Шухов грел руки над зажжённой спиртовкой, растирал пальцы. От него ощутимо тянуло холодом, как из распахнутой морозилки. Девушка переступила с ноги на ногу.
— Помоги мне, дядя Дима, — хрипло сказала она главное. — Помоги найти Матвейку. Я надеялась тебя встретить. Я…
Дыхание у неё перехватило — то ли от слёз, непролитых усилием воли, то ли от неживого холода, то ли от безумно вспыхнувшей надежды. А может, от всего вместе. Но Чёрный Сталкер медленно покачал головой.
— Почему? — почти выкрикнула Мышка. — Ведь ты же знаешь! Ты можешь! Про тебя такое рассказывают… Ты знаешь всё, что делается в Зоне, правда? Я верила, что ты найдёшь меня и поможешь!
Чёрный Сталкер поморщился. Едва заметно — но эта лёгкая гримаса отрезвила девушку. Не надо обманывать себя. Нет больше добродушного дяди Димы, который заходил к родителям в гости и разговаривал иногда с малышкой Линочкой. Есть призрак Зоны, который уже много лет карает и милует, именем которого сталкеры клянутся или проклинают. И только Зона знает, почему он помогает одним и наказывает других.
— Ты очень сильно хотела, чтобы я пришёл, — с непонятным усилием сказал Рэд Шухов. — Я пришёл. Но я не могу тебе помочь найти брата. Не спрашивай, почему. Она так решила.
Она? Почему-то Мышка не усомнилась в том, что Чёрный Сталкер говорит о Зоне.
— Скажи хотя бы, он жив? — попросила девушка. Шухов прислушался к чему-то внутри себя.
— Скажу, — кивнул он с задержкой. — Да. Жив.
Жив! Матвейка живой! Она была права, когда все остальные ошибались.
У Мышки подкосились ноги, и она изо всех сил вцепилась в стену.
— Спасибо, — прошептала она. — Это уже много.
Чёрный Сталкер с тревогой посмотрел на неё, и снова девушка увидела в нём живого человека.
— Линочка, тебе плохо? У тебя сердце здоровое? Рядом со мной опасно долго находиться. Я, наверное, пойду.
— Нет!
Мышка лихорадочно соображала. Чёрный Сталкер не может ей сказать, где Матвейка. Почему — непонятно, но, допустим, Зона ему не велит. Но может быть, он ей поможет в другом?
— Дядя Дима, не уходи ещё пока, пожалуйста, — заторопилась Мышка. — С сердцем у меня всё хорошо, это я просто обрадовалась так. Понимаешь, я наняла сталкера, чтобы Матвейку в Зоне отыскать, а расплатиться мне нечем. Я ему пообещала показать мамин тайник… только я соврала, дядя Дима. Если у мамы и был тайник, я не знаю, где он. Подскажи мне какой-нибудь клад, а? Ну хоть какой-нибудь. Я должна Кайману хабар.
Босые ступни её онемели от холода, и ледяное бесчувствие поднималось всё выше. Заледенели голые руки. Но Мышка боялась, что если она метнётся за одеждой, Чёрный Сталкер исчезнет как призрак.
— Должна? — приподнял бровь Шухов. — Хабар? А я было решил, что у вас совсем другие отношения.
— Ну…
Мышка покраснела. Это что же, Шухов наблюдал их в постели? Хотя если он всеведущий призрак Зоны, ему и наблюдать не обязательно — так знает.
— Во всяком случае, тайник показать я ему обещала, — твёрдо сказала девушка. — И солгала. А он пошёл со мной на поиски Матвейки, и до сих пор меня не подводил. Ну что, ты мне поможешь?
— Хорошо, — хмыкнул Чёрный Сталкер. — Я вижу, Линочка, ты повзрослела не только внешне и научилась заключать сделки. Так? Я тоже могу предложить тебе сделку. Согласна?
— Да.
Шухов нахмурился.
— Сначала надо узнать, какую, и только потом соглашаться, — раздосадованно сказал он. — Значит, есть в Зоне такое место, куда я не могу попасть. Это в высшей степени странно. Попробуй-ка ты туда зайти. Расскажешь мне, что там такое, — а я укажу тебе клад.
— Я уже согласилась, — тихо сказала Мышка. — Я всё сделаю. Спасибо, дядя Дима.
Чёрный Сталкер встал. Темнота, казалось, уже наполовину съела его фигуру — или это Мышку начало подводить зрение. Всё расплывалось. Шухов заглянул ей в лицо. Девушке показалось, что на неё глазами легендарного призрака Зоны смотрит вечная космическая пустота. А может, просто у него были сильно расширены зрачки, чёрное на чёрном и чернота вокруг…
Спиртовка погасла.
— Кайману своему скажи, чтобы шарфик не жалел, — донеслось до Мышки откуда-то издалека. — Не всякая обновка на пользу.
— А где… где то место, куда надо попасть? — немеющими губами пробормотала она.
За перегородкой тихо звякнул наладонник.
— Координаты у тебя. Увидимся.
Разбуженный сигналом, вскинулся Кайман:
— Что такое? Мышонок, ты где?
Странно, что его не разбудил весь предыдущий разговор, а тут один тихий звук — и сталкер проснулся. Или так и положено? Чёрный Сталкер является только тем, кому хочет. Мышка тупо пялилась в кромешную темноту, не в силах пошевелиться. Она почувствовала, как Кайман обнимает её сзади, как разжимает её пальцы и отцепляет от стенки. Загорелся фонарик, и Мышка зажмурилась.
— Да что с тобой, Мышонок? У тебя такой вид, будто ты призрак увидела. И замёрзла вся!
Сталкер подхватил девушку на руки, отнёс на спальники, лёг рядом, прижал к себе, согревая. Сказать ему или не сказать? С одной стороны, Шухов велел передать ему непонятную фразу про шарфик. С другой — Чёрный Сталкер дал задание ей одной, и тайник с артефактами, который Мышка получит в награду, она намерена выдать Кайману за клад Бюрерши. Значит, надо молчать. Во всяком случае, пока.
— Кайман…
— Что, малыш?
Слова прозвучали как эхо. Они с Кайманом уже говорили их, совсем недавно. Мышка усмехнулась, тихонько попросила:
— Выключи фонарик, Кайман.
И на какое-то время слова опять стали не нужны.
А потом, когда они со вздохом расцепили объятия, и Кайман буднично сказал, что пора поторапливаться, и снова зажёг свет, Мышка обнаружила шуршавчика.
Кучка ленточек, напоминающих зеленовато-бурые водоросли, приклеилась к потолку прямо над ними. Шуршавчик выглядел каким-то встопорщенным и был явно больше размером, чем прежде. Он громко затрещал и заскрипел, когда сталкер протянул к нему руку, и вдруг — разделился надвое. Две потрескивающих кучки водорослей разбежались по разным углам.
— Во дела-а, — только и сказал сталкер.
Когда Кайман с Мышкой выступили в путь, сталкер нёс на себе двух шуршавчиков. Девушка спросила, отдаст ли он учёным обоих, но Кайман лишь пожал плечами. Она расшифровала его жест как «ещё не решил».
До Янтаря добрались под вечер. На подходе к базе учёных их окликнули от костра незнакомые сталкеры, которые устроили привал в ложбине, рядом с обломками каких-то строительных конструкций.