Впрочем, самому Смиту это позволило через несколько лет отправиться на место находки и бережно откопать недостающие фрагменты на том же месте, где их "не заметил" Лэйярд!
Бехистунский текст оказался посланием персидского царя Дария, обращенным ко всем, кто проезжал и проходил мимо скалы по торговому пути. После неожиданной смерти в 521 г. до н. э. царя Камбиза волнения, охватившие древнюю Персию еще при нем, достигли невиданных масштабов: появились не только претенденты на престол из царствующего дома, но и вовсе никому не ведомые самозванцы вроде зороастрийского жреца Гауматы, который, выдавая себя за убитого брата царя Бардию, якобы спасшегося из заточения, собрал вокруг себя огромную армию.
Гистасп, наследный принц крови из династии Ахемени-дов, официально имевший право на престол, уступил его своему сыну Дарию I, и тот, оказавшийся храбрым и предприимчивым, быстро расправился со всеми бунтовщиками во многих уголках страны. Именно эту историю, прославлявшую его самого и в назидание потомкам, царь Дарий приказал выбить на Бехистунской скале на вечные времена.
Дарий I не ошибся: надпись никто не смог уничтожить в течение двух с половиной тысяч лет — даже само время.
Вот фрагмент из нее: "… Отошли от меня страны: Персия, Сузиана, Мидия, Ассирия, Египет, Парфия, Маргита, Саттагидия, Скифия. И вот что я совершил по милости Агурамазды. В год, когда началось мое царствование, девятнадцать битв провел я. Провел я их по милости Агура-мазды и девять царей захватил в неволю. Был среди них один, что назывался Гуамата. Лгал он. Ибо так говорил: "Я — Бардия, сын Кира". Бунт он поднял в Персии. Был также другой. Нидинту звался, а был он вавилонянином. Лгал он. Ибо так говорил: "Я — Навуходоносор, сын На-бонида". Это он бунт в Вавилонии поднял…»
Ценность надписи на Бехистунской скале не в том, что мир узнал о событиях, происходивших в древней империи, а в том, что она донесла до нас три умерших или переродившихся языка в том виде, какими они были в I тысячелетии до нашей эры.
Она дала возможность прочесть более древние находки и заглянуть в еще более глубокую древность, о которой молчали Геродот и его современники.
Достоверность прочтения надписи была подтверждена одним любопытным фактом. Однажды, это было в 1857 г., когда следовало убедиться, что клинопись действительно расшифрована, Азиатское королевское общество в Лондоне направило в запечатанных конвертах четырем ученым — Раулинсону, Тальботу, Хинксу и Опперту — одну и ту же ассирийскую надпись из только что обнаруженных и попросило прочесть ее. Все четыре перевода оказались идентичными!.. Результат был опубликован под названием "Надпись Тиглатпаласара, царя Ассирии, переведенная Ра-улинсоном, Тальботом, д-ром Хинксом и Оппертом".
Еще один дилетант, двадцатидвухлетний лондонский адвокат Остин Генри Лэйярд, увлеченный Востоком, отправился на поиски… древних городов, упомянутых в Библии! Ему очень захотелось раскопать холм, под которым покоились останки Нимрода, потомка Ноя. Интересуясь у местных арабов, а прежде заручившись поддержкой британского посла в Константинополе сэра Стратфорда Кан-нинга, Лэйярд обнаружил холм, в котором, по местным преданиям, и был захоронен Нимрод. Обследовав его, Лэй-ярд обнаружил несколько черепков и обломков барельефов и убедился в том что, вероятно, он на правильном пути. Но копать было не на что: те гроши, на которые молодой аван тюрист прибыл на Восток, были на исходе. Каннинг недвусмысленно намекнул молодому человеку, что Британия готова помочь ему в его исследованиях… в обмен на услуги разведке. Ничуть не раздумывая, Лэйярд принял предложение и получил деньги.
Англичане, чье влияние в Азии усиливалось, подталкиваемые богатствами тамошних недр и конкуренцией, которую составляли на Ближнем Востоке другие страны — Германия и Франция, — уже давно были готовы вкладывать в эту землю большие средства. Тем более что, например, французский археолог Поль Эмиль Ботта, заявлявший, что раскапывает Ниневию, получал свои средства на археологические занятия не всегда от обществ по изучению древностей, но и из другого известного британской разведке источника.
В 1842 г. Ботта начал раскопки на холме Куюнджик, но за целый год не достиг желаемого. Француз был близок к истине, но удача отвернулась от него: а ведь именно под холмом Куюнджик и скрывалась легендарная Ниневия!
Переместившись на другой холм, в Хорсабад, Ботта почти тут же откопал древние стены и охранявших эти стены чудовищ в виде крылатого быка с человеческой головой. А в течение последующих четырех лет, пользуясь еще и средствами от пожертвований, на которые не поскупилась Франция, Ботта откопал в Хорсабаде ансамбль построек — дворцовых зданий с залами и коридорами, а также внутренними покоями, и остатки пирамиды. Дворец принадлежал ассирийскому царю Саргону II и был построен в самом конце VIII века до н. э., но этот город никак не был Ниневией. Тем не менее окрыленный француз издал фундаментальный труд "Монументы Ниневии, открытые и описанные Ботта, измеренные и зарисованные Фланденом".
Но вернемся к Лэйярду. Итак, всего через несколько часов после начала раскопок на холме Нимрода взволнованный Лэйярд обнаружил остатки мощных стен. По фризам и барельефам даже дилетант мог бы сказать: перед археоло гами царский дворец! Однако в самый разгар работ приехал турецкий офицер и вручил британцу запрет на ведение раскопок. Заброшенный в течение тысячелетий холм тут же понадобился вездесущему паше, излюбленным методом осуществления власти которого была провокация. Незадолго до начала раскопок паша-губернатор Керити-Оглы объявил принародно о своей смерти, а затем арестовал и предал казни всех тех, кто наивно радовался уходу деспота.
Удрученный запретом, Лэйярд поскакал в Мосул, но паша, лично говоривший с археологом, покачал головой:
— Никак нельзя: мусульмане возмущены надругательством над могилами правоверных.
Заявления Лэйярда о том, что никаких могил на холме нет, не подействовали, и археолог-юрист помчался обратно.
Каково же было его изумление, когда на холме он и вправду обнаружил множество надгробных камней!
Через несколько дней придворный офицер под строгим секретом разъяснил Лэйярду, что паша желает сам найти золото, которое ищет англичанин, а потому и разыграна вся эта комедия, ради которой ему, турецкому офицеру, действительно пришлось осквернить множество могил, чтобы доставить на холм надгробные камни.
Недолго пребывал адвокат из Лондона в шоке: вскоре за все злодеяния и злоупотребления паша был арестован турецким правительством, и Лэйярд продолжил раскопки.
Через некоторое время была откопана огромных размеров человеческая голова — часть алебастровой скульптуры.
Голова принадлежала туловищу крылатого льва. Местные рабочие, трудившиеся на раскопках, были твердо уверены, что откопали останки Нимрода!
Тогда новый губернатор Исмаил-паша вызвал к себе Лэйярда и посоветовал прекратить на время раскопки — не из-за того, что эти действия находятся под запретом, а чтобы успокоить местных арабов, считавших, что доставать из земли захороненные останки запрещено Кораном. Лэйярд свернул раскопки, оставив самый минимум рабочих.