— Виделись сегодня. Случайно встретились в «Кофемании», ну и…
— А, ну да, ты же теперь в ресторанах обедаешь…
Ник на колкость решил внимания не обращать, закрыл дверь комнаты, прошел на кухню.
Казалось бы, разговор был закончен, однако вскоре на кухне появился и Лекс. Достал из холодильника минералку, плеснул в кружку.
Как только Ник увидел его лицо, сразу понял: сейчас начнется выяснение отношений.
— Значит, договор наш решил нарушить? — сделав глоток, процедил Лекс.
— Я не нарушал… — поморщился Ник. — Говорю же: случайно встретились.
— Ну, конечно, случайно…
Допив воду, Лекс не спешил уходить, поинтересовался:
— И что, ты теперь в Домбай поедешь?
Ник посмотрел на него, подумал, что немного позлить ленивого друга совершенно не помешает.
— Отдохнуть не мешало бы.
— А, ну да, ты же трудяга, — с сарказмом и с плохо скрытым раздражением произнес Лекс.
И этого сарказма было достаточно, чтобы Ник завелся.
— Да, в отличие от тебя я трудяга! — с вызовом бросил он. — Кому-то же надо работать, чтобы квартиру оплачивать, еду… пока другие ни хрена не делают…
— Не понял… — брови Лекса взметнулись, словно щетки на лобовом стекле. — Ты меня что, куском хлеба попрекаешь?
— А чем тебя еще попрекать? — презрительно бросил Ник. — Тем, что ты на работе дизайном своей тупой игрушки занимаешься?
— Моя игрушка не тупее тебя, понял? Начальничек, мля… че, повысили, так теперь понты кидать можно?
Костер ссоры постепенно разгорался, масла в огонь обе стороны подливали щедро.
— А ты завидуешь, да?
— Да было бы чему!
— Да уж есть чему. Что, думаешь, я не заметил, как тебя перекосило, когда я телефон купил?
Слово за слово, разговор закончился тем, что Лекс пообещал, что отныне не притронется ни к чему, что купил Ник, и ушел к себе, хлопнув дверью.
Ник остался на кухне. Совсем недавно он бросил курить, но сейчас не выдержал. Порывшись в ящиках, нашел-таки пачку с несколькими сигаретами.
Ник считал себя правым и не понимал, почему Лекс не замечает своей вины. Пуская дым в окно, вглядываясь в безликие корпуса новостроек напротив, Ник размышлял над тем, как заставить своего друга взглянуть на себя со стороны.
Это была их первая серьезная ссора.
Конечно же, они помирились. Спустя несколько дней. Вот только, как в анекдоте, осадочек остался.
Москва, январь 2002 года.
Лекс не любил холодные зимы, а эта, казалось, выдалась особенно холодной. Снег, метели, колючий ветер, гололед — на улицу хоть не выходи.
От кого-то Лекс услышал, что с каждым годом зимы холоднее становятся — на полградуса или на градус. Можно, конечно, проверить по интернету, но Лексу лень было заморочиваться.
Плевать на погоду. Других проблем по горло.
В середине января он встретился с Мусорщиком.
Пришлось.
Встреча происходила в «Зависли», на этот раз в самом клубе — в кабинете администратора, а не в машине у входа.
Встрече предшествовала небольшая странная история. Сразу после новогодних праздников — отмечали, кстати, у одного из сотрудников дома — Лекс, наконец-то, заимел мобильный телефон.
Выкроил с премиальных, с сэкономленных, в ближайший выходной поехал на Горбушку и купил недорогой «Самсунг».
Там же и подключился, только не к «Билайну», как Ник, а к МТС.
Номер даже не успел никому сказать, только-только домой ехал, сжимая в руке пакет с покупками. И телефон зазвонил.
Когда Лекс отвечал на этот первый звонок, он был на сто процентов уверен, что это представитель оператора.
Но это оказался Мусорщик. Спокойным, равнодушным голосом он попросил Лекса приехать в течение дня в «Зависли», чтобы обсудить детали дальнейшего сотрудничества.
Откуда у Мусорщика оказался номер мобильного, Лекс даже предположить не мог. Но в подсознании прочно прописалась уверенность: возможности у Армады действительно большие.
Детали дальнейшего сотрудничества.
Формулировка не предвещала ничего хорошего. Лекс к этому времени уже пару раз задерживал платежи для художника и перловика, и хотя сроки ограничивались одним-двумя днями, все равно было несколько тревожно.
Он даже домой заезжать не стал, сразу поехал в компьютерный клуб.
Его встретили у входа и провели в кабинет администратора.
Это был явно не кабинет Мусорщика, однако тот вел себя здесь так, словно находился у себя дома. Пепельница засыпана горкой яблочных огрызков, а сам он — по-прежнему в темных очках и шарфе — сидел, закинув ноги на стол.
— Присаживайся, — кивнул Мусорщик на стул напротив, а после радушно предложил: — Чай, кофе?
— Нет, спасибо, — мотнул головой Лекс.
— Поздравляю с покупкой.
— Спа… спасибо.
Лекса так и подмывало спросить, откуда тот узнал новый номер, но не решился. По большому счету, это не так уж и важно.
Мусорщик доел яблоко, тем самым увеличив гору огрызков в пепельнице, облокотился на стол и спросил:
— Ну что, Леха… Леха-Леша-Алексей… что с тобой делать будем?
— В каком смысле? — напряженно спросил Лекс.
— В прямом. Людей ты моих обманываешь, за работу им платить не хочешь…
— Почему не хочу? Я на следующей неделе оплачу все. У меня зарплата будет, и я сразу рассчитаюсь…
— А причем тут твоя зарплата? — удивленно спросил Мусорщик.
— Ну как… — растерялся Лекс. — Я же получаю зарплату и с нее выплачиваю гонорары…
Он запнулся, догадавшись, что его собеседник все прекрасно понимает и просто издевается, играется, как кошка с мышкой.
А Мусорщик не унимался.
— Зарплату, значит… То есть теперь мы должны ждать, когда у тебя будет зарплата. А ты художнику объяснил уже, почему задержка?
— Я пытался, но он же по-русски не понимает… Вы же поменяли мне художника, помните?
Это было правдой. За несколько дней до Нового года у Лекса сменился художник. Новый был китайцем, совершенно не знал русский, английский знал немногим лучше, и не всегда понимал, чего от него хотят. Тем не менее, рисовал он хорошо и задания выполнял в срок и даже раньше. У Лекса было подозрение, что китаец работает не один, но выяснить, так ли это, у нового художника было еще сложнее, чем у прежнего, уральского, дарования. Сказывался труднопреодолимый языковой барьер.