Егер выпрямился и подал рукой сигнал приготовиться. Командиры танков молча повторяли его жест. Пользоваться передатчиком он сейчас не хотел. Ящеры обладали потрясающей способностью перехватывать радиосигналы своих врагов. Словно глядя на себя издалека, Егер почувствовал, как отчаянно бьется в груди сердце, и все замирает внутри. Вот что делает с человеком страх. Но ты не должен позволить ему взять верх!
По дороге мчался «T-IV», двигатель у него явно барахлил, а люди внутри превратились в кровавое месиво Танк грохотал, рычал и скрипел, словно был готов в любую минуту развалиться на части.
Его преследовал танк ящеров, который скользил по дороге практически бесшумно, а за ним еще один, и еще, и еще… Егер знал, что они играют с подбитым танком, точно кошка с мышкой, потому что на их орудиях имелись специальные стабилизаторы, позволявшие вести прицельный огонь на ходу. Но прежде чем уничтожить врага, ящеры решили сначала немного развлечься.
«Посмотрим, как вы сейчас развлечетесь», — подумал Егер и крикнул:
— Огонь!
Из-за того, что он так и остался снаружи, грохот выстрелов его оглушил. Из дула вырвалась вспышка пламени, танк окутал дым.
— Попал! — радостно завопил Егер.
И действительно снаряд угодил в самую середину вражеского танка, башня накренилась, ее практически сорвало с места. Егер подумал, что не хотел бы оказаться внутри машины, в которую попал почти семикилограммовый снаряд.
Но броню ящеры делали превосходную, очень прочную. Снаряд сорвал бы башню с британского танка или даже советского «Т-34» и в единую долю секунды превратил бы его в настоящий огненный ад. Однако машина противника не только не загорелась, водитель сумел развернуться и бросился наутек из западни, приготовленной Егером.
— Огонь! Еще раз в ту же цель! — крикнул Егер.
Новый залп поставил восклицательный знак в его приказе.
Остальные немецкие танки, расположившиеся на склонах горной гряды, тоже открыли огонь. Ящеры предоставили в их распоряжение мишень, о которой танкист может только мечтать — менее защищенные бока своих машин и отсеки, где располагались двигатели. Один из них уже вспыхнул веселым оранжевым пламенем — снаряд (интересно, чей — «Пантеры» или «Тигра»?) угодил в какой-то жизненно важный орган машины.
Егер знал, что ящеры не способны быстро реагировать на атаки с флангов — в этом смысле они даже хуже русских, которые не знают, что им делать в нестандартных ситуациях. Неприятель потерял несколько важных минут — кто-то попытался повернуть назад и спастись бегством, другие, оставаясь на месте, разворачивали орудия в сторону немецких машин. В результате немцы получили возможность обстрелять более уязвимые части их танков. Еще одна вражеская машина превратилась в огненный шар, еще…
Впрочем, через некоторое время ящеры пришли в себя и начали по очереди поворачиваться в ту сторону, откуда по ним вели огонь немецкие стрелки. Ни одно земное орудие не могло пробить передние прозрачные пластины, установленные на танках ящеров. Стрелок из экипажа Егера попытался, но его выстрел не причинил неприятелю никакого видимого урона.
И тут инопланетяне повели ответный огонь. Им приходилось целиться в небольшие мишени, но в других они и не нуждались: система наведения у них была лучше, чем на новых «Пантерах». А кроме того, ракеты ящеров срезали башни немецких танков, точно нож масло
Находившийся неподалеку от «Пантеры» Егера «T-IV» неожиданно лишился «головы», внутрь посыпались осколки, а сама башня покатилась вниз по склону и рухнула прямо в пруд. Корпус танка охватило пламя, от которого занялись близлежащие кусты.
Затем снаряд ящеров, будто играючи, снес башню «Тигра». Егер был потрясен. Он надеялся, что 100-миллиметровая броня послужит надежной защитой в сражении с ящерами. Оказалось, что он ошибся. Он взял в руки передатчик.
— Отступаем! — приказал он.
Двигаться, не останавливаться, создать неразбериху, чтобы ящеры запутались, не поняли, что происходит — вот наш единственный шанс спастись в сражении с таким неприятелем. В стационарном бою нам ничего не светит.
Словно оказавшись на противоположном склоне гряды, Егер понял, какие мысли проносятся в голове командира ящеров. Если они поднимутся вверх по склону и начнут преследовать отступающие немецкие машины, те не смогут причинить им особого вреда, потому что передняя броня у них практически неуязвима. Затем ящеры спокойно уничтожат отряд, заманивший их в ловушку, и продолжат путь в Бельфор.
Егер снова включил передатчик:
— Отступайте так, чтобы оказаться по обе стороны гряды. Нужно хорошенько обстрелять их с флангов, когда они бросятся нас догонять.
Его «Пантера» промчалась по маленькой речке, впадавшей в пруд; во все стороны полетели фонтаны брызг. Как Егер и предполагал, несколько машин противника покатило вверх по склону, наступая на немецкие танки. Они ни секунды не сомневались в собственной неуязвимости; будь он инструктором во время учений, он бы поставил им очень низкую оценку. Правильное тактическое решение заключалось в следующем — остаться на противоположном склоне в полузакрытой позиции и обстрелять неприятеля, подвергая при этом себя минимальной опасности.
Егер вспомнил свое первое большое сражение с ящерами. Тогда они совершили такую же ошибку, и ему удалось подстрелить вражескую машину из своего старенького танка — мало кто из немецких танкистов мог похвастаться таким достижением.
Однако на сей раз он не успел пробить снарядом брюхо вражеского танка в том месте, где броня была совсем тонкой. Один из ящеров выстрелил, и соседний «T-III» охватило пламя. Однако немцы продолжали отстреливаться, и их высокоскоростные снаряды причиняли ящерам серьезный ущерб, если попадали куда следует. Одна из машин неприятеля сбросила скорость и остановилась: снаряд угодил прямо в колеса. Впрочем, от этого танк не перестал представлять опасность; его орудие оставалось в исправности, а башня быстро развернулась в сторону «Пантеры». Ящеры расправились с ней при помощи всего одного выстрела, разворотив изогнутую переднюю пластину, которая считалась неуязвимой.
Еще несколько снарядов угодило в замерший на месте танк противника. В башне и со стороны водителя открылись люки, и ящеры начали выбираться наружу, но их тут же сразил пулеметный огонь. На одно короткое мгновение Егеру стало их жаль — они сражались храбро, хоть и не слишком умно. Впрочем, это не помешало ему издать воинственный клич, когда он увидел, как они повалились на землю.
Через минуту после того, как из танка вылез последний ящер, которого, разумеется, тоже пристрелили, машина загорелась. Круг дыма, ровный, точно его выпустил старик, который всю жизнь курит сигары, вырвался из открытого люка над местом командира. Затем, по-видимому, взорвались все боеприпасы, имевшиеся внутри, потому что танк превратился в пылающий шар, а во все стороны полетели охваченные пламенем обломки.
И тут над грядой появился вертолет ящеров, который тут же начал выпускать ракеты, похожие на раскаленные ножи. Пулеметчики открыли по нему огонь, но особого вреда причинить не могли. Однако как раз в этот момент «T-IV», начал разворачивать пушку в сторону второго танка ящеров и оказался прямо под вертолетом. Егер так и не узнал, командир отдал такой приказ, или стрелок действовал по собственной инициативе, только 75-миллиметровый снаряд разворотил вражеской машине брюхо, и она, мгновенно загоревшись, рухнула на землю. Егер ликующе завопил.