— Но зачем все это? Если нам отдадут малыша, зачем сражаться? Лучше как можно быстрее уйти в аббатство и спрятаться. К чему оставаться и устраивать драку?
В поддержку Траггло поднялся шепот. Гром вздохнул и произнес:
— Рузвел, объясни им!
Рузвел Регуб заговорил медленно, словно ставя каждое слово на место:
— Потому что, если мы не нападем первыми, они нас убьют. Вы думаете, что они успокоятся? Нет! Если они потеряют малыша и не получат никакого выкупа, они обязательно вернутся в Рэдволл отомстить! Поверьте, они не успокоятся!
Рузвел нервно постукивал по столу. Командор прижал его лапу:
— Он прав! Он абсолютно прав, друзья! Крегга кивнула:
— План рискованный, но я доверяю нашим воинам. Так что я — за.
И все в Пещерном зале дружно воскликнули:
— Да!
У Моккана в подчинении было сто девяносто водяных крыс и еще пять Белолисов. Они сидели на берегу, а он отдавал последние указания:
— Вы все знаете, что делать. Те, кто не выполнит приказа, ответят жизнью. Мы отправимся, как только начнет темнеть. Сейчас отдыхайте, но убедитесь, что оружие в порядке, будьте готовы послужить детям великой королевы Сильф. Эскрод, Вэннана, выберите себе двоих ординарцев.
Эскрод назвал:
— С нами пойдут Дакл и Билу.
Обе крысы отсалютовали. Моккан подошел и сел возле Гельтора, который менял повязку на плече.
— Ну, как твоя рана, братец?
Гельтор прикусил губу, отрывая от раны лист подорожника:
— Нисколько не лучше, если тебя это и вправду интересует!
Моккан откинулся на спину и закрыл глаза. Солнечные блики, играющие на траве, делали его почти незаметным.
— Не волнуйся, сегодня вечером мы за тебя отомстим. Гораздо лучше, чем твоя идея о всеобщей войне.
Флориан решил, что лучше всего поднять дух поможет героическая баллада. В соответствии с моментом он облачился в тогу, вооружился картонным мечом, а для пущего эффекта обозревал аудиторию через монокль без стеклышка. Рэдволльцы сидели полукругом у аббатского пруда, а Флориан, расхаживая у самой кромки воды, обучал их «Битве за последнюю пышку» Крот Корнерой аккомпанировал на аккордеоне, а Рузвел исполнял припев. Заяц сердито шикнул на малышей, которые захихикали, услышав первые строки песни.
Раз после дождичка в четверг,
Закончив передышку,
Я из засады вывел полк
На битвище за пышку.
Полста каких-нибудь шагов
Мы сделали едва ли,
Как цепью двадцать три крота
От насморка упали.
На этом битвище войска
Друг друга били лихо,
А мне влетела прямо в нос
Огромная ежиха!
Мышей смутился батальон,
Задумали брататься,
Но мы решили до конца
За пышку посражаться!
Мы бросились туда гурьбой,
Тут было столько хрусту,
Когда мы квасили носы
И заячью капусту!
Кто в этой битве победил,
А кто ни с чем утопал.
Перо на шляпе у меня -
Я эту пышку слопал!!!
Флориан допел последние слова, воинственно размахивая мечом и энергично отплясывая. Как и следовало ожидать, он чересчур увлекся и, споткнувшись, свалился в воду, подняв целую тучу брызг. Рэдволльцы, впрочем, приветствовали это падение громом аплодисментов и приветственными криками. Командор вытер выступившие от смеха слезы и сказал:
— Да, думаю, мы не соскучимся, защищая аббатство.
На стене царило оживление. Песенка, Позднецвет и Дипплер громко хохотали, глядя, как два крота — Грязерой и Глинокоп — выуживают незадачливого зайца из пруда. Отец Батти тряхнул книгой с загадками, вопрошая:
— Может, мы вернемся к работе?
Все еще улыбаясь, веселая троица вернулась к прерванному занятию — расшифровке послания из дневника времен аббатисы Вэйл. Дипплер, не слишком преуспевающий на стезе обучения, спросил, глядя на размытые строки в книге:
— Ну, так о чем там?
Отец Батти пролистал книгу:
— Насколько я понял, записи эти делал некто Самким в последние свои годы. Должно быть, весельчак и балагур, если написал про Большое озеро в загадках. Вот послушайте:
Найдешь меня, где свет дневной
Встает за красною стеной.
Дороги нету ни одной,
Ты попросту иди за мной.
И отыщи молчащий рот,
Который к югу поведет.
Деревьев кроны в тех лесах
Стоят с цветами в волосах.
Где в небесах голубизна
И чистая вода до дна,
Не мешкай подле радуги
И от утесов прочь беги,
Где все кипит, гудит, бурлит,
Где ни один не устоит,
Потоком будет унесен
Вкусить последний смертный сон.
А ближе к озеру, гляди -
Тебя ждет рыба впереди,
Но верный путь — один из двух.
Удачи! И крепи свой дух!
Дипплер почесал лапой в затылке — по всему было видно, что стихотворение его озадачило.
— Ну-у, это, конечно, здорово, но ключа, чтобы понять, куда идти, я здесь не вижу.
Батти улыбнулся нетерпению землеройки:
— Не так быстро, мой юный друг! В твоем возрасте уже надо знать, что подобные загадки пишутся не для того, чтобы их можно было разгадать с первого взгляда, правда, Песенка?
Белочка кивнула, впрочем не отрывая глаз от написанного:
— Конечно, отец Батти. Нужно повнимательнее изучить эти стихи, разбить на строчки и подумать над всеми словами.
Позднецвет положил подбородок на лапы и тоже уставился на строчки.
— Хмм, на первый взгляд, тут ничего нет о Белолисах.
Дипплер сражался с кольчугой, в ней стало настолько жарко, что он решил от нее избавиться.
— Может, оно и так, но, может статься, мы узнаем, откуда они пришли, зачем проделали такой путь, ну и всякое такое.
Отец Батти похлопал его по плечу:
— Верно, Дипплер! У тебя задатки настоящего ученого.
Лог-а-Лог, Рузвел, Гром и несколько землероек собирали все оружие, каким только можно было воспользоваться. Сейчас, направляясь к домику отца Батти, в котором, по словам Крегги, стоял шкаф со старым оружием, они несли старые занавески — из них собирались сделать тюки якобы для обмена с Белолисами, а на самом деле для оружия. Рузвел остановился так неожиданно, что Гром буквально врезался в него. Лог-а-Лог с удивлением взглянул на друга, который с негодованием уставился на стену: