Одной рукой, однако, он берет как дубинку толстую ветку, а другой крест, и кладет палец на кнопку D.
Я же считаю, что дыхание слишком учащенное для спящего животного, но ничего не говорю, чтобы не пугать еще больше остальных. Мэрилин в страхе хватается за мою руку.
Уже слышен шорох листьев, земля дрожит под шагами.
— «Любовь как шпага, юмор как щит», — выдавливает из себя Фредди Мейер.
Изо всех нас у Фредди лучше всего развито чувство ориентации. Длительная слепота развила его слух и обоняние. Он прекрасно ориентируется в темноте.
Тишина, и снова шум, но уже не впереди, а слева от нас.
Я чувствую себя усталым, таким усталым, просто на исходе сил. Слова сами срываются с губ:
— Очень жаль, друзья. Я слишком устал, чтобы идти дальше. Я слишком много перенес вчера. Я хочу спать и возвращаюсь. Продолжайте экспедицию без меня.
Я скорее представляю себе, чем вижу разочарованные лица теонавтов.
— Но, Мишель, в конце концов… — пытается остановить меня Мэрилин, руку которой я выпускаю.
Я отступаю назад и убегаю, я оставляю их там, я их бросаю. И вот я уже пробираюсь под водопадом и попадаю на спокойную голубую территорию. Пускай сами встретятся с чудовищем, как я вчера. Пусть сами выкручиваются. Завтра они мне расскажут, чем все кончилось.
Если мы находимся в фильме или романе, я, кажется, выдумал новый архетип, героя, который плюет на все в самый разгар действия…
Вернувшись на виллу, я плещусь и фыркаю под душем, испытывая огромное облегчение. В конце концов, я не обязан терпеть все эти неприятности. Я имею право отдохнуть, если хочу. Впрочем, я хотел бы знать, как обстоят дела у моих бывших клиентов, которых я в последнее время немного забросил.
Улицы Олимпии пустынны, когда я возвращаюсь в город, где херувимка ждет меня на вилле. Она приветствует меня, хлопая крыльями, и садится рядом на диван, в то время как я включаю телевизор.
— Тебе интересны смертные с «Земли 1», а? Посмотрим, что сегодня вечером по телевидению.
В школьном дворе в Геракл ионе, где учится Теоти-мин, ученики ожесточенно дерутся. Они распределили между собой роли. Они называют друг друга Ахиллес, Агамемнон, Гектор, Парис или Приам и начинают битву за Трою. Греки окружают троянцев, прячущихся между нескольких деревьев на возвышении. Оба лагеря яростно нападают друг на друга. Греки, более сильные и целеустремленные, наконец захватывают бастион троянцев, которые спасаются бегством. Бедного Тео-тима, которому избыточный вес мешает быстро бегать, ловят дети, крича: «Смерть ему, Гектор, смерть ему!» Руки рвут его рубашку, дают затрещины. Однако мой бывший клиент с трудом вырывается и бежит за помощью к надзирателю. Не поднимая головы от газеты, тот раздраженно его отталкивает:
— Милый мой, жизнь — это джунгли. Каждый спасается, как может. Чем раньше ты поймешь, что здесь каждый за себя, тем лучше для тебя.
Херувимка жужжит в знак протеста. Окруженный Теотим закрывает голову руками. К счастью, бой часов, означающий конец перемены, прекращает его мучения.
Дома мать Теотима в ярости от его разорванной одежды. Стыдясь того, что он оказался беспомощной жертвой, неспособной защитить себя, мальчуган отказывается рассказать, что произошло. Он убегает к себе в комнату и выплакивает там всю свою горечь.
Видя такую несправедливость, херувимка жужжит изо всех сил. Я объясняю, что так велит карма моего бывшего Игоря. Эта простая душа совершенно подавлена образом матери. Хорошая она или плохая, в конечном счете ничего не меняет.
На другом канале африканские джунгли. Куасси Куасси идет вместе с отцом охотиться на льва. Отец учит его, как поразить зверя дротиком и избежать его клыков и когтей. Мальчик не боится или хорошо скрывает свой страх. Его грудь украшена множеством талисманов в виде бус и подвесок. А для лучшей защиты на лицо нанесены ритуальные узоры, которые считаются волшебными и отгоняющими злых духов.
Но, судя по всему, львы решили сегодня не покидать своего логова. Охотники рыщут по саванне в поисках хищников и, никого не найдя, решают вернуться домой с пустыми руками. По дороге отец рассказывает сыну, какой ужасной могла быть битва со львом и в деталях описывает собственную первую охоту. Куасси Куасси повторяет каждый его жест, сопровождая их громкими криками. Ребенок спрашивает, почему львов больше нет.
— Если бы у львов были рассказчики, — отвечает отец, — то смогли бы нам рассказать, как они исчезли. Но рассказчики есть только у людей, и однажды один из них передаст следующему поколению, почему исчезли мы.
Они наконец приходят домой и садятся перед телевизиром, чтобы посмотреть вместе с другими членами семьи очередную серию «Тарзана», американского сериала, который они обожают.
Сидя дома, Юн Би склонилась над клавиатурой компьютера, подключенного к телевизору. Смысл игры в том, что нужно продвигаться вперед в трехмерном измерении с помощью оружия и приспособлений, позволяющих побеждать чудовищ и перебираться через препятствия. Нужно вскакивать на зверей, скользить по рельсам… Девочка от этого в восторге. Она уклоняется от стрел, бежит по коридорам, где вспыхивают огненные шары, обезвреживает охранников у ворот. В соседней комнате ее родители ссорятся, тогда Юн Би увеличивает громкость в наушниках, чтобы их не слышать.
Находясь полностью в своем воображаемом мире, занятая борьбой с ужасным монстром, она не слышит, как в соседней комнате бьют тарелки. Наконец она открывает сундук с сокровищами, и маленький гений предлагает ей перейти на следующий уровень. Там на нее немедленно нападает другое чудовище с огромными клыками и пожирает ее, а на ставшем красным экране телевизора загораются роковые слова: «Игра окончена».
Юн Би снимает наушники, но крики в соседней комнате не стихают, и она их снова надевает, чтобы возобновить игру там, где потерпела поражение. «Вы исчерпали ваши жизни. Желаете начать игру в новой жизни?» — спрашивает компьютер. Но в комнату входит мать с пунцово-красным лицом, кричит что-то, что девочка не может слышать, и это выводит женщину из себя. Мать дает ей пощечину и отключает компьютер.
Девочка встает и, избегая ироничного взгляда отца, который потягивает пиво, бежит закрыться в туалете. (Я узнаю старую привычку предыдущей инкарнации, Жака, который тоже делал из туалета святилище, над которым внешний мир не имел власти.) Но мать хорошо знает эту манию. Она становится около двери и начинает дергать за ручку, пытаясь таким образом заставить дочь выйти. Юн Би не реагирует, она уверена в своем убежище. Она не обращает внимания на требования матери и берет книгу, в которой рассказывается о принцессе в волшебной стране.
Херувимка смотрит на меня в недоумении.
— Ты хочешь спросить, почему смертные причиняют столько боли своим детям? Я не знаю. Возможно, родители мстят им за боль, которую причинили им самим, и каждое поколение приходит на смену предыдущему… Если только насилие не присуще этому виду. Я вспоминаю одну историю, случившуюся в Англии. Там два восьмилетних мальчика поймали и пытали до смерти мальчугана трех лет, которого они даже не знали. Именно эта жестокость позволила животному по названию человек взять верх над всеми хищниками, а теперь, когда их больше нет, он принялся за представителей собственного вида.