– Как? – настороженно спросила Алена. Ей не понравилось то, что женщина, которая до сих пор не сообщила о себе ничего, так легко раскрыла ее обман.
– А вот это уже правильный вопрос! Пришло время. Сегодня ты узнаешь тайну. Очень древнюю тайну! Ты поможешь мне воплотить в жизнь одно маленькое предсказание. Я долго искала того, кто может это сделать. Очень долго!
– Что это за тайна? Рассказывайте! – Любопытство взяло верх, и Алена, боясь, что женщина опять исчезнет, поторопила ее.
Женщина молча встала и направилась к окну. Она будто плыла по воздуху, едва касаясь ногами пола. Ее белые одежды и длинные черные волосы развевались, как от легкого ветерка. Алена поднялась с дивана и, завороженная, последовала за незнакомкой. По комнате прошелся прохладный ветерок, Алена зябко поежилась и обняла себя руками. Женщина уже стояла на подоконнике перед открытым окном. Как она туда забралась, Алена пропустила.
– Я проведу тебя по лабиринтам древнего предсказания, буду твоим проводником. Ты сама все увидишь. Пойдем!
– Куда? В окно?! – испуганно отшатнулась Алена.
– Нет, Алена, не в окно! – ободряюще улыбнулась незнакомка. – Это – дверь в другой мир. Пойдем, не бойся. Дай мне руку!
Алена медленно протянула ладонь незнакомке и действительно вместо окна увидела старую резную дверь из рассохшегося и потемневшего от времени дерева. Боязливо заглянув в дверной проем, Алена оглядела длинный коридор, освещенный светом, льющимся откуда-то из его глубин.
– У тебя еще есть шанс отказаться. Ты не узнаешь тайны, и это не страшно. Я смогу найти другого человека, который мне поможет. Но тогда твой любимый уйдет к твоей сестре.
– Нет! – Алена бросила на незнакомку короткий решительный взгляд.
– Ну что ж, тогда идем?
– Идем.
И Алена шагнула в дверной проем.
* * *
– …Лариска, да проснись же! Проснись!
Ее кто-то настойчиво тормошил за плечо, а над ухом назойливым жужжанием раздавался электронный звон. Противный будильник! Выбросить бы его в окно!
– Лескова, твою мать, разлепи глаза! Твой мобильный звонит!
– А? Что? – пробормотала сонно Лариса, с неохотой открыла глаза и села. Комната Майкина, голова раскалывается от боли, мутит – «приятное» пробуждение! Слава богу, телефон заткнулся.
– На, перезвони сама. Похоже, твой отец звонил. – Майка бросила ей на постель телефон и сама присела рядом.
– Го-осподи-и… – Голова кружилась так сильно, что Лариса, дабы не лицезреть раскачивающиеся стены комнаты, закрыла глаза и опять легла.
– Пить меньше надо!
– Больше не буду, – простонала Лариса, мысленно зарекаясь хоть когда-нибудь в жизни еще пить в таком количестве крепкие спиртные напитки. – Почему мне так хрено-ово?
– Похмелье, дорогуша, – сочувственно покачала головой Майя. – Что, разве никогда не испытывала раньше?
– Никогда, – честно ответила Лара и вздрогнула от вновь запиликавшего мобильника.
– Да, пап?
И она тут же подскочила на кровати как ужаленная. Недомогание будто рукой сняло.
– Что?.. Когда?.. Господи…
Майя встревоженно наблюдала за внезапно исказившимся лицом подруги.
– Да, конечно, я сейчас приеду… Уже…
Лара отключила телефон и закрыла лицо ладонями.
– Что? Что случилось, Лара? – всполошилась Майя.
– Майка, мне нужно сейчас уехать. Вызови такси, пожалуйста. – Лариса отняла ладони от лица и подняла на подругу заплаканные глаза. – Аленка погибла.
В дверь звонили – очень долго и резко. Вадим досадливо замычал и нахлобучил на голову подушку. Пусть катятся к чертям, он хочет спать. В дверь перестали звонить, но тут же запиликал мобильный. С телефоном оказалось справиться легче – Вадим просто дотянулся до него и отключил. Но назойливый посетитель тут же затрезвонил в дверь.
– Пошел на фиг, – пробубнил Вадим под подушкой и повернулся на другой бок. Но заснуть вновь ему так и не дали: настойчивый гость вновь выдал на дверном звонке бодрую трель и для надежности еще затарабанил в дверь.
– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает дурно… – пробормотал Вадим и все же поднялся. Натыкаясь на предметы, потопал к двери. – Убью гада.
За дверью стояла Инга. На ее лице читалась твердая решимость во что бы то ни стало поднять брата с постели.
– Инга, какого черта?!
– Такого! – Сестра решительно вошла в квартиру и, заперев за собой дверь, отправилась вслед за Вадимом в комнату.
– Гадство! – По пути он налетел на шкаф. Потер ушибленный лоб и в сердцах всадил кулаком в стену.
– Помогло? – с иронией поинтересовалась Инга, наблюдая, как брат потирает теперь уже ушибленную руку.
– Инга, иди к черту! Не мешай спать, – с этими словами он снова лег на диван, зарываясь лицом в смятую подушку.
– Ты на часы смотрел? Видел, который час?
Она уверенно подошла к окну, раздернула шторы и открыла форточку. Холодный порыв ветра ворвался в непроветренное помещение, заставив Вадима поежиться.
– Драгоценная сестричка, к твоему сведению, у меня – недельный отпуск! Так что целую неделю я могу позволить себе роскошь не видеть часы и спать, когда мне хочется и сколько хочется, – твердо отчеканил он, глядя на Ингу мутным взглядом.
– Дорогой братец, к твоему сведению, от отпуска, как ты называешь свое затворничество, осталась не неделя, а два дня. Если бы ты иногда поглядывал на часы и календарь, то, наверное, заметил бы, что сегодня уже пятница. Это во-первых. А во-вторых, мне решительно не нравится, что ты проводишь свой долгожданный отпуск пьяным.
– Го-осподи, зачем ты привел на порог моего дома эту чудесную женщину, которая называет себя моей сестрой? Она просто сживет меня со свету своими проповедями, – простонал Вадим.
Инга, не обращая на его стенания внимания, остановилась посреди комнаты и критическим взглядом оценила обстановку. Увиденное ей не понравилось: пустые бутылки, переполненные пепельницы, тарелки с засохшими остатками еды. Не комната, а свинарник! Ненадолго оставив брата в покое, она вышла и вскоре вернулась с большим мусорным мешком. Брезгливо морщась, вытряхнула в мешок пепельницу, полную окурков, и со звоном сунула туда пустые бутылки.
– Женщина, ты уймешься или нет? – буркнул Вадим, потревоженный звоном и шуршанием. – Инга, и в самом деле, чего тебя сегодня принесло?
– Братец, ты просто сама обходительность! – сыронизировала она и, завязав мешок, поднялась с корточек. – Решила, что пора тебя встряхнуть и привести в надлежащий вид. То, что я сейчас вижу, никак не может быть сотрудником престижного банка, а вот обитателем привокзальных площадей – вполне-вполне…