– Вот именно, – Вадим с нажимом произнес и попросил Ларису достать из бардачка сигареты.
– Понимаешь, я беспокоюсь за Ингу, – прикурив, он зажал сигарету в пальцах. – Я не шокирован тем, что ее увлекла однополая любовь – пусть, если ей так нравится и хочется, она уже довольно взрослая девочка. Инга наконец-то полюбила, и я рад за нее. Но дело в другом. Лёка, как ты правильно заметила, очень талантливая девушка. Это сейчас ее еще не признали, но, думаю, она пробьется. Ее заметят – рано или поздно. И ей уже станет не до любви, не до отношений – начнется другая жизнь. Инга будет очень переживать… Понимаешь, о чем я?
– Странно, Вадим, что тебя сейчас беспокоят такие мысли… Любые отношения могут закончиться, не обязательно, однополые они или разнополые. Да, я понимаю, что ты не этот смысл вкладывал в свои слова! – заметив, что Вадим попытался возразить, она поправилась. – Инга сейчас живет настоящим моментом, и она этим проживаемым моментом счастлива. А как будет дальше – это будет уже… дальше.
Лариса с улыбкой закончила, и Вадим с видимым сожалением согласился с ней.
– Куда мы едем? – девушка попыталась рассмотреть дорогу, по которой они проезжали. Местность показалась совершенно незнакомой.
– Как куда? Ко мне, – он, как будто так и надо было, невозмутимо пояснил и свернул в переулок.
– Ку-уда? – Лариса удивленно выдохнула и растерянно усмехнулась. – Но… Мы об этом не договаривались!
– Разве? – Вадим покосился на нее с искренним удивлением. – Ладно, может быть я и в самом деле что-то напутал… Но мне казалось, что ты не будешь против. Разве не так?
Он весело усмехнулся, довольный своим поступком, и Ларисе ничего не оставалось, как тоже иронично усмехнуться.
К концу недели Инга была выжата, как лимон. Проведя над Ларисой несколько очистительных ритуалов и поставив ей защиту, она отдала много собственной энергии. После подобных ритуалов аура Лары должна была стать чуть ли не такой прозрачно-чистой как у ребенка, однако черный след неведомого проклятия сохранился.
– Я поставила тебе защиту, но, боюсь, что это тоже не выход, – Инга, расстроено вздохнув, честно призналась. – Может, до поры до времени, но потом сила этого проклятия снесет все охранки, как река – хлипкую плотину. Искать надо, откуда оно взялось… Без знаний о том, что на тебя такое гадкое «повесили» я не могу его снять. На Вадиме тоже есть защита – я ставила ее еще раньше, но надо бы обновить. И все же эти защиты могут оказаться слабыми!
– Завтра пятница, и я после работы поеду к своей бабушке. В воскресенье вечером вернусь в Москву. Постараюсь разговорить бабулю, может, она припомнит какие-нибудь истории, которые бы могли нам помочь… Если ничего не узнаю у этой бабуле, значит, потом поеду к другой, – Лариса с улыбкой сообщила Инге о своих планах. Та тут же предложила:
– Может, попросить Вадима с тобой съездить?
– Не надо, я сама, – Лара покачала головой и усмехнулась. Инга на днях рассказала брату о неведомом проклятии, на что тот отреагировал вполне ожидаемо:
– Инга, я не сомневаюсь в твоих способностях и допускаю, что существуют некие предвидения и что там еще в этом духе… Пообщавшись с тобой, в любую чертовщину поверишь. Но все-таки, мне кажется, что ты уж слишком увлеклась. В общем, барышни, если вам нравится верить в подобные мистические истории и разгадывать загадки – пожалуйста, никто вам в этом мешать не будет. Только меня уж увольте, плиз.
Гостить у бабушки впервые было так тяжело. Бабуля постоянно причитала по поводу гибели младшей внучки и, едва успокоившись, вновь начинала плакать. Лариса даже пожалела о том, что вообще приехала – ее приезд еще больше растревожил горе старушки. Поскольку до Лариного приезда бабушке поговорить было особо не с кем, то теперь, когда у нее появилась слушательница, она дала волю своему горю. Лариса, как могла, пыталась переключить бабушку на другие темы, но если это ей и удавалось, то ненадолго.
– Ба, пожалуйста, хватит! – когда бабушка в очередной раз извлекал из кармашка халата платочек с целью поплакать, Лариса, поняв, что молить ее успокоиться без толку, решительно отрезала.
– Я тебе сейчас принесу успокоительное, а потом мы просто с тобой посидим рядышком вместе – и без слез!
Старушка послушно кивнула и, промокнув влажные глаза, убрала платочек. Лариса принесла лекарство и стакан с водой, и после того как бабушка приняла капли, предложила:
– Ба, может, фотографии посмотрим?
Она знала, что бабуля очень любит пересматривать фотографии, особенно если рядом находится слушатель. О каждой фотографии бабушка могла рассказать многое: кто сфотографирован, когда и почему – все это старушка хранила в своей памяти, как бесценную реликвию.
– Давай! – бабуля, как и следовало ожидать, охотно согласилась и зашаркала к комоду, в котором помимо белья хранила и пакеты с фотографиями. Лариса, наблюдая за бабушкой, выдвинувшей верхний ящик комода и зашуршавшей пакетами с фотографиями, неожиданно подскочила, ужаленная одной мыслью. «… Под полом… Третья дощечка, она отходит… Возле старого комода…» – вспомнились ей слова странной девушки из давнего сна. Комод! Только у бабушки Зои сохранился старый комод, с которым та категорически отказывалась расставаться, упорно утверждая, что такую удобную мебель уже не производят. «Третья дощечка, возле комода…» – Лариса опустила взгляд на паркетный пол, с усилием подавляя желание тут же попробовать отодвинуть нужную паркетину. Пришлось терпеливо ждать, пока бабушка покажет ей все, уже не раз просмотренные, фотографии, обстоятельно рассказывая о каждой. Фотографии начинались с периода свадьбы Ларисиных родителей и дублировали те, которые были у девушки дома. Ларе бы хотелось посмотреть фотографии бабулиной молодости, но бабушка почему-то никогда не доставала пакета, в котором бы оказались снимки этого периода. Может, не сохранились?
Бабушка закончила показывать фотографии, аккуратно сложила их обратно в пакет и убрала в комод. И только после этого удалилась в соседнюю комнату спать. Лариса, дождавшись скрипа кроватных пружин под бабушкой, сорвалась с места и встала на колени перед комодом. Отсчитав нужную паркетину, она на пробу надавила на нее пальцами – продавливается. Тихо, стараясь остаться незамеченной бабушкой, она сбегала на кухню за ножиком и поддела лезвием продавливающуюся паркетину. Получилось. Лариса вытащила доску и, аккуратно положив ее рядом с собой, сунула руку в открывшийся проем. Похоже, здесь кто-то организовал тайник. Пальцы нащупали что-то клеенчатое, и мгновением позже девушка вытащила из тайника потрепанную тетрадь. Пошарив еще наудачу рукой под полом и больше ничего не обнаружив, Лариса аккуратно пристроила паркетину на место и устроилась на кровати с тетрадкой. Открыв наугад первую попавшуюся страницу, бегло прочитала:
«…апреля 1956 г.
…Они женятся! Иван и эта Лида. Мне сегодня Зойка сказала. Лидка прибежала к ней в библиотеку утром радостная, сияющая и сообщила. Они ведь подруги – моя сестра Зойка и эта Лида…».