— Не уверен. Уж больно шарлатански выглядит объявление — все в каких-то кровавых сполохах и черных тучах. За этим скорее всего скрываются обыкновенные сатанисты. Это они таким образом вербуют себе последователей: обещают помочь в решении личных проблем, а потом — глядь! — человек уже и в секте сатанистской. Я против сатанистов, конечно, ничего не имею, но тебе ведь не надо устанавливать отношения с бесами, у тебя с этим и так полный порядок! — Жан самодовольно ухмыльнулся и погладил себя по брюху.
— Угу. А вот обрати внимание на эту рекламку: «ДРУГ ЗВЕРЕЙ Гога Магилиани воекрешает мертвых животных!» А в самом низу мелкими буковками: «А также совершает обратные магические действия». И что, по-твоему, значит эта абракадабра — «обратные магические действия»? Заказные убийства зверей, что ли?
— Возможно, возможно… Мало ли злых соседей, желающих погубить соседского пса или кошку? Я про этого Гогу-Магогу много хорошего слышал: дурит он людей без зазрения совести и на огромные деньжищи кидает. Кое-кто и впрямь верит, что он их домашних любимцев воскресил!
— Да, интересный господин… И лицо такое — не приведи Гад в темноте столкнуться.
— В темноте как раз не страшно, в темноте лица не разглядишь, а вот на свету!.. Ну, листай дальше, хозяйка!
— Ой, у меня от этой страницы какое-то покалывание в пальцах появилось! Заряженная она, что ли?
— Что там такое, ну-ка, ну-ка? «Страница-талисман на удачу. Создатель страницы экстрасенс высшей категории Кристина Савская». А, Крыся, Крысенька! Старая знакомая! Это и впрямь заговоренная страница: кто прочтет текст до конца, тот потом от этой ведьмы не отвяжется, пока все деньги ей не снесет.
— Это нам не походит, денег у нас лишних нет… Все! Хватит! — Жанна закрыла подшивку и хлопнула ею об пол, подняв облачко вонючей черной пыли. — Ничего я тут полезного не нашла. Поехали, Жан, к матушке Ахинее. Хоть и дорого она берет, а я в нее верю.
— Я тоже. Поехали!
Матушка Ахинея встретила их как всегда ласково, но тратить время на разговоры не стала и сразу перешла к делу.
— Ну что, хорошенькая моя, избавилась от самозванки, выставила ее из дому?
— Избавишься от нее, когда теперь уже весь дом за нее горой!
— Ну, сама виновата, не уследила, допустила подмену.
— Уследишь туг, когда кругом ангелы вьются!
— Да, трудный дом, прямо маленькая церковь! А церковь — та же крепость. Тяжелый случай, очень тяжелый…
— И друзья у моих падчериц почти все крещеные!
— Ты сказала «почти», куколка?
— Ну да… Есть одна девчонка, которая пока устояла. Наследственность у нее хорошая — мать в ночном клубе работает.
— Ну-ка, расскажи мне про нее поподробней, касаточка!
Жанна рассказала матери Ахинее все, что знала о Кире Лопухиной.
— Собачку, говоришь, пожалела? А вот это плохо! Не полная, выходит, эгоистка. Но придется рискнуть.
— А в чем тут риск заключается?
— Девчонку эту надо переманить на свою сторону. А риск — он всегда есть, когда с молодыми имеешь дело. Души у них еще не задубелые, не закопченные. То доброта в ворота, то любовь-морковь в сердце, глядь — и засияла душа светом ангельским! Тьфу! Вот когда закоптится душа, как у тебя, красота ты моя беспросветная, так ее никаким ангельским лучом не просветишь. Ну что, попробуешь переманить девчонку на свою сторону?
— Попробую, мать Ахинея. Рискну!
— Вот и молодец! Кто не рискует, тот пьет натуральные соки вместо шампанского. Собачка у нее, говоришь, есть? Вот через собачку и действуй. А я тебе талисманчик заговоренный дам — поводок и ошейничек для песика. То есть не просто так дам, а продам, конечно.
Жанна вздохнула.
— А ты не жадничай, девушка! — прикрикнула на нее мать Ахинея. — Играешь на миллионное состояние, а сотню-другую евриков жалеешь? Ладно, я тебе в придачу еще талисманчик дам.
— Заговоренный? — спросила Жанна, вспомнив страницу Крыси Савской в газете «Тайная страсть».
— Нет, не заговоренный, а заряженный.
— Разве это не одно и то же?
— Конечно, нет! В сложных случаях я не заговариваю талисманы, а заряжаю. Бесами.
Жан насторожился.
— Мелкими бесами, — уточнила мать Ахинея, искоса взглянув на него сквозь сумрак. — Не такими крупными и солидными, как ваш достойный опекун.
Жан ощерился и даже вильнул хвостом, он был польщен.
Мать Ахинея прошла в кладовочку, где у нее хранились ее колдовские причиндалы, и там долго копалась за приоткрытой дверью, что-то приговаривая себе под нос. Жанна сидела, нетерпеливо постукивая длинными красными коготками по столу, и ждала.
Воспользовавшись паузой, сделаем по ходу дела небольшое отступление.
Вот выше было сказано, что мать Ахинея поглядела на Жана «сквозь сумрак». Что это значит? А вот что. Духи действуют не совсем в одном с нами пространстве. Вокруг Ангелов, где бы они ни находились, всегда присутствует особое охранительное пространство — Божья Благодать, или попросту «Свет». Вот в этом «Свете» и с его помощью Ангелы и действуют. Вокруг же бесов пространство темное, сумрачное, и оно называется — «тьма» или «сумрак». Некоторые экстрасенсы и маги умеют видеть не только сквозь обычные свет и воздух, но и сквозь эту «тьму» или «сумрак» — и тогда они видят бесов. А вот смотреть сквозь «Свет» и видеть Ангелов Божьих и святых им, извините, не дано. Матушка Ахинея как раз и глядела на Жана сквозь такой «сумрак».
— Я подарю тебе талисман зависти! — торжественно объявила матушка Ахинея, выходя из таинственного закутка и неся в сухоньких лапках небольшую резную шкатулку из темного дерева и какие-то красные кожаные ремешки.
— Да эти дуры никогда друг дружке не завидуют! — фыркнула Жанна. — Они, видите ли, любят друг друга.
— А ты разве не хочешь их для начала поссорить?
— О, с удовольствием поссорила бы! Я когда-то именно с этого и начинала. Но как их поссоришь?
— А вот как раз с помощью «талисмана зависти».
Ведьма поставила на стол шкатулку, отомкнула ее ключиком и стала рыться в отделениях.
— Ревность… Обиды… Сплетни… Не то, не то… Ага, вот и он! — и она вынула обыкновенный грецкий орех, только очень темный, почти черный. — Талисман зависти! Изготовлен мною собственноручно и много раз испытан. Ну-ка, дружочек, расскажи нам, что ты видишь в этом чудо-орешке? — обратилась она к Жану.
— Вижу там, внутри, в пустоте ореха, двух мелких бесенят. Они сидят спинами друг к другу, каждый в своей половинке ореха, и косо, с угрозой друг на друга поглядывают. А между ними — перегородка, как в обычном орехе. Ох, и ненавидят же они друг дружку, проказники! Так бы и съели один другого!
— Так и есть. Вот этот орешек, черненькая ты моя, нужно подложить под подушку одной из ваших девчонок. Лучше той, которая приехала из провинции. Она начнет люто завидовать сестре, выросшей в баловстве и богатстве. Зависть эта будет расти и множиться… А мы поглядим, к чему она приведет вашу богомолку, и как это можно будет использовать.