А вот и сама Динка, легка на помине! Она резво, как девчонка, почти вприпрыжку спускалась по крутой, но широкой лестнице, специально по ее заказу вырубленной в утесе: для спуска к морю. Взрослая дама, владелица богатейшего на побережье отеля, завидев его на берегу, несется вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени!
Лестница спускалась со скалы, плавно извиваясь, и каждый изгиб ее заканчивался широкой площадкой со скамьями для отдыха и большими цветущими растениями в каменных кадках. На невидимой Динке площадке двумя пролетами ниже сидела большая стрекоза, сверкая огромными, с праздничную чашу, опаловыми глазами. Сим хотел крикнуть Динке, чтобы она остереглась: испуганная стрекоза может здорово покусать, но Динка и сама разглядела опасную тварь в просвет между кустами. Она остановилась, заложила в рот пальцы и пронзительно свистнула. И, конечно, спугнула злое насекомое! Разъяренная стрекоза сделала над ней угрожающий круг, но напасть не решилась, свернула в сторону и, громко треща крыльями, скрылась в папоротниковой роще.
Динка спустилась до самого низа лестницы и побежала по дорожке между дюнами, то пропадая за ними, то снова оказываясь на виду. Она и сама была похожа на стрекозу в своем коротком переливающемся плаще, развевающемся за спиной…
— Привет, Симка! — Динка поцеловала его с разбега и уселась рядом на бревне.
— Привет, Динка! Что тебя так долго не было?
— Ремонт делала в ресторане. На той неделе посетители устроили роскошную драку: три колонны снесли и в щепки разломали, ну, навес с одного края и рухнул. Пять клиентов насмерть, двенадцать раненных! Вот это рекорд, а? Теперь от посетителей отбоя нет, все хотят посмотреть на место происшествия, на новые колонны и представить, как это было. А у вас, ковчежников, как дела?
— Работаем. Ведь уже через сто дней отплытие.
— Ой, да ладно тебе, Симка! Дедушка Ной сто двадцать лет, а не сто дней разглагольствует об этом вашем Потопе, а Ковчег и ныне там, — она кивнула в сторону настоящего Ковчега. — Сам стал шутом и семью превратил в посмешище. Стыдно кому-нибудь сказать, что я сама когда-то к ней почти принадлежала…
— Ты сама-то об этом не забыла, Динка?
Динка помотала головой.
— Нет, Сим, не забыла. Ты и сейчас мне как брат. Я помню, как ты кричал, как тебя держали за руки, чтобы ты не бросился за мной. А Ной… Он стоял с опущенной головой, и ему, наверно, было меня жаль, только он все равно ничего не сделал.
— Дина, будь справедлива: отец не знал, чем обернется для тебя встреча с матерью! Ведь это была твоя родная мать — как он мог не отдать ей тебя? — Сим обнял Динку, привлек ее к себе и легонько поцеловал в макушку. — Неужели ты его винишь в том, что потом произошло с тобой, Дина?
— Да, виню, — прошептала Динка, утыкаясь ему в плечо. — Я никогда, слышишь, никогда не смогу его простить! — и она заплакала обиженно и горько, как ребенок. Сим тяжело вздохнул и покрепче прижал к себе подругу.
Шли минуты, Сим молчал, только гладил ее по голове, и Динка, понемногу успокаиваясь, стала всхлипывать реже.
— Сим, а если пройдут эти назначенные Ноем сто дней и ничего не произойдет, ты уйдешь от отца?
— Нет, Дина, не уйду.
— Почему? — спросила она, поднимая голову.
— Да потому что, если отец сказал, что Потоп начнется через сто дней, значит, так оно и будет. Он не сам выдумал эти сроки, ему их назвал Творец.
— Ну, а если все-таки никакого Потопа не будет? Может же твой отец ошибаться?
— Отец, наверное, может, но никак не Творец.
— Ох, как мне надоели эти разговоры про Творца, которого уже давным-давно никто не видел! — Динка вскочила и стала прохаживаться взад и вперед перед Симом, оставляя четкие следы узких туфель на мокром песке.
— Отец слышит Его постоянно, — тихо сказал Сим.
— Это он так говорит!
— Дина! — воскликнул Сим и с упреком посмотрел на нее.
— Ну да, Ной никогда не лжет, кто ж спорит! А вот что если Ною только кажется, что он слышит Творца?
— Ты хочешь сказать, что мой отец безумен?
— Нет, вообще-то Ной, конечно, мудрый и всякое такое… Но ведь он очень старый, да еще и со странностями!
— И с этим не соглашусь. Отец мой — самый нормальный человек из всех, кого я знаю.
— Тогда выходит, все остальные ненормальные?
— Ты сказала.
— Ох и упрямая же вы семейка!
— Да ведь и ты. Дина, почти что член нашей семьи, поэтому и в тебе упрямства на пятерых!
— Да, чего-чего, а этого во мне хватает. Хотя в детстве я, наверно, не была такой целеустремленной и настойчивой, как сейчас.
— Упрямой, Дина, просто упрямой!
— Нет, упорной, сильной и самостоятельной — вот какой! И я этим горжусь. Это жизнь меня так воспитала. А ты, Симка, ты просто послушный сын своего отца! Ной тоже одного только Творца слушает…
— Отец слушает всех, но слушается одного только Господа своего.
— А почему Его надо слушаться, скажи, пожалуйста? Ну да, Он создал этот мир и нас, людей, и кой-кого получше нас — всяких ангелов, темных и светлых. И еще всех животных и все растения — с этим и наука не спорит. Но ведь и сам Ной говорил нам, детям, что после этого Создатель «опочил» и о людях больше не заботится!
— Что «не заботится» — этого отец не говорил.
— Ладно, — согласилась Динка, продолжая сердито прохаживаться перед Симом, — пускай не говорил Ной про Бога, что Тот о нас не заботится! Иногда Творец в самом деле с кем-то из людей встречается и разговаривает, это всем известно, поэтому я не удивлюсь, если Он и к Ною постоянно приходит и говорит с ним. Потому что мало кто, кроме Ноя, в наше время станет Его слушать. Кому это интересно, если наука без всякого Бога делает все новые и новые открытия и творит чудеса? Наука такие тайны вселенной открывает, о которых любимый ваш Творец почему-то даже Адаму не намекнул!
— Мы не знаем, о чем беседовали Адам с Богом, — сказал Сим.
Динка внимательно на него посмотрела и снова села с ним рядом на гоферовое бревно.
— Ну, согласись, Сим, что наука уже раскрыла много такого, что Творец утаил от людей, — продолжала она уже гораздо спокойней. — Знаешь, может быть, Он и сам не предвидел многих возможностей природы и человека. Ну, вот хотя бы то, что все живое может рождать не только себе подобное, но и вовсе даже бесподобное — это я про геенную инженерию. Разве Творец озаботился дать нам запасные органы на смену больным или одряхлевшим? Нет, их нам дала наука — геенная медицина. А геенная биология? Какие удивительные свойства благодаря ей приобрели овощи и фрукты!
— Ну да, утратив вкус и полезность, они зато могут сохраняться годами.
— Вот видишь! Наверняка даже твой отец планирует взять в плаванье геенно измененные овощи фрукты.