1. Одолжить у Алены.
2. Временно кормить Мурку и себя «Быстренком» и пару раз поужинать у мамы.
Но сейчас у меня дома полно еды и деньги в тумбочке, а я чувствую себя школьником младших классов – дома родители кормят его и сдали деньги на школьные обеды, но бедняге не на что купить себе элементарного хомяка или морскую свинку. Вот и я так же несчастна, как этот мальчишка, – не могу купить себе колготки и хотя бы пару книг!
Интересно, у Андрея тоже есть такой список? И что там написано? Боже, как трудна жизнь!
Немного опоздала на лекцию.
– Сегодня начинаем новую тему – конфликты, – объявила я, ворвавшись в аудиторию, и огляделась по сторонам.
Справа, слева и впереди – у всех в глазах сон… зачем им конфликты в мае, когда они влюблены и хотят спать от весеннего авитаминоза?
– Зачеркните «конфликты», – решительно сказала я, – тема сегодняшней лекции – как отличить любовь от влюбленности и вообще, что такое любовь.
Мой самый любимый психолог (после некоторых других) считает, что любовь – это как на рынке. Только люди предлагают не помидоры или турецкие кофточки, а самих себя, и тут в ход идет все, что у кого есть, – кудрявые волосы, длинные ноги, модные босоножки и остальное разнообразие своей личности типа доброты и умения кататься на роликах. И каждая личность на этом рынке любви получает по своим заслугам, например, он – красивый, она – читала «Войну и мир», или она – богатая, он – умный.
Сон у них, кажется, пропал, и откуда-то взялись живые глаза и много вопросов.
Отвечая на вопросы, думала про нас с Андреем. Он – красивый, очень хороший благородный человек, на него можно положиться в материальном смысле… а я? Что такое я по сравнению с ним на этом самом рынке?
Я – не такая высокая и красивая, как он, не выделяюсь каким-то необычным благородством, и на меня совсем нельзя положиться в материальном смысле.
– Вы обещали рассказать, как отличить любовь от влюбленности, – напомнили студенты.
– А-а, это… Я и сама не знаю, – честно ответила я. – Но наука считает, что это легко. Если вы влюблены, то вам хочется быть счастливым с этим человеком, а если вы любите, вам зачем-то нужно, чтобы он был счастлив…
– Примеры, приведите примеры!
Немного подумав, привела пример:
– Допустим, ваша любовь спит… Например, она ездила за триста километров по работе… И вот она спит, а вам очень хочется, чтобы она проснулась и подарила вам цветы. Но вы укладываете любовь поудобнее и радуетесь, что она выспится. И черт с ними, с цветами!…
Снова отвечала на многочисленные вопросы аудитории, а сама думала про нас с Андреем. Считаю, что приготовление фаршированных рыбных перцев вполне можно засчитать за любовь.
Идет дождь. Я очень-очень счастлива! Можно валяться дома без угрызений совести, что упускаешь культурные возможности и надо «провести выходные». Это случается со мной около одного раза в год.
– А давай, ты будешь ухаживать за мной так, как будто ты живешь в гареме и от этого зависит твоя жизнь! – предложил Андрей, разнежившись от того, что сначала я принесла ему на диван кофе, затем оладьи (резиновые, как у нас принято), потом еще раз кофе й разрешила покурить в комнате.
– Ха! В гареме! – ответила я. – По самым последним научным исследованиям, мужчины в двадцать первом веке вообще будут использоваться исключительно для воспроизводства, а жить они будут за пределами дома, в саду, например, в будке…
– Где это ты читала о этаких научных исследованиях? – заинтересованно спросил Андрей.
– Э-э… в «Дневнике Бриджит Джонс»…
Смеялись, болтали, смотрели кино, я очень-очень счастлива!
К тому же я наконец поняла, в чем секрет счастливой семейной жизни.
Дело в том, что на все прошлые выходные Андрей меня бросил. Сказал, скромно потупясь в пол, что ненадолго уезжает до понедельника, а в понедельник, не заезжая ко мне (почему нельзя было сказать «домой»?), опять уедет. Я ничего не ответила, только смотрела и ждала, когда же из моих глаз выкатится слеза.
Он уехал, а я – я опять осталась совершенно одна с Мурой, Львом и Саввой (теперь еще есть Гантенбайн, но бывают звери веселые, а он как раз не очень), Женькиными звонками, Аленой, Ольгой и др.
Считаю, нет ничего ужасней, чем сначала приучить человека к себе, а потом оставить его одного на длинные выходные с вечера четверга.
В субботу все было в точности как раньше – все жили счастливую семейную жизнь на премьерах и презентациях, и только я была одна – одна! У меня случилась высшая степень расстройства – не хотела разговаривать с Аленой и с Ольгой. (Женька не в счет.)
…Чувствовала, что никому не нужна, никто не скажет мне «хочу зеленого чая»… или «свари кофе»…
Зато пока я сидела дома не нужная никому в целом мире, случайно нашлось постоянно действующее доброе дело для Лысого.
Позвонила одна наша преподавательница немецкого и срывающимся от волнения голосом натужно беседовала со мной сначала на отвлеченные темы, а потом сказала, что приедет ко мне в гости как к психологу.
Преподавательница немецкого приехала не одна, а с десятилетним сыном, и, когда мы отправили мальчика к Мурке, заплакала и рассказала о какой-то глупой школьной истории: несколько мальчишек из его класса то ли украли, то ли нашли, то ли продали мобильный телефон, и ее мальчик вместе с ними.
– Я же с ним одна, без мужа, и так боюсь, что из моего мальчика вырастет… – проговорила преподавательница немецкого и заплакала.
Если бы Мурка что-нибудь украла, нашла или продала, я бы тоже могла только рыдать, пугать, истерически выкрикивать… Но вдвоем с преподавательницей немецкого мы справимся с воспитанием мальчика!
Мы с ней разработали очень длинный увещевательный план беседы с ее сыном. План включал в себя примеры из древней истории и германского эпоса, а я добавила еще несколько психологических тестов. Мы договорились, что я буду ругать, а она жалеть, а потом наоборот, чтобы все было как в мужском кино про криминальный мир.
И тут в дверь позвонили и на пороге возник Лысый (завел себе манеру являться без звонка насчет своих добрых дел, сейчас поставлю его на место!).
– Как здорово, что вы пришли! – сказала я. – Сейчас проверите наш план по воспитанию одного малолетнего мальчика. Тем более вы как специалист…
Лысый прочитал наш план до середины, насупился и очень строго спросил:
– Пацан где?
Пока Лысый, выгнав к нам Мурку, разговаривал с мальчиком, мы дрожали как мыши и от расстройства даже выпили полбутылки мартини. Мурка пыталась подслушать, о чем там у них идет речь, но Лысый говорил так тихо, что у нее, к сожалению, ничего не вышло.