– Лорд Датос. – Вошедший кобриец низко склонил голову. – Рад видеть вас в добром здравии.
– За эти дни ничего не изменилось, рыцарь Лашар, – усмехнулся лорд. – О чем ты хотел поговорить?
Датос никак не ответил на почтительное приветствие кобрийца, не пожелал долгих лет его повелительнице, и этот факт не укрылся от стоящих рядом с троном Карлоса и Ханса. Такое поведение балансировало на грани оскорбления, но Лашар предпочел его не заметить. Тон кобрийца остался спокоен и уважителен.
– В первую очередь я хочу поблагодарить вас за неоценимую помощь и поддержку в деле преследования опаснейшего бандита Яна Стеклодува. Как вы знаете, моя повелительница, леди Кобрин, поклялась ему отомстить, и теперь…
– На могиле великого Безвариата?
– Что?
– Я вдруг подумал, что безутешная леди Агата поклялась отомстить Стеклодуву на могиле великого Безвариата, – махнул рукой Датос. – Я ошибся?
– Э-э… – Лашар нехорошо прищурился, но мгновенно взял себя в руки и с прежней почтительностью подтвердил: – Совершенно верно: на могиле. Я присутствовал при этом скорбном событии.
– В таком случае я рад, что смог оказать леди Агате эту услугу, – ровно произнес лорд. – Передай своей повелительнице мои теплые пожелания и соболезнования в связи с утратой.
– Соболезнования? – вновь растерялся Маркус.
– Мы говорили о Безвариате Сотрапезнике, – напомнил Датос. – Полагаю, он был дорог леди Кобрин, раз она поклялась отомстить убийце.
Карлос вдруг подумал, что никогда не видел отца таким холодным и высокомерным. Нет, лорд Грид никогда не общался с придворными и простолюдинами запанибрата, но в присутствии кобрийца Датос не просто преобразился – он стал совсем другим. Чужой человек сидел сейчас на троне, откровенно издеваясь над испросившим аудиенцию рыцарем.
– Да, безусловно, соболезнования… – протянул Лашар. – Просто Сотрапезник умер довольно давно, и я…
– У тебя были другие дела.
– Совершенно верно.
– Но теперь ты исполнил свой долг, настиг преступника и можешь с победой возвращаться к своей повелительнице. Уверен, тебя ждет награда.
– Леди Кобрин справедлива, – кивнул Маркус.
– Тебе виднее.
– А еще моя повелительница весьма придирчива к деталям, – добавил кобриец. – От ее светлого взора не ускользает ни одна мелочь.
– Это качество хорошего владыки.
– Тут я с вами согласен, лорд Грид.
– Так отправляйся в Кобург и поделись с леди Агатой всеми деталями.
Казалось, высказаться откровеннее было невозможно: Лашару ясно указали на дверь, однако рыцарь предпочел не услышать лорда.
– К сожалению, мне известны далеко не все подробности гибели мерзкого преступника, – с легкой улыбкой сообщил Маркус. – Когда я и мои Герои оказались на месте схватки, Стеклодув уже умер.
– Разве не это было целью вашего путешествия? Вы должны были убить Стеклодува, он мертв.
Однако Лашар уже полностью завладел нитью беседы и упрямо шел к своей цели.
– Прошу понять меня правильно, лорд Грид, я понимаю, что моя просьба может показаться вызывающей, но я хотел бы поговорить с вашим сыном о последних минутах жизни Яна Стеклодува.
Тон почтительный, однако в голосе едва заметно проскальзывают металлические нотки. Низенький кобриец демонстрировал, что обязательно добьется своего.
– Не переходишь ли ты границы дозволенного?
– Я заранее принес извинения, лорд Грид.
Атмосфера стала накаляться, и Карлос решил взять слово:
– Я думаю, отец, следует удовлетворить любопытство этого человека, – произнес юноша, глядя на лорда. – В конце концов, Лашар лишь преданный служака, который желает доставить своей повелительнице максимально полные сведения о выполненном поручении. Мы были бы счастливы, если бы каждый наш подданный столь же ревностно относился к своим обязанностям.
– Благодарю, молодой лорд, – склонился Маркус.
– О чем ты хотел спросить?
Кобриец окинул юношу внимательным взглядом, словно впитывая в себя каждую черточку лица, после чего вежливо осведомился:
– Говорил ли Ян Стеклодув что-нибудь перед смертью?
– Нет, он умер молча.
– Совсем без звука?
– Зачем же? – рассмеялся Карлос. – Сначала он что-то кричал, как это бывает в запале схватки, еще, кажется, ругался, а потом умер. Когда мой кинжал пронзил его грудь.
– Что именно он кричал?
Карлос пожал плечами:
– Как я уже сказал, это были характерные для боя возгласы, больше похожие на рев, нежели на нормальные крики. Возможно, он обещал меня убить, но я не особенно прислушивался, поскольку у меня были важные дела.
– Могу я узнать, какие?
– Не дать Стеклодуву убить себя. – Карлос неплохо изобразил удивление, показав Лашару глупость его вопроса. – Согласись, это серьезное занятие.
– Весьма и весьма серьезное, молодой лорд, – признал Маркус. – И я рад, что вам оно удалось.
– Я тоже. Это все?
– А перед самой смертью? – быстро спросил кобриец. – Вы пронзили грудь преступника, вы приблизились к нему, вы чувствовали его дыхание, возможно, чувствовали запах крови, вы были возбуждены, я понимаю, но в этот момент вы уже знали, что вам ничего не грозит, и все ваше внимание было направлено на умирающего врага. Он что-то шептал, как я понимаю, и вы слышали каждое слово.
– Он меня проклял.
– Вас это не смутило?
– Он не был магом, – отмахнулся Карлос.
– Тогда вы этого не знали.
Юноша на мгновение сбился, но уже через секунду уверенно ответил:
– Тогда я знал, что только что избежал гибели. И плевать я хотел на проклятия.
– Понимаю. – Лашар посмотрел на Датоса, затем на Ханса, затем вновь устремил взгляд на Карлоса и жестко произнес: – Я вам не верю.
– А ты и не должен! – издевательски заржал Исподлобья, глядя на стремительно мрачнеющего Арчибальда. – К тому же мне плевать на твое доверие, бессмертный, понял? Но на самом деле все было именно так, как я сказал: наш человек-гора Рудольф Рудник прижал трехглавую Чудь к земле, а я по очереди отсек ей головы, понятно?
– Ни один Герой не сможет удержать трехглавую, – произнес Джейкоб, косясь на Урагана.
– Это ваши Герои не могут, – вызывающе бросил Том. – Ты просто не видел настоящих.
– Они все трепачи, вроде тебя? – поинтересовалась Егоза.
– Чтобы стать похожим на меня, Герою надо не только здесь иметь. – Исподлобья указал на бицепс. – Но и в голове тоже. Вам об этом не рассказывали?