Он спрыгнул с постели, отдал малыша Хелвис и несколько раз подбросил Мальрика в воздух.
– Хватит, – остановила его Хелвис. – Иначе он не удержит колбаску, которую съел днем. – И добавила, обращаясь к сыну – Хватит, молодой человек. Тебе пора в постель.
После обычных протестов Мальрик снял штанишки и рубашку и юркнул под одеяло. Через минуту он уже сладко спал.
– Что это ты спас из его лапок? – спросила Хелвис, укачивая Дости. – Неужели ты читаешь налоговые документы даже в постели?
– Боги мои, нет! – воскликнул Марк – такое извращение не пришло бы в голову даже Варданесу Сфранцезу. Трибун показал Хелвис рукопись Горгидаса, и странные буквы заставили ее нахмуриться. Она не умела читать по-видессиански, но могла различать буквы и удивилась, увидев, что совершенно другой по начертанию алфавит мог создавать слова. Что-то похожее на страх прозвучало в ее голосе, когда она сказала:
– Иногда я забываю, что ты прибыл из далеких краев, а затем что-то опять напоминает мне об этом. Ты читаешь свою латынь?
– Не совсем, – ответил трибун и попытался объяснить, но это вызвало у Хелвис недоумение. Она также не понимала его интереса к прошлому.
– Это ушло, и ушло навсегда. Что может быть бесполезнее?
– Но как ты можешь надеяться понять то, что случится потом, если не знаешь того, что случилось прежде?
– Что случится, то случится, независимо от того, понимаю я это или нет. Настоящего для меня вполне достаточно.
Марк покачал головой.
– Боюсь, что в тебе все еще сидит маленький варвар, – сказал он весело.
– Ну и что, если так? – Она вызывающе посмотрела на него и уложила Дости в постель. Марк обнял ее.
– Я же не говорю, что это мне не нравится.
Скауруса забавляли преподаватели и студенты Видессианской Академии – они всегда оборачивались и провожали его взглядами. Кто угодно мог оказаться в этом святилище науки – жрец или аристократ, седобородый ученый или одаренный сын крестьянина, но всех их вид идущего по коридору Академии капитана наемников заставлял с любопытством глазеть на него. Он был рад, что Нейпос обычно встает рано; если повезет, маленький жрец сможет помочь ему найти пропавший документ еще до того часа, на который назначено свидание с Алипией Гаврой.
Сначала трибуну показалось, что сделать это будет нетрудно. Нейпос встал даже раньше, чем он ожидал. Когда Марк заглянул в рефекторию, сонный студент сказал ему:
– Да, он был здесь, но уже ушел читать лекцию. Куда он пошел? Думаю, в одну из аудиторий на третьем этаже. К сожалению, не знаю, в какую именно.
Юноша вернулся к утренней трапезе – перловой каше, приправленной медом, а трибун поднялся по лестнице, заглянул в одну из открытых дверей и наконец нашел того, кого искал. Марк сел в кресло в дальнем конце аудитории. Нейпос широко улыбнулся ему, но продолжал читать лекцию. Около дюжины студентов быстро записывали его слова на листах пергамента. Время от времени кто-то задавал вопрос, Нейпос отвечал, в конце пояснения непременно спрашивая: «Теперь ты понимаешь?» На это Скаурус мог бы ответить только одно: «Нет». Похоже, жрец говорил о предмете, стоящем на грани между теологией и магией, и для римлянина все сказанное им было, разумеется, темным лесом. Тем не менее жрец произвел на него впечатление великолепного оратора, весьма образованного и очень логичного.
– Пожалуй, на сегодня хватит, – сказал Нейпос, заметив, что Марк начал нетерпеливо ерзать на стуле. Большинство слушателей покинули аудиторию сразу; несколько человек остались, чтобы задать вопросы. Они тоже с любопытством поглядывали на Скауруса. Наконец ушли все, кроме Нейпоса и Марка.
– Так, так, – сказал он, пожимая руку трибуна. – Что же привело тебя сюда? Конечно же, не проснувшийся вдруг интерес к тому, что соединяет силы величия Фоса и правильное толкование закона соприкосновения?
– Нет, – подтвердил Скаурус. Однако, когда он объяснил свое дело Нейпосу, тот так развеселился, что толстые щеки его покрылись румянцем. Трибун не видел в своем деле ничего смешного, о чем сообщил жрецу.
– Прости. У меня были две причины для смеха. – Нейпос щелкнул пальцами. – Во-первых, для такой легкой задачи тебе вряд ли нужна помощь профессора Академии, любой уличный чародей найдет твой потерянный свиток за две серебряных монетки.
– Ох. – Марк почувствовал, что краснеет до корней волос. – Но я не знаю никого из уличных чародеев, зато знаю тебя.
– Да, да, абсолютно верно. Пойми меня правильно, я с удовольствием помогу тебе. Но маг моих знаний и силы нужен тут не более, чем молот кузнеца, чтобы забить маленький гвоздик. И это забавно.
– Но я же не говорю, что разбираюсь в магии. А что же еще заставляет тебя смеяться? – трибун нахмурился, пытаясь скрыть свое замешательство.
– Только то, что сегодняшняя тема лекции оказалась связанной с твоим делом. Благодаря всеобъемлющему добру Фоса, все вещи связаны друг с другом и связь эту можно уловить. У тебя есть налоговый документ из города, расположенного поблизости от Кибистры?
– Да, я работал с бумагами из Доксона, – сказал Скаурус, подумав. – Я не очень хорошо знаком с этой частью Империи, но, судя по карте, эти два города находятся на расстоянии дня пути.
– Великолепно! Мы используем этот свиток для того, чтобы найти другой, и тем усилим заклинание. У меня нет никаких планов до полудня, и все это не займет много времени, обещаю тебе.
Шагая через дворцовый комплекс, жрец рассказывал о студентах, о погоде, о слухах, распространяемых в Академии и совершенно ничего не говорящих Скаурусу, и вообще обо всем, что приходило ему в голову. Нейпос любил поговорить, а римлянин был гораздо более интересным собеседником, чем большинство видессиан, предпочитавших слушать самих себя. Марк подумал о том, что они с Нейпосом составляют странную пару – такую же странную, как Виридовикс и Ариг толстый выбритый жрец с курчавой черной бородой и высокий светловолосый наемник, превратившийся в надзирателя за чиновниками.
– Ну и как, эта работа нравится тебе больше, чем полевые занятия? – спросил Нейпос, когда трибун привел его в свой кабинет.
Увидев голубой плащ жреца, Пандхелис вскочил со стула и очертил знак солнца на груди. Нейпос ответил ему тем же знаком.
– Трудно сказать. Результатов этой работы пока еще не видно, – Скаурус не хотел говорить больше, чем сказал, потому что его мог услышать Пандхелис, и вернулся к делу, из-за которого и обратился к жрецу. Документ из Доксона был там же, где он его и оставил, – на краю стола.
– Нужно ли тебе что-нибудь особенное для твоего заклинания?
– Нет, не надо ничего. Только несколько щепоток пыли, которые послужат символическим звеном между тем, что потеряно, и тем, что поможет найти пропажу. Пыль, мне кажется, достать в этом здании совсем нетрудно.
Жрец хмыкнул. Марк тоже усмехнулся. И даже Пандхелис, прирожденный чиновник, позволил себе улыбнуться. Нейпос взял щепотку пыли с подоконника и осторожно положил ее на середину пергамента.