— Полина, ты невеселая какая-то, — с участием проговорил Денис.
«Надеюсь, Катя не рассказала ему, почему вообще все это происходит», — подумала я и ответила:
— Что-то настроения нет.
— И, если мне не изменяет интуиция, давно.
Я промолчала.
Почувствовав, что я не хочу откровенничать, Денис сменил тему:
— Итак, знакомьтесь. Вот это плывет Цунами, за ним — Звездочка, после нее — два морских котика. Они братья. Того, что справа, зовут Тото, а другого — Рики…
Я слушала имена многочисленных питомцев и все больше и больше расстраивалась — неужели в самом деле вместе с дружбой у меня пропала любовь к этим умным морским обитателям?
Но разве можно так жить дальше? Жизнь ли это — когда не можешь радоваться и нет любви? Наверное, не жизнь, а бессмысленное существование.
Я старательно кивала, делая вид, что запоминаю имена животных, а перед глазами стояло лицо Марата и проносились дни нашей дружбы.
Не знаю, как я даже существовать без него буду…
Наступило тридцатое августа. По моим подсчетам, Марат уже был у себя в городе. От него по-прежнему не было ни сообщений, ни звонков. Хоть разумом я и понимала, что между нами все кончено, но сердцем надеялась, что однажды я посмотрю на дисплей телефона, а там написано: «1 новое SMS». Открою его, а оно от Марата…
Но мне никто не писал, кроме Фулаты, Артема, а теперь и Кати, которая оказалась очень хорошей девчонкой. Надо же, при каких обстоятельствах мы с ней познакомились — она хотела утонуть, а я как раз заплыла к месту ее предполагаемой кончины… Я спасла ее, а после разрыва с Маратом она начала спасать меня… И эти два явления из-за одного и того же человека.
Со дня на день должна была уехать и Фулата — в мединституте, где она учится, начинались занятия. Катя, кстати, тоже уже собирала вещи.
Думая о Кате, я осознала, что у нее с Артемом такая же ситуация, как была у меня с Маратом. Артем — местный обитатель, абориген, а Катя — приезжая. Наверное, между ними тоже встает вопрос об общении. Будут ли они продолжать дружить, когда Катя уедет, или нет? Не знаю. И их об этом не спрашивала. Мне достаточно информации, которой загружена моя собственная голова. Но могу предположить, что они находились не в лучшем настроении — ведь последние дни видятся. А разлука продлится неизвестно сколько.
И зачем только вообще в мире есть такое понятие, как расстояние между людьми? Для чего расстояние существует? Почему из-за каких-то там километров возникает столько переживаний? Надо же, сколько проблем создают метры, складывающиеся в километры. Безусловно, дружить на расстоянии можно, но со временем начнет возникать дискомфорт, постепенно перерастающий в отчаяние. Когда закончатся все слова, обещания и планы, человеку захочется просто прикоснуться к другу. Особенно если дружат парень и девушка. Просто прикоснуться… Разве это такое большое желание? Но нельзя. Не получается. Потому что расстояние. Потому что ты сидишь здесь, а он или она — за тысячу километров от тебя. И есть масса обстоятельств, которые мешают эти километры преодолеть.
Господи, ну почему два сердца не могут быть вместе, когда они страстно хотят этого? Почему если люди по-настоящему дружат, нужно обязательно их разлучить? Почему они не могут жить рядом, а не за тысячу километров друг от друга?
Все эти вопросы вызывали во мне бессильную ярость, которую очень хотелось на чем-нибудь выместить. И для этой цели я использовала подушку. Постоянно, когда на меня накатывает, я безжалостно бью свою подушку. И становится значительно легче. Когда эмоции вымещаешь на чем-то, а не держишь в себе, чувствуешь заметное облегчение. Я била подушку, а потом просила у нее прощения: она же не виновата, что в мире есть расстояние…
Я не люблю последние дни августа. Именно в это время понимаешь, что лето заканчивается. Хоть тепло у нас до конца ноября, но тридцатого — тридцать первого августа подавляющее большинство отдыхающих в срочном порядке уезжает домой. Детям нужно в школу, взрослым — на работу. В сентябре и другие месяцы бархатного сезона приезжих детей на улицах почти нет. В основном едут к морю студенты, решившие махнуть рукой на первые лекции нового учебного года, и люди, что постарше — они могут отдыхать, когда хотят, не подстраивая свои планы под школу, институт или работу, на которой, скорее всего, являются начальниками.
Животные в дельфинарии чувствовали, что у меня подавленное состояние, и старались как-то меня утешить.
Вот вчера морской котик Рики проникновенно заглянул мне в глаза и протянул рыбу, которую я дала ему на обед. Это так меня растрогало, что я обняла его за мягкую мокрую шею и всплакнула бы, если бы к нам не подошел Денис. Кстати, насчет Дениса. Я явно ему нравилась. Он всегда угощал меня шоколадками, готовил какой-то фирменный чай, в котором я не находила ничего особенного, но, чтобы не разочаровывать парня, делала вид, что он мне нравится до умопомрачения, и даже в кино приглашал, в которое я не пошла.
Правильно сказала Катя — Денис очень хороший, чуткий и ненавязчивый, но… Я не могла ответить ему взаимностью. У меня не трепетало сердце, когда я думала о нем. Точнее, я вообще о нем не думала. Он не снился мне по ночам, меня не пронизывало каким-то особенным током, когда Денис прикасался ко мне. Я видела его попытки завести со мной близкую дружбу, но… Чего скрывать? Все мои мысли были о Марате, который, наверное, уже вообще забыл о моем существовании.
Вечером я пришла домой и увидела маму, сидящую на кухне. Она не держала в руках телефон и не болтала без умолку, как это было в последнее время.
— А что ты сегодня так рано? — увидев меня, спросила она. — Некого спасать?
— Мам, я уже не работаю спасателем, — вздохнула я.
— Как это? — удивилась мама.
— Вот так… Ушла я оттуда. Теперь в дельфинарии работаю помощницей дрессировщика.
— Ну надо же! А мне почему не сказала?
— Мешать не хотела. Ты была свадьбой занята. Круглыми сутками занята.
— Никакой свадьбы не будет, — заявила она. — Во всяком случае, пока что.
— Почему? — настала очередь удивляться мне.
Мама поморщилась, как если бы съела что-то кислое.
— Да тут такая история… Прямо целый сериал.
— Расскажи. Интересно послушать.
— Помнишь, я тебе говорила о преступнике, сбежавшем из тюрьмы?
«О Васе, — подумала я. — Еще бы не помнила. Этот маньяк меня поцеловал, и из-за него разрушилась моя дружба с Маратом».
— Помню. О маньяке. И что?
— Никакой он не маньяк, — махнула рукой мама.
— Откуда ты знаешь?
— Сейчас расскажу. В общем, Тома стала с полтергейстом всякие организационные вопросы по поводу свадьбы решать, в частности, каким образом они будут обмениваться кольцами, если полтергейст неосязаем? Вот тут-то все и выяснилось.