Я сказал с укором:
– И чему радуетесь так заранее? А если он всех нас посылает крепко и далеко?
Он запнулся, такое не приходило в голову, сказал смущенно:
– Да просто гонец… уже хорошо… лучше, чем ничего… Да и кроме того… после того, как вы Его Величеству такое предложили… что он может возразить?
Я кивнул.
– Вы правы. Я сейчас приду в зал.
Я нарочито пошел кружным путем, чтобы не явиться в зал раньше посла, хотя ноги сами то и дело ускоряют шаг, а сердце колотится в злом нетерпении.
В зале по обе стороны стола застыли в красивых гордых позах лорд Кристоф Илоссер, оба турнедских командующих армиями: стальграф Филипп Мансфельд и рейнграф Чарльз Мандершайд, доспехи на них сияют, вымытые, вычищенные и надраенные, с ними так же гордо и красиво смотрятся остальные знатные рыцари Армландии и Турнедо.
В зале группа рыцарей в богатых костюмах с эмблемами короля Кейдана, я мазнул по ним равнодушно-презрительным взглядом, неспешно прошел к тронному креслу герцога, опустился в него и сказал устало-вельможно:
– Гонец?.. Введите!.. Ладно, впустите.
Из этой группы выступил вперед молодой вельможа, сразу видно, что скорее посол, чем простой гонец, породу в карман не спрячешь, кроме того, воспитывался среди знатных и высокородных, таких видно за версту…
Я смотрел тяжелым взглядом, а он поклонился медленно и с достоинством, затем выпрямился и, выставив ногу вперед, чтобы можно было смотреть на меня как бы свысока, заговорил:
– Виконт Кальтенер, прислан Его Величеством…
Я перебил:
– Всего лишь виконт? Это для того, чтобы меня оскорбить? Унизить?
Мои лорды грозно зашумели, кое-где даже послышались характерные звуки вытаскиваемых до половины мечей, а затем сердито швыряемых обратно в ножны.
Гонец поспешно поклонился, голос его сразу стал извиняющимся:
– Сейчас разговор неофициальный, я тоже неофициально, потому дипломатический протокол в подобных случаях не соблюдается.
Я переспросил тупенько:
– Шо, правда?.. Ну тогда ладно. Говорите, виконт Кальтенер. Но я Кейдану припомню, что прислал виконта, а не… хотя бы герцога. А мог бы и сам прибежать.
Виконт проигнорировал мое последнее замечание, снова откинул голову и заговорил красиво и приподнято:
– Его Величество король Кейдан, сюзерен Сен-Мари, герцогства Брабант и герцогства Ундерленды, желает сообщить…
Я перебил весьма ехидно:
– А земли Гандерсгейма где? Хде, я спрашиваю? Там триста или даже больше королевств!
Гонец произнес с достойной надменностью:
– У Его Величества бывает и упрощенный титул для малозначимых случаев…
– Ух ты, – восхитился я. – А как насчет архипелага Рейнольдса? В моем титуле он имеется!
Гонец поморщился.
– У моего сюзерена много титулов и много достоинств, но в данный момент я уполномочен сосредоточиться на самом главном, что значит – передать слова Его Величества, что он готов рассмотреть вопрос передачи трона… достойному преемнику.
Я сказал нагло:
– Ну-ну! И кто это?
Он ответил, глядя мне в глаза светлыми холодными глазами:
– Это могут определить только лорды Сен-Мари. И никто больше.
Я сказал рассерженно:
– Вот еще! Да и зачем?.. И так видно, назовут меня.
Гонец ответил голодно:
– Тогда что вас тревожит?
– Меня ничто не тревожит, – огрызнулся я.
– Правда? – переспросил он. – Тогда вы не будете против общего съезда лордов всего королевства, чтобы назвали претендента на трон! Или вы не уверены, что назовут вас?
Я сделал вид, что раздражен, как легко меня поймали в простейшую ловушку, надулся, даже посмотрел по сторонам, словно и поисках выхода, щас мне подскажут, как сразу стать властелином мира, наконец сказал с неохотой:
– С чего бы я был против? Конечно, нужно объявить всеобщий съезд лордов и провести его на достойном уровне. Я даже берусь его созвать и провести…
Он поклонился, прежде чем прервать достаточно бесцеремонно:
– Ваша светлость, мне в вашем простом слове «провести» почему-то слышится совсем другой смысл, непонятный непосвященным, но наверняка понятный вам… Потому, уверен, вам будет легче, если вам помогут в созыве лордов королевства еще и другие люди.
– Какие другие? – спросил я высокомерно.
Он ответил вежливо:
– Скажем, все герцоги королевства могут принять участие в таком важном для страны деле.
Я сказал саркастически:
– Ну да, вы рассчитываете, что герцоги Вирланд и Сулливан будут вредить мне?
Он спросил мирно, чувствуя, как чаша весов склоняется на его сторону:
– Почему же вредить? Оба известны своей принципиальной честностью, верностью слову и рыцарским обычаям. Кроме того, у вас есть и полностью верные вам герцоги. Например, герцог Ундерлендов Ульрих или герцог Брабанта Готфрид, ваш отец, кстати… но мы не будем настаивать, чтобы его исключили из списка.
Я сказал саркастически:
– Премного благодарен.
– Пожалуйста, ваша светлость. Мы рады, что вы поддерживаете инициативу Его Величества.
Я сказал надменно:
– Еще бы! Почему не поддержать то, что ведет меня к короне? Пусть даже это предлагает Кейдан. Хочу посмотреть, какую… какое лицо сделает, когда лорды преподнесут мне корону!
Он смотрел мне в лицо прямо и немигающе, но я видел в глубине глаз откровенную насмешку, заметную только мне. Мои лорды продолжали гневно шуметь, создавая тот фон, похожий на неумолчный шум моря, когда бесчисленные волны точат самые неприступные скалы берега, и те время от времени с могучим плеском обрушиваются в воду.
– Значит, – произнес он ровным голосом, – я могу доложить Его Величеству и его Совету, что вы готовы поддержать его инициативу по созыву совета лордов, что препятствовать не будете, а даже приложите все усилия, чтобы он состоялся в срок и не был сорван никакими посторонними силами?
Я сказал величественно:
– Да, сэр Кальтенер. Можете так и передать Его Величеству, что он величествует последние дни.
Он церемонно поклонился.
– Ваша светлость…
– Виконт Кальтенер, – сказал я чуть-чуть угрожающим голосом, дескать, я тебя запомнил, дерзкий, потом семь шкур спущу, в рудниках сгною, на корм собакам отправлю.
Он отступил на два шага, повернулся и вышел. Лорды перестали буравить его ненавидящими взглядами, но вызывать на поединок гонца или посла нельзя, развернулись ко мне.