– Спасибо.
– Только за следующим ментором приглядывай повнимательнее.
– На этот счет не волнуйся, – самодовольно отозвался Ханс. – Такой ошибки, как Датос, я не допущу. Не дурак.
Все подлецы, которых встречал на своем пути Маркус, а видел он их немало, считали себя умнее всех на свете. Конечно, они ведь успели: вовремя приняли другую сторону, изловчились нанести удар в спину или просто отвернулись, делая вид, что не замечают гибели друзей или союзников. Они выжили. Они получили награду. Но Лашар был убежден, что к уму их поведение не имеет никакого отношения: инстинкт самосохранения и трусость – вот путеводные звезды таких людей, как Ханс. А по-настоящему умные люди просчитывают комбинации, в которых есть место подлецам и предателям, используют их, награждают, но в случае необходимости без раздумий истребляют, поскольку тому, кто предал один раз, веры нет.
Маркус надеялся, что бывший ментор заткнется, но тот продолжал искать проблемы, способные помешать ему сесть на гридийский трон:
– А если у Датоса какой-нибудь племянник объявится? И захочет лапу на мое владение наложить?
«Тогда мы его убьем…»
Но отвечать так Лашар не стал, не желая радовать предателя больше необходимого. Поморщился – упавшие с ветки капли попали за воротник, тихонько выругался и проворчал:
– Прямых родственников у Датоса и Карлоса нет, так, пятая вода на киселе, но если кто решится выступить, можешь для начала намекнуть о своей дружбе с леди Кобрин. Это их успокоит.
– Я позабочусь, чтобы о нашей дружбе знали все соседи.
«Они не дураки и все уже поняли».
Однако вслух Лашар сказал другое:
– Это правильно. Но не болтай лишнего.
– Как можно? – Бывший ментор помолчал. – Она и правда красавица?
– Ослепительная, – с улыбкой подтвердил Маркус. – Никто в империи не способен сравниться с моей леди красотой и обаянием.
Ханс никогда в жизни не видел леди Агату, но это ничего не значило: политическая дружба не обязательно сопровождается поездками в гости. Тайный договор заключен, и это сейчас самое главное.
– Меня беспокоит допрос у главного имперского прокурора.
– Пустая формальность, – протянул Маркус. – Джезайя Свит стар и давно не проводит расследований лично. Расспрашивать тебя будет человек, которому мы полностью доверяем.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Не пройдет и месяца, как на твоей голове окажется корона…
– Здорово! – не сдержался Ханс.
– Не советую забывать, кто именно надел ее на тебя.
– Как можно?
Ментор давно понял, что никто и ничто на свете не способно уберечь от гнева леди Кобрин: ни император, ни стражники, ни Герои. С кобрийской владычицей можно было договориться, она могла исполнить несбыточную мечту, вознести на вершину власти, но… Но эта вершина все равно была ниже той, на которой находилась сама Агата.
Ханс хотел продолжить разговор, но, к счастью для Лашара, из-за деревьев – в этом месте дорога изгибалась к востоку – показались всадники.
– Кто это?
Насторожившиеся Герои выехали вперед, прикрывая Маркуса, Ханса и сопровождавших ментора стражников, но уже через пару мгновений Раздавитель глухо пробасил:
– Прокурор.
И они с Исподлобья остановились, пропуская Лашара и Ханса.
– Быстро он, – проворчал Маркус.
Гонца за имперским прокурором Гридии, который отлучался в одно из соседних владений, Лашар отправил еще до аудиенции, но не ожидал, что тот вернется настолько быстро.
– Лашар!
– Эмиль.
– Рад видеть.
– Взаимно.
Спутники прокурора – пятеро стражников в промокших плащах, остались позади, давая возможность начальнику спокойно поговорить с Лашаром и Хансом.
– Ментор… Точнее, будущий лорд Грид… – Эмиль тонко улыбнулся. – Здравствуйте.
– Добрый день.
Обычно Ханс приветствовал прокурора весьма почтительно, но сейчас в его тоне появились едва различимые высокомерные нотки: предатель уже примерил на себя корону и привыкал держаться «как лорд».
Понявший это прокурор добавил в улыбочку яду и вновь повернулся к Маркусу:
– Ты нашел щенка?
– Нет.
– И не знаешь, где он?
– Нет.
– В таком случае, у меня для тебя не очень хорошее известие. – Эмиль подъехал вплотную и негромко сообщил: – Сегодня утром я получил голубиную почту: подходящего под наше описание молодого паренька видели в окрестностях Тышдела. Его сопровождала симпатичная рыжая девица.
– Егоза? – уточнил Ханс.
– По описанию – похожа.
– А где же Ураган?
– Возможно, отправился на разведку.
– Они едут на юг, – вздрогнул Маркус.
– Да, – кивнул прокурор. – А кордоны мы выставили на севере, рассчитывая, что щенок направится в столицу.
Но Лашар не слушал:
– Проклятье! Что он забыл на юге?
– Может, он хочет лично поквитаться с леди? – хохотнул Эмиль.
Однако Маркус веселости прокурора не разделил.
– Карлос не идиот, он понимает, что не сможет добраться до леди.
– У него есть два Героя.
– Воевода и огненная лиса, – добавил Ханс.
– Да, у него есть два Героя, – помолчав, признал Маркус.
Но чем воевода и лиса способны помочь беглому лорду? Ничем. Разве что умереть с достоинством. Понимает это мальчишка? Понимает. Почему, в таком случае, направился в Кобрию? И ответ, который первым пришел в голову, Лашару не понравился.
– Я должен ехать в Фихтер, – произнес он решительно. – Попробую перехватить щенка, пока он не добрался до Кобурга.
– Ты его испугался? – удивился прокурор.
– Я реагирую на изменившиеся обстоятельства, – объяснил кобриец. – К тому же я должен довести дело до конца.
– Согласен.
– А как же я? – растерялся Ханс. – Маркус, ты ведь должен был свидетельствовать в мою пользу.
– Уже засвидетельствовал, – хмыкнул прокурор. – Показания рыцаря Лашара приобщены к делу, а сам он…
– Был ранен в схватке с Чудью, – хмуро подсказал Маркус.
– Вот именно. Был ранен и в настоящий момент находится на лечении, а потому не может лично прибыть в столицу.
– Эмиль, выпиши мне имперскую подорожную, я хочу менять лошадей как можно чаще.
На всех имперских станциях, что располагались вдоль больших дорог. С таким документом Лашар мог добраться до Фихтера в предельно короткие сроки, хватило бы, как говорится, сил.