– Я согласен; допустим, в злобности они не уступят Уицилопочтли, но могут ли они сравниться с ним в омерзительности? – спросил я.
Ацтекский бог войны сам по себе не настолько злобен, как эти демоны-князья, но ведь он питается человеческой кровью. Меня чуть не выворачивает наизнанку, стоит только подумать о содранной человечьей коже в настойке, которую Куатемок Эрнандес продал Лупе Кордеро.
Но Генри Легион сказал:
– Дело не в этом. А в том, что Уицилопочтли свергли с его трона, и он, естественно, чувствует себя обиженным. То же относится и к туземным Силам Америк, Полинезии и Австралии. А широкое распространение ислама понизило значение индуистских Сил, которые все же ощущают мощную поддержку своих поклонников-индусов. Завоевания Украины и Испании, с другой стороны, нарушили сферу обитания джиннов, ифритов и прочих ближневосточных духов. А тот ужас, который творился в Германии пару поколений назад, показал, что христианский мир не застрахован от кары Господней, – Иначе говоря, вы утверждаете, что весь мир катится в пропасть, – сказал я, а потом сам испугался зловещего смысла этой фразы.
– Прогностики Центральной Разведки считают, что вероятность подобного исхода в ближайшее десятилетие равна десяти процентам, – сообщил Генри Легион нечеловечески спокойным голосом. – Однако всего год назад эта вероятность не достигала и трех процентов. Вне зависимости от того, откуда исходит опасность, инспектор, она угрожает всей нашей планете.
Дверь в мой кабинет была закрыта все утро, и поэтому в нем стало жарко и душно. И все равно мурашки побежали у меня по коже.
– Ну ладно, – сказал я. – Мы на пороге гибели. Но при чем тут Девонширская свалка?
– Об этом я могу только гадать. – ответил Генри Легион. – Но посудите сами: там ведь хранятся остатки самых сильных и мерзостных заклинаний. Если они просачиваются наружу, это неизбежно привлечет внимание к свалке. Весьма нежелательное внимание в том случае, если на Девонширской свалке хранится нечто, не внесенное в документы, но смертельно опасное.
И тут я вспомнил Ничто, которое заметил, проходя по дорожке от входа к конторе Тони Судакиса. Я так и не придумал, как спросить у него, что это было. И во вторник я ему тоже не позвонил – слишком много накопилось дел.
– У вас есть еще какие-нибудь вопросы? – спросил призрак.
– Да, конечно, – спохватился я. – О'кей, вы не знаете точно, какие Силы или народы могут развязать Третью Магическую войну. И все же у вас должны быть подозрения. Разве Центральная Разведка не должна подозревать всех и вся?
– Честно говоря, да, – ответил призрачный гость. – Подозрения, говорите? В порядке убывания вероятности это Персия, Ацтекия, Украина и Индия.
Это не много мне дало. Кое-какие улики намекали на персидское происхождение неприятностей на Девонширской свалке: взять хотя бы то, что случилось с Эразмом. Ацтеков я тоже не мог не подозревать, учитывая след Уицилопочтли, который привел меня к лишенному души Хесусу Кордеро.
К тому же я не мог исключить индийские Силы, потому что «Локи» и другие аэрокосмические фирмы все еще были в списке подозреваемых. Эразма пытали не только коровьими копытами, но и колдовскими змеями, а птица Гаруда – заклятый враг последних.
Как все запутано! Я вспомнил змея, замеченного мною в Саду добровиртуальной реальности, – того самого, которому не нужно было ползать на брюхе. Если бы настоящий Змей в свое время повел себя более разумно, наш мир был бы куда как лучше.
– Итак, вы говорите, что не знаете, кто желает моей смерти или кто пытается развязать войну, но хотите, чтобы я помог вам это узнать, – сказал я.
– Вообще-то да, – согласился Генри Легион. – Хорошо было бы также, чтобы вы оставались в живых, пока идет расследование.
– Мне этого тоже хочется, – заверил я его. Ситуация напомнила мне одну старую загадку: как догадаться, что вас окружают духи? Ответ: когда они вас задушат. Мне эта загадка всегда казалась глупой. Особенно теперь.
Кто-то постучал ко мне в кабинет и приоткрыл дверь – это опять была Роза. Она спокойно сказала:
– Когда я поняла, что у тебя важный гость, Дэвид, я переключила твоего бесенка на свой телефон. Вот сообщение для тебя.
Кивнув Генри Легиону так вежливо, словно он был непрозрачным, она вышла.
Дух заговорил:
– Мы в Центральной Разведке, да и в других подобных организациях отнюдь не в восторге, когда такой новичок-любитель вроде вас путается у нас под ногами, уверяю вас. И не только потому, что вы подвергаетесь опасности, но и из-за непредсказуемости ваших действий, которые в совокупности могут вызвать непредсказуемые последствия, которые вполне могут стать причиной Армагеддона.
Будь Генри Легион человеком, то наверняка не смог бы произнести все это вот так – на одном дыхании. Однако Чарли, по сути, сказал мне то же самое. Но Чарли меня подвел, а призрак из ЦР, как я надеялся, все еще был на моей стороне.
– Как вы думаете, что мне делать дальше? – спросил я.
– Продолжайте жить как ни в чем не бывало, – ответил он. – Если судьба будет к вам благосклонна (а это вопрос извечный и интересный), то вы сможете выпутаться из этой ситуации.
– А если она таковой не окажется? – поинтересовался я.
Любой человек, даже работающий на Центральную Разведку, вероятно, постарался бы найти слова утешения. Но только не Генри Легион.
– Если судьба будет к вам неблагосклонна, инспектор Фишер, вас убьют. А если очень-очень неблагосклонна, то мир последует за вами. Как я уже говорил, баланс Сил нарушен давно. Мегасаламандры – самое меньшее зло, которое нам угрожает.
Меня потряс столь глубокий пессимизм.
– Но ведь мегасаламандра способна спалить целый город… – Едва сказав это, я почувствовал, что сморозил глупость. Гордился ли я тем, как разрушительно наше сильнейшее оружие, или переживал, что его разрушительная сила так мала?
– Да, инспектор Фишер, но хоть мегасаламандры и принадлежат к созданиям Иной Реальности, опустошение, которое они вызывают, ограничено материальными рамками, – неумолимо сказал Генри Легион. – К тому же они не взлетают сами по себе. Они летят туда, куда прикажут управляющие ими маги. А если Силы не в состоянии сохранить собственное равновесие…
И призрак вдруг исчез, оставив меня в пустом кабинете с ледяным ужасом в душе. Вот почему трудно спорить с духом – если он захочет, последнее слово всегда останется за ним.
Я задумался о том, что он только что сказал. Предположим, что все Силы, которых потеснили за последние пятьсот лет, решили объединиться и напасть на своих угнетателей. Человек, одержимый жаждой мести, не способен считаться с тем, во что это обойдется ему и тем, кого он любит. Если Силы действуют так же, остается лишь уповать на помощь Господа, больше не на что надеяться тем, кто живет на земле… да только земля тогда будет больше похожа на ад.