Кроме того, голландско-русскому купцу повезло и в Микенах, где он открыл богатые царские гробницы. Тиринф, дворец, где жили герои обожаемого им Гомера, тоже раскопал Шлиман.

Почти ни на миг не прерывал он своих путешествий. Рудольф Вирхов и Вильгельм Дёрпфельд, один — известный исследователь античного мира, а другой — молодой археолог — становятся соратниками Шлимана. Ростокский университет Германии присваивает Генриху звание почетного доктора, так же поступает и Оксфорд, а США дают Шли-ману свое гражданство.

А вот Турция, прослышав о «кладе», привезенном Шли-маном в Европу, затевает судебную тяжбу на предмет наказания ученого "за незаконный вывоз с территории Турции принадлежащих ей ценностей". Пришлось раскошеливаться: Шлиман заплатил правительству Турции 50 тысяч франков, только после этого судебное преследование было прекращено.

С Дёрпфельдом Шлиман приезжает в Трою еще раз — в 1882 г. Не отпускала его легендарная земля, где он добыл мировую славу и совершил ряд дилетантских ошибок, вполне простительных великому исследователю. Об увлеченности Шлимана древностями говорит хотя бы тот факт, что своих «греческих» детей он назвал Агамемноном и Андромахой.

Спеша к жене в Афины из очередного вояжа, Шлиман скончался в неаполитанском отеле. Он бы обязательно доехал, если бы не воспаление мозга, из-за чего археолог потерял сознание и через несколько часов умер.

Шлиман похоронен в Афинах — на той земле, которую считал священной, потому что на ней жил и творил легендарный (как и он сам) Гомер. Ученые спорят, существовал или нет слепой певец Илиона и Итаки, не собирательный ли он «образ» древнего поэта? Хотя вопрос этот для псевдоученых. Для любого настоящего ученого нет сомнения в том, что создателем двух величайших поэм в истории человечества был по меньшей мере гений.

Может быть, когда-нибудь так же будут обсуждать проблему — жил ли на свете Генрих Шлиман, не легенда ли он?.. А Троя — останется.

Состоянию миллионера Шлимана повезло меньше, чем его обладателю: перед самой смертью ученого-дилетанта миллионы Шлимана закончились, и он умер почти нищим — точно таким же бедным, каким и родился. Не легендой ли были его миллионы?

ГЛАВА XIX. Танаис — история поисков и раскопок

Древний Танаис, как теперь известно, дважды был разрушен и дважды возрождался. Это было не так уж давно — от I века до н. э. до III века новой. Однако, несмотря на то, что время это значительно приближено к нам по сравнению, допустим, с Троей или Вавилоном, ученые не могут твердо ответить на вопрос о причинах первой и второй гибели этого города.

Но в истории загадок Танаиса эта не самая главная.

Пропавший Танаис искали несколько веков. И вот как это было. Знаменитый Страбон пишет о Танаисе как о разрушенном городе. Почему-то великий историк и географ античности не считает нужным хотя бы упомянуть — за что, по какой причине был разрушен Танаис, в то время как сам он был современником первого разрушения.

Именно потому археологи уже в XX веке и подумали, что, возможно, греческий глагол ёСелортёт у Страбона надо читать не как «разрушить», а как «разорить», "разграбить", ибо такое значение у него тоже имеется.

Но вопросы возникли уже тогда, когда городище Тана-иса наконец нашли. А в начале поисков об этом значительнейшем центре торговли греков с северопричерноморски- ми народами, втором по величине городе Боспорского царства — после, естественно, Пантикапея — ничего не было известно. Вернее, не было известно, где его искать.

Следы этого города впервые обнаружил, но не успел раскопать Иван Алексеевич Стемпковский, соратник и первый "специалист-руководитель" дилетанта, но бережного ценителя древностей Поля Дюбрюкса. Вдвоем они раскопали знаменитый курган Куль-оба (по-крымско-татар-ски — "холм пепла"), который из-за богатства находок называют еще Золотым курганом (об этом вы читали в главе "Загадка Золотого Скифа").

И. А. Стемпковский, член-корреспондент Парижской академии, по программе которого, представленной Новороссийскому генерал-губернатору графу М.С. Воронцову, были созданы музеи древностей в Одессе и Керчи, а затем и Одесское общество истории и древностей, полковник и высокообразованный человек, для которого были важны не столько военные учения или парады, сколько уникальная возможность при кочевом образе жизни военного посвятить себя изучению истории и культуры, воспользовавшись командировкой 1823 г. на Волгу, решил проехать берегом Азовского моря от Таганрога до Ростова. Этот путь он пожелал проделать очень медленно — для того чтобы попытаться найти какие-либо следы Танаиса.

Ведь по Страбону, которого Стемпковский прочел в Париже во французском переводе, было ясно, где искать этот затерянный город: он располагался в устье реки Танаис (Дона), при впадении ее в Меотийское озеро (Меотиду, Азовское море). Куда как проще!

Простота оказалась мнимой. На самом деле, своими глазами видя, как изменилась за два тысячелетия береговая линия Черноморского побережья, где древние прибрежные памятники оказались либо затоплены, либо размыты и разрушены прибоем, полковник не мог быть уверен в очертаниях дельты Дона XIX столетия от Рождества Христова К тому же он сам убедился в том, что берега Мертвого Донца, правого рукава Дона, не содержат и намека на существование в прошлом какого-либо поселения. Правда, была вероятность, что Танаис находился на левом краю дельты, в районе Азова… Но и оттуда никаких находок тоже вроде бы тоже не поступало.

Задержавшись в Таганроге, Иван Алексеевич выяснил, что ни о каких развалинах там не слышали, хотя по почтовому тракту Таганрог — Ростов многие ездили. Стемпков-ский зацепился лишь за упоминание неких заросших "траншей или окопов", которые можно наблюдать в районе села Недвиговки, что на правом, высоком берегу. Вот, пожалуй, и все. Нет никаких древностей. Есть только курганы.

Учитывая дотошность полковника Стемпковского, можно предположить, что он наверняка знал и еще об одной особенности края, через который ехал: зыбучие пески.

За почти два тысячелетия Танаис мог поглотить (безвозвратно) именно зыбучий песок. Это означало бы, что поиски бессмысленны. Но скорее всего он понял, что, вероятно, древние греки тоже кое-что знали о зыбучих песках, а значит, должны были поставить свой город-колонию на "недвижимом" месте. Может быть, его натолкнуло на это на звание сельца Недвиговка?.. Как бы то ни было, подъезжая к нему, Иван Алексеевич догадывался, что городище надо искать там.

Он нашел «окопы» в нескольких верстах от моря. И не «окопы» даже, а древние укрепления! Ошибки быть не могло: ведь он уже видел Ольвию около Очакова. А здесь вокруг «укреплений» был древний ров. Надо рвом угадывались расползшиеся остатки вала… Похоже на то, что и впрямь это исчезнувший Танаис.