыми волосами, выделяющейся из толпы только нервической манерностью движений. Это Демарест сподвигла своих товарищей на выборы, и она подала петицию руководству. При взгляде на нее Оукс вымученно улыбнулся. Льюис утверждал, будто ему известно, как обезвредить эту ходячую мину, но Оукс, зная своего помощника, спрашивать о подробностях не стал.
В конце концов Рашель Демарест вышла вперед и, не снимая жезла-мегафона с браслета, подняла руки и быстро-быстро помахала перед толпой пальцами. Оукс обратил внимание, что все, как по команде, смолкли.
«Почему она не пользуется мегафоном? Или она антитех?»
– Спасибо вам, что пришли сюда, – объявила Рашель. Голос у нее был пронзительный и визгливый. – Мы не отнимем у вас много времени. Наш кэп получил экземпляр вашего прошения и согласился ответить на него пункт за пунктом.
«Вашего прошения! – подумал Оукс. – Не моего прошения, не-ет!»
А доклады Льюиса и Мердока недвусмысленно свидетельствовали о том, что эта женщина рвется за своей долей власти в Колонии. Как ловко она исхитрилась ввернуть «кэп», так, что это прозвучало издевкой! Значит, битва началась.
Когда Демарест отошла от края платформы, Оукс шагнул вперед и, вытащив из внутреннего кармашка безупречно белого комбинезона то самое прошение, якобы случайно его уронил. Несколько страниц слетели вниз.
– Неважно. – Взмахом руки он остановил людей в передних рядах, бросившихся поднимать бумаги. – Я помню все наизусть.
Он покосился на Мердока. Тот успокаивающе кивнул. Он нашел где-то стулья для себя и Демарест, и оба уселись в достаточном отдалении.
Оукс доверительно нагнулся к слушателям, изобразил сердечную улыбку.
– Немногие из нас собрались здесь сегодня, и все мы знаем, что на то есть причины. Пандора не прощает слабости. Все мы теряли близких в четырех фиаско на Черном Драконе.
Он махнул рукой куда-то на запад, где за тысячей километров туманных морских просторов прятались скалы второго континента. Оукс знал, что ни одну из этих неудач нельзя вменить ему в вину – уж тут он постарался. А его окончательное переселение на нижсторону вселяло надежды касательно перспектив Колонии на всхолмленных равнинах Яйца. Ощущение близкой победы отчасти питало зарождающийся конфликт. Колонисты начинали думать о чем-то, кроме проблем выживания, вспоминать забытые мечты, лепить черты будущего.
– Как большинство из вас знает, – продолжил Оукс, поднимая мегафон для лучшей слышимости, – я спустился с борта, чтобы остаться, чтобы привести вас к окончательной победе.
Пролился дождик вежливых аплодисментов – куда более редкий, чем он ожидал. Да, вовремя он спустился на нижсторону. Пора заняться организацией, укрепить тающую преданность.
– Итак, петиция Демарест. Пункт первый – отмена одиночных патрулей. – Оукс покачал головой. – Если бы мы только могли… Вы, возможно, не понимаете, для чего это делается. Я скажу вам прямо. Мы дрессируем тварей Пандоры, чтоб бежали без оглядки от одного вида человека!
Вот на это зал похлопал сердечнее.
Оукс подождал тишины.
– Благодаря вашей отваге ваши дети унаследуют более безопасную планету. Да, я сказал ваши дети. Я намерен перевести наталей на нижсторону.
Это известие было встречено изумленным перешептыванием.
– Это случится не сразу, – проговорил Оукс, – но случится непременно. Теперь ко второму пункту прошения. – Он поджал губы, как бы припоминая. – «Никакие важные решения о делах Колонии или ее расширении не могут приниматься без одобрения явного большинства колонистов, голосующих на Совете». Я не ошибся, Рашель?
Он обернулся к Демарест, но ответа дожидаться не стал. Бросив взгляд на рассыпанные по полу листы, он окинул взором вначале первые ряды, а потом и весь зал.
– Оставим пока невнятное определение «явного большинства» и непонятную мне ссылку на Совет. Позволю себе напомнить то, что мы и так знаем. Чтобы очистить этот зал для собрания, ушло десять часов. У нас есть выбор. Или мы держим зал свободным постоянно, уменьшая этим производственные площади, или соглашаемся, что все важные решения будут приниматься с десятичасовой задержкой. Я, кстати, предпочитаю называть их жизненно важными. – Оукс демонстративно покосился на большие настенные часы и снова обратился к слушателям: – Мы заседаем уже больше четверти часа, и конца-края этому пока не видно.
Оукс прокашлялся, давая залу вдуматься в его слова. Он заметил, что кое-кто внизу ерзает – видно, желая оспорить этот аргумент. Зато Мердок взял Рашель Демарест за ручку и оживленно нашептывал ей что-то на ушко, выводя тем самым из дискуссии.
– Пункт третий, – продолжал Оукс. – Больше отпусков на борт нашего корабля. Если мы…
– Корабля! – рявкнул кто-то из средних рядов. Оукс узнал кричавшего – охранник из оцепления эллинга, один из пособников Демарест. – Не нашего корабля, а Корабля! – Охранник даже привстал, но товарищи усадили его обратно.
– Тогда давайте разберемся, – проговорил Оукс. – Полагаю, капеллан-психиатр обладает достаточным опытом, чтобы разрешить этот вопрос.
Он покосился на Рашель Демарест, еще не вырвавшуюся из незаметной, но цепкой хватки Мердока. «Хочешь поиграть титулами? Отлично, только сокращать не будем. Не „кэп“, а „капеллан-психиатр“. За мной стоят все традиции нашего корабля».
– Объясняю по буквам. – Оукс в очередной раз окинул слушателей взглядом. – Мы чертовски разнородная команда. Большинство из нас, похоже, происходит с Земли, где я родился. Нас забрал оттуда корабль…
– Корабль спас тебя! – Этот чертов охранник все не уймется. – Корабль спас вас! Наше солнце готово было взорваться!
– Так говорит корабль! – Оукс коснулся контактов жезла, добавляя громкости. – Факты не противоречат и другому объяснению.
– Факты…
– Что мы пережили? – Оукс заглушил вопли охранника, потом убавил звук. – Что мы испытали? – Еще тише. – Мы оказались на борту корабля вместе с другими людьми, чье происхождение нам неясно. Совершенно неясно. Часть из них – клоны, другие – оригиналы. Корабль научил нас своему языку и навязал нам свою историю. Мы знаем то, что наш же корабль разрешает нам узнать. Каковы же его мотивы?