Игра слов заставила Капича нахмуриться, он неразборчиво заворчал. Джерин вздохнул. Ни к чему тратить свое остроумие на тех, кто его не способен понять. Но смысл вопроса гради все-таки понял. И сказал:
— Они говорить, ваши боги глупые и слабые. Потому что это не их настоящий дом и у них нет связь со своим домом.
Джерин дернул себя за бороду. Совершенные предсказатели были не так уж не правы. В какой-то степени элабонские боги являлись пришлецами в этих краях, что уже само по себе не делало чем-то чрезвычайным намерения богов гради. К тому же северные земли действительно отрезаны от центра Элабона уже почти целое поколение. Но если Даяус, Бейверс и Астис — богиня любви, а также остальные элабонские божества, которые пришли на север с Росом Свирепым, до сих пор не чувствовали себя здесь как дома, тогда и никакое другое место в мире не могло на это претендовать. У них были века, чтобы привыкнуть к северным землям и сделать так, чтобы те приняли их. Лис был уверен, что предсказатели гради здесь просчитались. А за ошибки платят. Как же теперь заставить их заплатить?
Если бы Лис был героем бардовских песен, он бы тут же нашел ответ на этот вопрос и сумел бы им воспользоваться, если не сразу, то, по крайней мере, в ближайшие пару дней. Но поскольку он был обычным человеком в реальном мире, никаких идей у него не возникло. Он спросил гради:
— Что ты имеешь в виду, говоря, что вы превратите северные земли в новый Домгради? Что ты под этим подразумеваешь?
Он уже много раз слышал это словосочетание и теперь хотел выяснить его значение до конца.
Капич уставился на него. Во все глаза. Вопрос явно показался ему то ли глупым, то ли ответ был для него так очевиден, что не требовал никаких пояснений. Однако он все же до них снизошел.
— Мы переделать этот край, чтобы он лучше нам подходить. Слишком жарко здесь, слишком солнечно. Наши боги такое не любить. Они щуриться и потеть. Когда они быть здесь, как дома, они защитить нас от противной жары.
Неужели боги гради столь могущественны, что могут проделать такое? Джерин не знал этого и не испытывал ни малейшего желания узнавать. Капич считает, что они на это способны. Вероятно, это означает, что сами боги его придерживаются того же мнения, а, следовательно, попытаются претворить свои планы в жизнь.
Все то малое, что было известно Джерину о землях, где обитали гради, он почерпнул из рассказов Вэна о своих путешествиях через них. По его словам, это был край снегов, скал и хилых деревьев. Тамошние фермеры выращивали овес и рожь, потому что пшеница и ячмень не успевали созревать во время короткого и прохладного лета. Вместо фруктовых деревьев там росли ягоды, а зимой рыскали волки и огромные белые медведи.
— Я думал, вы пришли сюда, потому что наша земля и наш климат нравятся вам больше, чем ваши собственные, — сказал он Капичу.
Ему трудно было представить, что кто-то не хочет вырваться из тех мрачных условий жизни, которые описывал Вэн. Но гради покачал головой.
— Нет. Волдар ненавидеть эти жаркие края. Когда они стать нашими, она сделать их приятными для жизни. Некоторые из наших гребцов, когда работать веслами, падать в обморок от жары. Как мы делать дела, если здесь жарить, как в печи?
— Если вам нравится холод, оставайтесь на своей земле. — Это сказал не Джерин и даже не Джеродж, а Тарма, открывавшая рот очень редко.
— Если мы такой сильный, чтобы захватить эта земля, наши боги достаточно сильный, чтобы сделать ее такой, как мы хотеть и как они тоже, — ответил Капич.
— А бывает так, чтобы вы хотели не того, чего хотят ваши боги? — спросил Лис, пытаясь нащупать слабые места в выкладках оппонента.
Капич вновь покачал головой.
— Как такое быть? Они очень сильный. Мы слабый. Мы их раб, они делать с нами, что им угодно. Разве у вас не так… у вас и трокмуа?
Джерин вспомнил о собственных попытках, иногда даже удачных, перехитрить богов и заставить их делать то, что нужно ему, а не наоборот.
— С одной стороны, да, — ответил он, — а с другой — нет.
Капич уставился на него в полном недоумении.
Лис вышел из темницы и поднялся в главную залу. Джеродж и Тарма следовали за ним. Джеродж спросил:
— Его боги, правда, могут сделать то, что он сказал?
Монстр задал вопрос тоном маленького мальчика, который просит отца уверить его, что небо на деле никогда не замерзнет, не треснет и не упадет ему на голову холодной зимой.
Что ж, Джерин был для Джероджа отцом в большей степени, чем кто-либо в мире людей. В понимании первого это означало, что он должен выполнять отцовские обязательства и быть честным с юным чудовищем. Он сказал:
— Я не знаю. Мне никогда не приходилось иметь дело с богами гради.
— Ты найдешь способ с ними справиться. — Тарма говорила очень уверенно.
Как и многие дети, глубоко убежденные, что их отцы могут все, Тарма не сомневалась, что Лис сможет прогнать и Волдар, и других темных богов, обитавших на мрачной земле, которую гради называли своею.
И подобно ей, Джероджу и Вайдену, сыну Симрина, большинство подданных Джерина тоже безоговорочно верили в своего сюзерена. Жаль, что сам он был не настолько уверен в себе. Да, пока что ему везло, когда он имел дело с богами. Но если тягаешься с существами, гораздо более могущественными, чем ты, сколько может продолжаться везение? Можно ли сделать так, чтобы оно длилось всю жизнь? «Конечно можно, — устало подумал Джерин. — Если допустишь ошибку, жизнь твоя попросту кончится, вот и все».
Вэн встал из-за стола, за которым сидел.
— У тебя такой вид, что тебе не мешало бы выпить кружечку эля, а то и три, — сказал он.
— Одну можно, — ответил Джерин, пока чужеземец работал черпаком. — Если я выпью три, то на меня накатит хандра.
— Ха! — воскликнул Вэн. — Можно подумать, что кто-то заметит разницу.
— Иди ты к черту, — сказал Лис и выпил эль, который поднес ему Вэн. — Знаешь, от этих гради только и жди неприятностей.
— Это уж точно, — ответил Вэн, но больше радостно, чем удручаясь. — Если хочешь знать мое мнение — жизнь без неприятностей скучновата.
— Твоего мнения никто не спрашивал, — многозначительно заметил Джерин.
Его друг как ни в чем не бывало продолжил:
— Да, иногда жизнь нас не веселит. Я пустил столько корней в Лисьей крепости, что, похоже, весь уже покрылся пылью и порос мхом. Такая у вас тут порой скукотища.
— Когда тебе становится скучно, ты всегда можешь полаяться с Фанд, — отозвался Лис.
Вэн попытался и это замечание пропустить мимо ушей, но не сумел.
— Могу, — ответил он и мотнул головой так, будто пытался отогнать назойливую осу, жужжащую рядом. — Могу, но она ругается со мной не меньше, чем я с ней.
Что, о чем Джерину говорил его собственный опыт, было чистейшей правдой.