Да, Сосия обязательно выскажет свое мнение об этом. А может быть, не ограничится словами.
Алса барабанила пальцами по столу. Они ужинали в королевской резиденции в Куманусе.
– Ваше величество, все, что мы можем узнать о рабах здесь, мы так же хорошо узнаем в Аворнисе.
Колдунья была права, с этим нельзя было не согласиться. Тем не менее он вздохнул.
– У меня есть причины не возвращаться в столицу немедленно.
– Я знаю, – кивнула женщина. – Но имеют ли эти причины отношение к рабам или к ментеше?
– Нет, – признался Грас.
Ответь король по-другому, она поняла бы, что он лжет. Всадники принца Эврена вернулись на южный берег Стуры – те, которым удалось улизнуть от аворнийских солдат и речных галер. Грас считал, что даже приказ Низвергнутого не заставит их выступить против Аворниса в ближайшее время. Что касается рабов, то они почти перестали перебегать, как только началась война с Эвреном. Странное совпадение, что ни говори.
– Итак, – Алса склонила голову к плечу и искоса посмотрела на него, – что нас здесь удерживает?
– Ты знаешь не хуже меня.
Взяв со стола бокал вина, она сделала глоток, затем слизнула каплю с губы узким, похожим на кошачий, язычком. Грас не мог оторвать от нее зачарованного взгляда. Алса старалась не замечать, что он за ней наблюдает.
– Этому следует положить конец. Когда мы вернемся домой, то будем вести себя как люди, которые какое-то время были связаны общим делом, ничего больше. Вы понимаете это, не так ли?
– Понимаю, – неохотно ответил Грас.
Дело было не в том, что любовь к Эстрилде угасла. Он даже предвкушал, как ляжет с ней в постель. Вероятно, Алса думала то же самое о своем муже.
– Я не хочу, чтобы это закончилось, – просто сказал он.
– Я знаю. Но другого выхода нет, неужели вы не понимаете? Чем дольше это будет продолжаться, тем большие беды ждут нас, когда люди узнают об этом в столице.
– Почему люди должны узнать?
Алса посмотрела на него, и это не был взгляд предсказывающей будущее волшебницы. Так могла смотреть женщина, хорошо знающая жизнь, поэтому душевная боль только усилилась.
– Даже простым людям редко удается сохранить в тайне их любовные дела. Вы – король Аворниса. Как вы думаете, у нас есть такая возможность?
Он хотел, чтобы она спросила об этом как-то иначе.
– От меня об этом никто не узнает.
– От меня тоже. Но это не имеет значения. Люди любят сплетничать, особенно о проделках короля.
– У нас было общее дело, об этом всем известно. – Грас воодушевился. – Мы были друзьями, прежде чем отправились в Куманус. Об этом тоже все знают. Все будет хорошо. Никто не удивится нашим встречам. – Он видел ее всю под одеждой. Маленькая родинка на внутренней стороне бедра и...
Колдунья беспокойно взглянула на него.
– Либо все будет хорошо, либо очень плохо. Я знаю, на какой исход готова поставить. Но в любом случае мы должны возвращаться в столицу. Иначе... – Она замолчала.
– Иначе что? – спросил Грас.
Он не думал, что Алса ответит, но ошибся.
– Иначе, – произнесла она очень тихо, – мне совсем не захочется возвращаться, а мы должны. Вы знаете, что должны.
Грас задумался о том, что будет, если он позволит роману продолжиться, если он откажется от Эстрилды и возьмет в жены Алсу или сделает ее второй женой, если та бросит своего мужа. Он думал примерно полминуты, потом покачал головой.
Женщина внимательно наблюдала за ним.
– Вот видите, ваше величество, – так же тихо произнесла она.
Почему она обращалась к нему, не забывая о титуле, – это только увеличивало бремя забот. Грас вздохнул. Он был королем, но даже королям не все сходило с рук.
– Мы возвращаемся в Аворнис, – сказал он. – Возьми столько рабов, сколько сочтешь нужным. Сделай все, чтобы проверить их. Нельзя допустить, чтобы мы привезли беду в столицу.
– Мы и так привезем с собой беду. – Алса покачала головой. – Но вы, конечно, правы. Достаточно будет одной беды.
– Я поговорю с капитанами галер и скажу, чтобы они были готовы, – с очередным вздохом сказал Грас, заметив ее довольную улыбку.
Когда он вызвал к себе капитанов, они явно удивились, что он покидает Куманус. И это тоже задело короля. Состояние реки не могло вызвать их удивление – осенью Стура была значительно выше, чем летом. Они не могли подумать, что есть надежда выяснить что-либо еще у рабов – в последнее время волшебнице не удавалось узнать ничего нового. Вряд ли капитаны могли предположить, что он ждет вторжения ментеше в это время года. Значит, их удивление вызвало то, что он прерывает свой роман с Алсой. Они не удивились бы, если бы ничего не знали об этом. А если знали, то могли рассказать кому угодно, когда вернутся в Аворнис.
Он решил ничего не сообщать Алсе, не желая слышать: «Я же вам говорила». Даже если она ничего не скажет, то наверняка так подумает.
На одну из галер под охраной солдат погрузили с полдюжины рабов. Обычные крестьяне не удержались бы от удивленных взглядов и восклицаний. Рабы же отнеслись к погрузке на галеру спокойно, как ко всему в жизни. Это было лишь одной непонятностью среди череды непонятностей, из которых состояла их жизнь.
Алса поднялась на борт галеры со вздохом облегчения.
– Как чудесно, наконец, вернуться домой, правда?
– Чудесно, – поддакнул ей Грас и подумал: «Какой же я лжец».
Никто не требовал, чтобы Ланиус пришел на пристань встретить вернувшегося с юга Граса. Может быть, Грас не считал, что одержал заслуживающую празднования победу. Может быть, он просто забыл послать кого-нибудь вперед с надлежащим поручением. В любом случае это мало волновало Ланиуса. У него были дети, а еще – архивы и котозьяны. Теперь у него появились и обезьяны со смешными усами.
Он как раз занимался ими, когда вошел Грас. Для обезьян потребовалась отдельная комната, не только потому, что их следовало содержать в тепле. Более крупные и злые котозьяны немедленно сожрали бы их, если бы животные жили вместе.
Когда дверь открылась, Ланиус раздраженно обернулся. Слуги отлично знали, что его нельзя беспокоить, когда он занимается животными. На старшего короля, конечно, это правило не распространялось, он поступал так, как хотел. Грас с некоторым любопытством стал рассматривать обезьян. Они уставились на него круглыми черными глазами с не меньшим любопытством. Одна из обезьян покручивала усы, совсем как человек.
– Неплохой устроил зверинец, – заметил Грас. – Кажется, обезьян мне доводилось видеть.
– Мне тоже. Их привезли черногорцы, – ответил Ланиус и добавил, чуть медленнее, чем следовало: – С возвращением домой.
– Спасибо, ваше величество, – сухо поблагодарил Грас и снова посмотрел на обезьян. – Эти черногорцы – такие ловкачи. Можешь говорить что угодно, но их не проведешь. Каким-то образом они догадались, что тебя интересуют диковинные животные.