— А еще, — добавил гонец, — Мэрланз просил передать, что всадник, которого вы отправили, чтобы предупредить его о возвращении Эфилнета к своим, намного опередил проклятого южанина, двигаясь напрямик по бездорожью, что для колесниц невозможно. Для скороходов возможно, но ни один скороход обогнать повозку не смог бы.
— Разве это не здорово? — просиял Джерин.
— Разве это не великолепно? Разве это не чуду подобно? — вторил ему Райвин Лис.
— О, замолчите, — велел им Араджис Лучник.
Джерин и Райвин расхохотались, но свирепое выражение лица Лучника погасило их смех. Вполне вероятно, что Райвин и не перестал бы смеяться, но Джерину удалось наступить ему на ногу. Он хотел, чтобы Араджис злился на Элабонскую империю, а не на своих союзников.
Одно дело заставить Райвина унять смех, но заставить его замолчать — совсем иное. Хитро поблескивая глазами, Райвин нарочито смиренно обратился к Араджису:
— Теперь вы видите, лорд король, что разумное использование верховых и впрямь способно обескуражить врага, когда он этого совершенно не ожидает.
— Я вижу человека, который слишком много болтает, вот что я вижу, — гаркнул на него Араджис, сотворив маленькое чудо: Райвин умолк.
Араджис продолжал хмуриться. Похоже, его удручал не столько Райвин, сколько весь окружающий мир.
— Мы скоро съедим все запасы на этой земле, черт ее побери.
— Могло быть и хуже, — весело отозвался Джерин.
— Да? И каким же это образом? — Теперь все недовольство Лучника обратилось на Лиса.
Тот ответил:
— Очень просто. Твои запасы могли поглощать не мы, а имперские солдаты. А еще они могли бы сжечь окрестности, чтобы никто не смог здесь кормиться.
Араджис обдумал его слова и удивленно выдохнул:
— Ха, а ты прав! Могло быть и хуже, — сердито проворчал он. — Однако ситуацию это не улучшает.
— Я этого и не утверждал.
Джерин решительно придерживался веселого тона. Для него это было не слишком сложно — его землям не грозило вторжение неприятеля… по крайней мере, пока. Ему также не грозила потеря всех съестных запасов, хотя и его кладовые подверглись опустошению, когда он собирался в военный поход. Против, кстати, Араджиса, а вовсе не против Элабонской империи, если кому это интересно.
На следующий день люди Лиса первыми приблизились к лагерю, где расположились главные силы Араджиса, наблюдающие за солдатами императора. Мэрланз Сырое Мясо выехал, чтобы его поприветствовать.
— Рад встрече, лорд король, — сказал он, пожимая Джерину руку. — А еще я рад, что вы с нами, а не против нас, если вы понимаете, о чем я… кхе-кхе.
— О да, — кивнул Джерин. — Я ведь никогда не хотел воевать с твоим королем, а теперь мне и не придется.
«Вместо этого я буду сражаться с Элабонской империей, а этого мне хотелось бы еще меньше, если бы у меня был выбор!» — добавил он про себя.
Мэрланз сказал:
— Лорд король, разрешите представить вам Эранаста, сына Араджиса.
— Лорд король, — вежливо произнес Эранаст, кланяясь.
Он очень походил на отца, вплоть до сердитого изгиба губ, предупреждавшего, что с ним лучше не спорить. Джерин не сомневался, что отпрыск Лучника обладает достаточно сильным характером, чтобы доказать это на деле, но все же он был еще слишком молод. Года на два старше Дарена… да, не больше.
Вспомнив о Дарене, Лис пожалел, что не принял помощи, которую тот предлагал. Он не думал, что она ему понадобится в войне против Араджиса Лучника. Но у Элабонской империи гораздо больше людей, чем у его соперника-короля. Он не знал, какую часть своих сил империя выделила или собирается выделить на то, чтобы вернуть себе северную провинцию. Впрочем, вскоре это должно было выясниться.
Эранаст сказал:
— Мы тут… весьма о вас наслышаны, лорд король.
— Это так славно, — ответил Джерин, прикинувшись простаком, чтобы посмотреть, как поведет себя сын Араджиса.
Эранаст отступил на полшага назад, силясь разглядеть в стоящем перед ним тихоне властителя, который на протяжении двух десятилетий сдерживал его отца, а сейчас вел себя как сельский пентюх. В следующее мгновение он улыбнулся той же ледяной хищной улыбкой, какую часто пускал в ход Араджис.
— Большей частью молва превозносит вашу скромность. Теперь вижу, что это действительно так.
Итак, он все-таки глуп. Лиса это разочаровало. Улыбнувшись в ответ, он сказал:
— Если бы я был таким скромником, то не отправился бы на юг.
— Мы рады, что вы это сделали, каковы бы ни были причины, — поспешил заверить его Мэрланз. — А вот империя вряд ли разделит нашу радость. — Он сделал паузу. — Этот… Фердулф, что ли… с вами?
Как и в Лисьей крепости, он говорил о Фердулфе, будто о каком-то диковинном звере.
— О да, он здесь, — ответил Джерин.
— Отлично! — воскликнул Мэрланз с искренним облегчением.
Фердулф очень редко вызывал в людях подобные чувства. Он вообще редко вызывал в них что-либо, кроме зарождающейся и все крепнущей ярости.
Словно услышав его слова, Фердулф вывернулся откуда-то, взмыл в воздух и, зависнув на уровне лица Мэрланза, заявил:
— Я тебя помню. Ты человек, сделанный из сырого мяса.
— Как и все остальные, — ответил Мэрланз и с похвальным спокойствием в свою очередь пристально взглянул на Фердулфа. — Как и ты, полагаю.
— Ну да, — признал маленький полубог. — Но не из такого грубого и отвратительного, как у тебя или у Лиса. В этом я совершенно уверен.
— Ты без сомнения прав, — сказал Джерин с деланной беззаботностью. — Когда ты отправляешься в кустики, то из тебя сыплются фиалки и маргаритки, а не то, что им помогает расти.
Фердулф бросил на него такой злобный взгляд, что Лису пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не отшатнуться. Миг — и полубог уже шел по воздуху прочь.
— Ведь он ненавидит империю больше, чем нас, не так ли? — всполошился вдруг Мэрланз. — Я очень на это надеюсь… с тех самых пор, как узнал, что Элабон идет сюда через горы.
— До сего момента так оно и было, — ответил Джерин, что еще сильнее встревожило Мэрланза, а Эранаста повергло в смятение. Лис рассмеялся. — Все в порядке. Мы с Фердулфом поддразниваем друг друга с тех пор, как он появился на свет. Он уже привык, так что скоро отойдет. И ему действительно ненавистна империя, и вряд ли в ближайшие дни это чувство переродится в любовь.
— Вы планируете атаковать врага прямо в лоб, лорд король? — спросил, несколько успокоившись, Мэрланз.
Джерин указал на Араджиса:
— Тебе лучше выяснить это у своего лорда, Мэрланз. Он здесь главнокомандующий.